– Вы мне поможете? – спросила я с надеждой.

– Ладно, – махнула она рукой, – пошли.

Мы прошли вглубь коридора и остановились у двери, на которой была прикреплена табличка: заведующая.

Уборщица достала из кармана халата большую связку ключей и открыла дверь.

– Входи. Сегодня работаем только я и Машка, но она сейчас в зале пытается растащить озверевших пенсионерок, поэтому опасаться некого. Представляешь, эти клуши не поделили очередь в окошко и из-за этого устроили драку, – возмущенно покачала она головой.

– Кошмар, – возмутилась я, чтобы поддержать женщину.

– И не говори, – хмыкнула она.

Уборщица открыла ящик стола и достала журнал.

– Говорите свой адрес, – велела она мне.

Я назвала адрес старой квартиры.

– Так, – женщина перевернула страницу, – вам приносит почту Филимонова Аделаида Ивановна.

– Спасибо вам огромное, – захлопала я в ладоши. – Как ее можно найти?

– У нее сегодня выходной, а с завтрашнего дня начинается отпуск, – сообщила собеседница.

– Может, вы подскажете ее домашний адрес? – взмолилась я.

– Не положено.

– Я никому не скажу, откуда у меня эти сведения, – заверила я.

Женщина задумчиво пожевала губами.

– Пожалуйста. Начальник зверь. Убьет и не заметит, – сложила я руки в молитвенном жесте.

Уборщица махнула рукой и взяла ручку. Написав несколько слов на бумаге, она протянула ее мне.

– Спасибо вам, – проникновенно поблагодарила ее я, прижимая листок к груди.

На улице я взглянула на полученный адрес и обрадовались. Нужное здание было в нескольких минутах ходьбы от почты. Надеюсь, я застану почтальона дома. Женщина в законном отпуске и вполне могла такой погодой рвануть на дачу или в деревню. Я ринулась к перекрестку, и, перебежав дорогу, рванула на соседнюю улицу. В крови шумел азарт, а в душе была надежда, что уже сегодня я смогу узнать имя отправителя. Я скрестила пальцы на удачу, надеясь, что мне повезет, и постучала в дверь нужной квартиры.

– Кто там? – раздалось за дверью.

– Аделаида Ивановна, я к вам по рабочему вопросу. Меня зовут Саша, – крикнула я, пытаясь унять, бешено стучащее сердце. Спрашивается, чего было так бежать, пару минут никак бы не повлияло на ситуацию.

Дверь приоткрылась и в приеме показалась голова женщины с бордовыми завитыми волосами.

– Что вы хотите? – окинула меня изучающим взглядом почтальон.

– Вы приносите нам корреспонденцию…, – начала я.

– Я что-то не доложила? – обеспокоено перебила меня Аделаида.

– Нет, – протестующе замахала я руками.

– Тогда в чем дело? – нахмурилась женщина.

– Вы принесли мне письмо, а на нем нет обратного адреса, – поспешно выпалила я, боясь, что она захлопнет дверь прямо у меня перед носом.

– А я тут при чем? – удивилась она и поправила рукой пышные кудряшки.

– Мне жизненно необходимо узнать, кто его отправил.

– Чем же я могу вам помочь? – недоуменно приподняла бровь Аделаида Ивановна.

– Понимаете, это рабочее письмо и если я не дам на него ответ, то начальник меня уволит, – огласила я уже выдуманную легенду. – Может вы видели того, кто отправил письмо? – умоляюще спросила я, затаив дыхание.

Женщина окинула меня взглядом и что-то пробормотала себе под нос.

– Помогите, пожалуйста, – взмолилась я в который раз за последний час.

Она сочувственно вздохнула, открыла дверь и посторонилась.

– Проходите. Попробуем разобраться.

– Спасибо, – проникновенно поблагодарила я.

– Можете не разуваться. Я все равно буду сегодня делать уборку, – махнула она рукой и направилась в сторону кухни, откуда шел умопомрачительный запах булочек с корицей.

– Будете кофе?

– С удовольствием, – обрадовалась я.

Аделаида заварила крепкий кофе и поставила на стол блюдо с булочками.

– Угощайтесь, – гостеприимно предложила она.

Я сглотнула слюну и, с радостью вцепившись зубами в горячую свежую выпечку, застонала от наслаждения. У женщины определенно дар к готовке. Булочки получились воздушные и буквально таяли во рту, а кофе был крепким и в меру сладким. Я сама не заметила, как проглотила плюшку, прикрыв глаза от удовольствия.

– Вкусно? – с ласковой улыбкой спросила Аделаида.

Я чертыхнулась. Вот ведь, пришла по делу, а сама сижу и наслаждаюсь выпечкой, забыв обо всем на свете.

– Безумно, – честно ответила я, смущенно потупив взор. – У вас талант.

– Не смущайтесь, Сашенька, кушайте, – заботливо пододвинула ко мне блюдо с булочками женщина.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – насторожилась я.

– Вы ведь сами представились мне, что бы я открыла вам дверь, – усмехнулась Аделаида.

– Точно, – хлопнула я себя рукой по лбу и рассмеялась. – Совсем перестала соображать на этой жаре.

– И не говорите, я еще удивляюсь, как у меня давление не скачет в таком-то возрасте, – поддержала она беседу.

– Что вы? Вы совсем еще не старая, – ляпнула я, не подумав.

Аделаида на секунду замерла и разразилась заливистым смехом. Я покраснела и, схватив еще одну булочку, поспешно откусила сразу половину, чтобы не сболтнуть еще какую-нибудь глупость.

– Кушайте и не смущайтесь. А по поводу возраста – я еще о-го-го, – подмигнула она мне.

Я покраснела еще больше и пробормотала с набитым ртом:

– Извините. Очень вкусно, – потрясла я остатками булки, чтобы сменить тему.

– Только готовить некому, – погрустнела Аделаида. – Нет ни детей, ни мужа. Готовлю иногда для души и зову подружек на чай. Всегда хотела большую семью, но жизнь распорядилась иначе. Вышла замуж, но после долгих попыток забеременеть оказалось, что детей я иметь не могу. Когда рассказала об этом мужу, думала, что он меня пожалеет, скажет, что все будет хорошо. Жили-то мы не плохо: никогда не ругались, всегда поддерживали друг друга. Вот только слов поддержки я так и не дождалась. Как сейчас помню, он просто молча вышел из кухни, собрал свои вещи и ушел.

– И вы не пытались его остановить?

– Пыталась, – помрачнела женщина. – Кричала, сквозь слезы, что все будет хорошо. Предлагала взять ребеночка из детского дома, но он лишь оттолкнул меня и вылетел из квартиры, хлопнув дверью. После этого мы виделись лишь один раз, когда подписывали документы на развод. Но даже тогда он не проронил ни слова. Все диалоги вел его адвокат. Знаю лишь, что спустя пару лет он вновь женился, обзавелся детьми и счастлив. А я продала квартиру в Москве и переехала в Александровку. Не хотела никого видеть: у нас было слишком много общих знакомых. Со временем наладила свою жизнь, обзавелась подругами, но все попытки мужчин познакомиться со мной и пригласить на свидание пресекала на корню. Не смогла простить предательство и боялась вновь быть отвергнутой.

Я сочувственно посмотрела на эту добрую и сильную духом женщину.

– А я выросла в детдоме. В детстве мечтала иметь маму, которая будет так же вкусно готовить, – внезапно для самой себя, поделилась я с ней своими чувствами, – и любить меня, – тихо добавила я.

– Мир не справедлив, – грустно сказала она. – Кому-то бог не дает детей, а кто-то добровольно отказывается от них. Не понимаю я таких женщин, – покачала головой Аделаида.

Не знаю, что на меня нахлынуло, но я неожиданно для себя рассказала женщине всю правду о письмах.

– Возможно, найдя эту женщину, я смогу узнать что-то о своей матери, – тихо сказала я и добавила: – Если это не чья-то злая шутка.

Аделаида задумчиво уставилась в стену за моей спиной и начала грызть ноготь.

– Знаешь, – перешла она на «ты», – не похоже это на чью-то шутку.

– Почему вы так считаете? – заинтересовалась я.

– Не выкай мне, – поморщилась она. – После всего сказанного нами друг другу это нелепо.

– Хорошо,– кивнула я. – Так все же почему?

– Если бы это была шутка, то отправив письмо первый раз и увидев, что тебя это никак не колышет, отправитель просто угомонился бы, – резонно заметила женщина.

Я задумалась: а ведь верно. Какой смысл присылать письма, если адресату это не интересно. Отправитель должен был решить, что шутка не удалась и успокоиться. Но прислать три письма подряд? От меня явно ждут определенных действий.