Майор потянулся к селектору. Лэйми вдруг понял, что его жизнь закончилась - его прямо вот сейчас отведут в камеру, где несколько давно утративших человеческий облик уродов сначала зверски изобьют его, потом сорвут одежду и дружно изнасилуют. А потом... ему станет просто незачем жить и он будет искать только возможности...

   Лэйми сам не знал, что с ним происходит. Его сознание тонуло в бездне паники и он с удивлением услышал собственный голос:

   - У меня есть здесь друг. И он ждет моего приезда.

   Майор хмыкнул, но всё же убрал руку.

   - Кто?

   Лэйми уже успокоился и вторая его фраза прозвучала не без злорадства:

   - Охэйо. Аннит Охэйо анта Хилайа, старший жрец Древних.

   - А он об этом знает?

   - Позвони ему. Просто позвони и спроси.

   Майор злобно сплюнул - как показалось Лэйми, от разочарования. Но ловушка казалась вполне прочной: не позвонив, он не узнал бы, что Лэйми врет, - а позвонив выдал бы себя с головой. Правда...

   - Черт с тобой. Убирайся, - он всё же протянул руку к селектору и Лэйми замер. Блеф его выглядел на самом деле очень глупо и он сам это знал. Но майор сказал:

   - Петре, зайди ко мне. Убери отсюда этого сопляка. Нет, не в камеру! Выкинь его к черту с моего вокзала! Почему? А потому! - он хлопнул рукой по столу и со злостью уставился на Лэйми.

   Легкость одержанной победы вскружила парню голову. Он подошел к столу, и, нагло глядя в глаза майора, забрал свой паспорт.

   - Мне нужны мои деньги, - сказал он.

   Майор со злостью швырнул на стол бумажку в пять кун.

   - Этого тебе за глаза хватит, чтобы доехать. Убирайся!

   У Лэйми хватило ума не настаивать. Он понимал, что в противном случае жадность майора превзойдет его трусость, и тогда тот может и задуматься, что, раз Охэйо ничего не знает о его приезде...

   К счастью, именно в этот миг дверь распахнулась. Мрачный здоровенный сержант с густыми черными усами молча схватил Лэйми под руку и поволок к выходу. Уже в коридоре парень попробовал вырваться, но сержант заломил ему руку так, что Лэйми взвыл от боли. К счастью, конвоир вовсе не горел служебным рвением: едва доведя парня до выхода в зал, он отпустил его и скрылся, так ничего и не сказав.

   Лэйми пулей вылетел наружу и замер, увидев сумрачную привокзальную площадь. Фонари не горели и здесь, и суета огромного множества народа под тяжелыми, рельефными свинцовыми тучами казалась ему странно тревожной, даже неестественной. Здесь явно шел какой-то праздник: сразу в нескольких местах он заметил возвышавшиеся над толпой сцены, где выступали артисты, как ему показалось, пьяные. Выглядело всё это страшновато и совершенно непонятно для него.

   С большим трудом он протолкался к остановкам автобусов и замер, изучая громадное расписание. Как ни странно, он помнил, на каком именно они ехали к Малау, храму Древних и резиденции семьи Хилайа. Было конечно довольно глупо считать, что номера и маршруты автобусов остались прежними и что Охэйо сейчас именно там - но выбора, увы, не оставалось. Собираясь в путь, он не подумал о таких мелочах и мог только продолжать, как начал.

   Лэйми вздохнул. Теперь ему вовсе не нравилось здесь. Дрожа после пережитого, он в любой миг ожидал подвоха. Когда какой-то гит - здоровенный мужчина лет сорока, который откровенно разглядывал его, - решил заговорить с ним, он едва не заорал на него. Потом, опомнившись, постарался ответить по возможности вежливо.

   - Полагаю, вы встречали друга, который так и не приехал, - так же вежливо сказал мужчина. Голос у него был мягкий, располагающий, но Лэйми это не тронуло: сейчас все гиты казались ему ворами и бандитами.

   Он помотал головой, понимая, что это не так. В конце концов отмалчиваться, когда тебе задали вопрос, было уже не просто невежливо - это было оскорбление спросившего, всего на ступеньку отстоявшее от плевка в лицо.

   - Нет. Я сам только что приехал, - ему не хотелось говорить этого, но что он ещё мог сказать?..

   Мужчина вновь внимательно осмотрел его - с ног до головы.

   - Похоже, у вас украли все вещи, ведь правда? - он ещё раз посмотрел на Лэйми. - Возможно, и деньги. Это очень неприятно. Меня зовут Фаррис. Если угодно, можете переночевать у меня.

   - Нет. Я сейчас... поеду к другу. Мне не нужна ваша помощь. Спасибо, - он вовсе не хотел говорить этого, но мягкий, обволакивающий голос заставлял его стыдиться даже непроизнесенной лжи. Лэйми недовольно помотал головой. Что это вообще с ним?.. Откуда такая застенчивость?..

   - Откуда вы знаете, дома ли ваш друг? - спросил Фаррис. - Вечером мы, гиты, веселимся. У него есть телефон? У меня тоже. Вы можете позвонить от меня.

   - Он не гит. Он ойрат. Ультра, - сказав это, Лэйми почувствовал совершенно бессмысленный приступ злорадного удовлетворения. Но Фаррис не смутился.

   - В таком случае сомневаюсь, что он составит вам приятную кампанию в прогулках по городу. Ультра не пользуются здесь популярностью, - это была не угроза и не насмешка. Просто констатация очевидного факта. - Здесь множество интересных мест, о которых они вряд ли знают. И даже если знают, не могут пойти туда. Я прошу... нет, я настоятельно приглашаю вас поехать ко мне.

   Лэйми начал злиться. Конечно же, он знал, что гиты очень гостеприимны. Если бы его не ограбили сразу по приезде - и не попытались потом продать в рабство - он с готовностью принял бы это приглашение, просто чтобы обеспечить себе какую-то базу на время поисков. Но сейчас эта медовая настойчивость показалась ему очень подозрительной.

   - Не думаю, что мой друг одобрит это. Он - Аннит Охэйо анта Хилайа. Я должен быть у него сегодня вечером. Это не подлежит обсуждению. Я не могу принять ваше приглашение. Извините, - Лэйми понимал, что городит какую-то несусветную чушь, словно придворный из плохого фильма, и густо покраснел. Фаррис вновь окинул его взглядом - с ног до головы - только теперь насмешливым.