Всю жизнь я верила, что когда-нибудь стану матерью. При этом долго не выходила замуж, и это меня совершенно не беспокоило. Мне казалось, что в будущем все само собой устроится. А потом, года четыре назад, я вдруг поняла, что время идет, часы тикают. Я решила поговорить со своим бойфрендом. Изначально собиралась сказать, что когда-нибудь хотела бы завести детей, а получилось довольно радикально: «Я хочу ребенка прямо сейчас!» Тот день, когда родилась моя маленькая дочка, был очень драматичным и в то же время незабываемым. Это лучший день в моей жизни.

Британский певец

12 октября 2015

Я стал мужчиной вскоре после шестнадцатилетия. Когда моя пятнадцатилетняя подруга Мелинда забеременела, все мои тетушки и дядюшки явились ко мне домой и долго дискутировали, что нужно предпринять. А мы с Линдой сидели в углу и были полностью поглощены друг другом. Моя мама это заметила и воскликнула: «Смотрите-ка, мы пытаемся спланировать за них их жизнь, а им и дела нет до этого. Два юных создания безумно влюблены и все равно поженятся, когда достигнут соответствующего возраста, так зачем же вставать у них на пути?» Как только моей невесте исполнилось шестнадцать, мы действительно поженились. И поселились в комнатке, находившейся в глубине дома ее матери. Вся родня старалась нам помочь, кто чем может. Я работал. Потребности наши были скромными. Счастливое время! У меня не осталось о нем никаких негативных воспоминаний.

Много лет спустя, оглядываясь назад, вижу: тот факт, что я так рано стал мужем и отцом, не помешал мне развиваться. Напротив, добавил мотивации – я хотел достичь успеха ради жены и сына. Проблема была лишь в том, что я работал посменно на бумажной фабрике, и это мешало мне чаще выступать в пабах и клубах. Но я понимал, что фабрика – временный вариант. Надо подождать, и все придет. Во мне был огромный драйв и желание петь.

Если бы я сейчас встретил шестнадцатилетнего Тома Вудворда[22], он бы мне очень понравился, потому что мои ценности с годами не изменились. И мои музыкальные вкусы тоже остались прежними. Песня Great Balls of Fire[23] и сейчас не оставляет меня равнодушным и даже волнует больше, чем ранее. И Rock Around The Clock[24] продолжает будоражить кровь. Когда я впервые услышал Элвиса Пресли, то подумал: «Господи, и я могу петь, как он!» У нас очень похожий диапазон.

Я думал, что Rock Around The Clock сотрет к черту всю предыдущую историю музыки. И действительно, поначалу рок-н-ролл для меня лично убил все другие стили. Но потом я полюбил таких исполнителей, как Фрэнк Синатра и Эл Джолсон[25]. Знаю, что многие американцы сейчас состроят недовольную гримасу и скажут, что Джолсон просто копировал черный вокал. Но я это видел немного по-другому: белый человек, которому так нравилось, как поют чернокожие, что он и сам пытался стать одним из них. Это не унижало, а возвышало афроамериканскую культуру.

Я вырос в Уэльсе, в рабочей семье. И это было прекрасно. Благодаря таким корням формируется умение трудиться, стремление заслужить успех. Ты приобщаешься к ценностям простых людей, а это очень полезно для жизни. Я знаю тех, кто родился в достатке (как говорится, «с серебряной ложкой во рту»). Такие люди способны понимать трудовой народ, могут посещать пабы и общаться с ним, но при этом не в состоянии стать в этом кругу своими. А я был таким простым парнем. Им и остаюсь по сей день.

Я никогда не утверждал, что «пришел из ниоткуда», «был никем». Впервые эту фразу я, честно говоря, услышал как-то раз из уст Рода Стюарта, который давал сольный концерт в Лос-Анджелесе. Он тогда заявил: «I came from nothing». Я подумал: «Это ведь не так. Я видел документальный фильм о тебе, там показывали твоих родителей – настоящие трудяги». Я не согласен с утверждениями, будто кто-то «приходит из ниоткуда». У каждого из нас есть корни.

Я всегда был готов к успеху. Иногда я езжу на машине по улицам Понтипридда[26] и думаю: «Господи, и как у меня хватало наглости думать, что я всего достигну?» Помню, как пел в местном пабе и посетители говорили: «Том, ты великий певец!» – а я отвечал: «Да, знаю. Когда-нибудь я обязательно познакомлюсь с Элвисом!»

Есть, правда, одно событие в моей жизни, которое в раннем возрасте я не мог себе вообразить и которое очень впечатлило бы подростка Тома, – это посвящение в рыцарское достоинство. Я был готов покорять чарты и записывать пластинки, выступать на телевидении, завоевывать Америку. Но стать рыцарем… Я всегда поддерживал монархию. И титул был дарован мне одной из самых великих королев в истории. Это для меня очень важно. Я никогда не выступал против истеблишмента[27]. Но иногда возвышал свой голос против той или иной конкретной несправедливости.

Я был готов столкнуться с большинством особенностей музыкальной индустрии и принять их. Но когда познакомился с продюсером Джо Миком, меня несколько напугал тот факт, что он был гомосексуалом. Я подумал: «Минуточку! Неужели среди тех, кто здесь, в Лондоне, управляет всем британским шоу-бизнесом, много геев? Если это так, то я, пожалуй, уеду обратно в Кардифф». Подписав контракт с лейблом Decca, я был начеку. Как-то Питер Салливан, продюсировавший мои записи, сказал мне: «Пусть ребята-музыканты уносят оборудование, а я хочу поговорить с тобой наедине». – «Но ты ведь не один из этих квиров?» – сразу насторожился я. «Ты о чем вообще?» – удивился Питер. Понимаете, у меня развилось что-то вроде паранойи. В какой-то момент я искренне думал, что обязательно надо быть геем, чтобы выпустить настоящий хит. Но когда я погрузился в мир поп-музыки, то понял: тот факт, что первый мой продюсер был нетрадиционной ориентации, – чистая случайность.

Вокруг моего имени ходило много слухов – о женщинах, о сексе. Но вовсе не в этом суть привлекательности моего таланта. Песня It’s Not Unusual[28] стала хитом до того, как слушатель увидел меня. Все дело в силе моего голоса. Хотя в СМИ любят делать женщин причиной всего. Они постоянно спрашивали меня о моей жене. Они обожают поговорить о сексуальных связях – это касается не только меня, но и других знаменитостей. Конечно, любовные приключения тоже часть нашей жизни, но не главная. Основное в том, чем ты отличаешься от других, чем ты уникален. Мне не о чем жалеть. В конечном итоге, что бы ни происходило, мой брак остался крепким до сего дня и мой сын меня любит. Я в жизни не делал ничего дурного.

Уже много лет живу в Лос-Анджелесе, но остаюсь британцем и регулярно бываю на родине. Недавно, когда я проходил паспортный контроль, один пограничник с удивлением заметил: «У вас грин-карта с 1976 года! Почему вы до сих пор не получили американское гражданство?» А я ответил: «Прочитайте мое имя в паспорте. Там написано: сэр Том Джонс». – «Наверное, королеве не понравится, если вы смените подданство?» – «Именно!»

Мне бы очень хотелось вернуться в детство и провести денек с мамой и папой, сказать им, как сильно я их люблю. Как было бы здорово снова оказаться маленьким мальчиком, живущим в доме 44 по Лора-стрит в Трефоресте![29] Джерри Ли Льюис[30] написал песню, которую я тоже пел, – The Things That Matter Most To Me. Там есть строчка: «Мне хотелось бы вернуться в прошлое, возродить прошедший день и снова на время стать маминым малышом». Для меня это так. Попасть бы туда хотя бы на сутки!