Злой мороз кусает щёки, колючий ветер пробирается под воротник и рукава шубы. Я почти не чувствую холода, только отстранённо замечаю, что болеть сейчас никак нельзя. Из-за этого могут отложить… Операцию. Я сажусь в такси, припаркованное у входа, и так же без лишних слов протягиваю водителю листок. Тот самый, который дала мне Алёна.
Мелькающие за окном огни ночной Москвы больше не приводят в восторг, на заднем сидении предательски укачивает. Малышка, ты невероятная… Отчего-то вспоминаю этот комплимент, а перед глазами вдруг предстаёт день нашей последней встречи. Тогда ты с привычным «ничего не говори и не задавай лишних вопросов» затащил меня в риелторское агентство и без слов указал, где подписать документы. В ту же минуту на стол опустилась солидная пачка американской валюты, которую кинулась пересчитывать хозяйка моей съёмной квартиры. Как ты вообще нашёл эту странную мадам? Вопрос так и останется без ответа. Ты подарил мне квартиру на улице Профсоюзной, а подарки ничего не стоят. Ведь это твои слова? Ты всегда произносил их с бессменной ухмылкой, покупая что-нибудь для меня. Тебе было так приятно делать это…
Так, выходит, я должна благодарить тебя и за этот нежданный подарочек? Я случайно опускаю ладонь на живот и невольно улыбаюсь. А ведь это не только моё, но и твоё тоже… Наше. Наверняка у него были бы твои глаза. Или у неё? Конечно, всё это неважно, но… Мысли делают круг и возвращаются на то же место. Вдруг это была бы девчонка? Шкодница и озорница, как я в детстве, но точно с твоей решительностью и упрямым характером. Так и вижу, как она бы уже года в три поколотила мальчишку в детском саду. Смешно…
Но свист шин прерывает вереницу этих нелепых рассуждений. Суровая реальность обрушивается на меня всей тяжестью. Таксист тормозит у того самого шлагбаума, за которым возвышается серое здание с надписью «Гинекология» и большим красным крестом на табличке. Я выхожу из машины, полной грудью вдыхая морозный воздух, и подхожу к стеклянной двери.
Остаётся сделать лишь один шаг, и всё останется позади.
Прости меня…
