В реальной жизни каждый из них – сильный ратник, волевой воитель и жизнерадостный правитель, готовый встать в первую линию во время сражения и вести рать на врага, что и позволило стать первыми среди равных. Доромейский дух новгородских русских князей не перешел на своды царских палат Ивана Грозного. Нам же предстоит воссоздать его таким, каким он был в них и какой, возможно, еще остается в нас, если до сих пор не угасли в намерении иметь достойное место в истории.
Для реконструкции воспользуемся летописными сведениями о происхождении земли Русской. Название первой главы взято из подзаголовка, предваряющего летопись: «Это повести минувших лет, откуда пошла русская земля, кто в Киеве первым начал княжить и с коих пор известна русская земля».
Боковые ветви ромейского и варяжского влияния на русскую историю из описания летописи уберем, сердцевину оставим как наиболее пригодную для историко-литературного восстановления русской истории, предшествовавшей смене духовности как «коллективного греха». В качестве летописного материала воспользуемся работой Института русской цивилизации, посвященной исследованию Повести временных лет, изданной в 2016 году издательством «Родная страна».
На «подрос» Русской земле для перехода в ромейство летопись выделила один век – время царствования ромейского императора Михаила, занявшего престол в 856 году. Наша земля пошла и стала называться Русской с этого императора, якобы впервые упомянувшего о ней примерно в одно время с приходом к славянам варяга Рюрика.
Хотя в IX веке славяне вовсю платили дань хазарам. Как пояснил Гумилев: «Увеличение подданных, плательщиков дани, было в интересах… правительства. Поэтому во второй половине IX в. западной границей Хазарии стал Днепр. Славянские племена – северяне, вятичи и радимичи – стали хазарскими данниками, тиверцы и уличи, обитавшие в низовьях Буга и Днестра до устьев Дуная, видимо, были союзниками хазарского царя…»[7] В этот список историк не включил полян и древлян. За полянами приглядывала Римская империя, которой удалось обратить к крещению киевского князя Аскольда, ставшего ее вассалом, и открыть в городе митрополию.
В 879 году в Киев пришел Вещий Олег с варяжской дружиной. При содействии киевских полян избил Аскольда, изгнал ромейских служителей, вернул киевлян к жизни по прежнему мировоззрению.
Князь занял киевский стол в условиях, когда общеславянское единство было подорвано постоянным внешним давлением со стороны правителей, живущих военной добычей, данью и рабовладением. В его распоряжении была боеспособная дружина, хорошо вооруженная и закрытая щитами. В сече экипировалась в «толстовки» из льна. Внешне неуклюжая в своих «ватниках», образно говоря, каталась как колобок в масле. Монах-летописец оставил запись: «Идуть Русь, русь – людье вси рустии, всем людям гречь».
Объединение славянских земель облегчалось тем, что все жили по «закону русскому»[8]. В 883 году Вещий Олег подчинил древлян, затем северян. При Аскольде, согласно летописи, «хазары брали с поля, и с северян, и с вятичей по серебреной монете и по белке с дыма». Вещий Олег поменял характер дани, взяв на себя обеспечение общей безопасности – обязательство, не известное хазарам; вместо вассальных отношений установил союзные отношения, отказался платить дань хазарам и запретил ее давать союзным князьям. Хазарский каган взбесился. Послал на Киев наемников. Но как отметили монахи в летописи: «иде Олег на козары, Олег повоева же козары» – князь прогнал хазар со своей земли.
Политика Вещего Олега не устраивала ромеев и хазар. Обе могущественные державы мира (Римская империя и Хазария) блокировали его торговлю, диктовали свои условия, унижали купцов, провоцировали военные конфликты. Хазария, пожалуй, сильнейшее военное государство того времени, не давала князю ходу на Кавказ. «Хазария, взимая огромные пошлины (десятину) с купеческих кораблей и караванов, резко увеличила сначала свое экономическое, затем и военное могущество. Контролируя путь „из варяг в арабы“, хазары смогли содержать очень большую наемную армию из числа иностранцев…, превратившись за 100–150 лет в мощную военную державу»[9].
Ромеи изгнали русских купцов из своих пределов, хазары закрыли Кавказ, съежив русский торг с внешним миром. Прекратилось поступление серебра с Кавказа.
Князь с горечью признался своим людям: «Аз им противен!» Торговая блокада означала потерю рынков. Посредники забирали львиную долю доходов, обделяя русских купцов и княжескую казну. Не хватало серебра, чтобы изготовлять оружие и доспехи, содержать двор и дружину, покупать товары, укреплять стены Киева и рыть глубокие оборонительные рвы. Попытки «построить мир и положить ряд межи Русью и Грекы», не увенчались удачей. В его положение входить не собирались, вынуждая мечом добыть мир и согласие.
Вещий Олег собрал войско. Дошел до Царьграда, намереваясь взять его «на щит». Ромеи, опасаясь захвата столицы и ее разграбления, уладили конфликт выгодным для князя бессорным договором, заключенным 2 сентября 911 года. Он обязал их выплачивать Киеву ежегодную дань, проплатить на каждого воина «по 12 гривен на ключ» (2,4 кг серебра), отстегнуть «уклады» на города Киев, Чернигов, Переяславль, Ростов, Любеч и другие, «где властвуют князья, Олеговы подданные», предоставить режим благоприятствования его купцам.
Русь с заключением этого договора вошла в число «друзей и союзников» империи с правом на беспошлинную торговлю, содержанием русского подворья на 50 купцов с бесплатным питанием и безвозмездным выделением корабельных снастей[10].
В ответ на преференции князь обязался оказывать ромеям военную помощь. За ним признали титул великого князя русского: «Мы от рода руского, Карлы, Инегелд, Фарлоф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид, иже послан от Олга, великого князя русского, и от всех, иже суть под рукою его, светлых и великих князь, и его великих бояр и от всех иже суть под рукою его сущих руси».
Прежде римские императоры именовали правителей Руси архонтами – не титулованными владыками, равными старейшинам своего народа. Вещий Олег признан Великим князем русским. В договоре с его согласия оговорен только один запрет: русские купцы не имеют права на постоянную базу с зимовкой в устье Днепра: «И да не имеют русь власти зимовати в устье Днепра, Белобережа…» Они опасались, что иначе устье Днепра и контроль торгового пути по нему («из варяг в греки») перейдут к росам, как они называли наших предков. Князь уступил, намереваясь вести торг с ромеями, быть с ними в согласии в условиях формирования единого государства. С заключением договора («сотвориша мир и уряд положиша») с ведущей мировой державой создавались благоприятные условия для развития Руси.
Мыслил сакрально, космическими категориями, называя Киев матерью: «Се буде мати градам русским» («Это будет мати городам русским»)[11]. Одной этой фразой открыл свою сущность, державную даровитость.
Впоследствии с появлением удельных князьков, разных иванов, не помнящих своего родства, Русь понесло вразнос. Однако слово Вещего Олега и ныне актуально, особенно после того как «прорабы перестройки» размежевали землю Русскую «по долям и весям».
Историк М.Л. Серяков дал достойную оценку деяниям князя: «Сделав свою новую столицу „мати“, или, по иранской терминологии, рату, то есть не только главой, но и хранителем-защитником всех остальных русских городов, Олег установил космический миропорядок в только что созданном им Древнерусском государстве, включив Киев, а через него и всю страну в общий контекст вселенского закона роты. Военно-политическая акция по объединению страны была завершена и надежно закреплена сакральным актом»[12].
