- Все равно, - не сдавалась соседка, это вторжение на мою территорию в мою жизнь без моего разрешения.

  - Простите, я не знал, что это ваше белье, - повторил художник, продолжая рисовать.

  - Вот я сейчас возьму и сниму белье, тем более, что оно уже высохло, и рисуйте пустую веревку, - злорадно ухмыльнулась соседка.

  - Тамара Васильевна, - оторвался от мольберта художник, - повторяю, я не знал, что белье ваше и вашего внука, иначе обязательно спросил бы у вас разрешения.

  - Алик? - удивилась соседка. - А я тебя и не узнала. Богатым будешь. Постарел как... Сколько лет уже прошло...

  - Двадцать пять, Тамара Васильевна. Немудрено не узнать.

  - Женился? Дети есть?

  - Один живу. С матерью, - уточнил художник.

  - Правильно. За нами, стариками, ухаживать надо, если не дети, то кто? Ко мне вот тоже внук Максимка приезжает, каждые выходные живет у меня. Двенадцать лет уже ему. Говорит, у бабушки лучше. Как же время летит!

  - Летит, Тамара Васильевна.

  - Ну ладно, рисуй, рисуй, я тебе не мешаю, - соседка на цыпочках вернулась обратно в подъезд.

  Я хотела было сделать то же самое, но художник неожиданно обернулся, весело мне подмигнул.

  - Искал вот подходящий дворик, старинный, тихий, и память привела меня сюда. Когда-то давно я жил в этом доме.

  - По соседству с этой дамой, - догадалась я.

  - Теперь вы там живете?

  - Да. Мне нравятся ваши картины.

  - Они там по-прежнему висят?

  - Да. Вы ведь знаете, что ваши картины особенные?

  - Особенные? - искренне удивился художник. - Ничего особенного. Я вообще самоучка.

  - Особенные, - повторила я. - Особенно одна, с лилиями.

  Художник как-то странно усмехнулся.

  - Да, натюрморт совсем не удался. Лилии намного лучше.

  - А вы могли бы написать на заказ дельфина? - пришла мне в голову неожиданная идея, как помочь моей Джордане. Художнику, который раздвигает пространство, ничего не стоит создать на холсте живого дельфина для моей героини.

  - Я никогда не пишу на заказ, - отрезал он. - Сколько бы мне за это не предлагали. Недавно какая-то дама предложила мне написать какую-то дверь... странная такая особа... красивая такая брюнетка... Красивая, но неприятная. Очень настойчиво просила. Как-то насторожила меня эта настойчивость, но дело даже не в этом - я никогда не писал на заказ, думаю, даже вряд ли это у меня получится. Мне надо самому увидеть какой-то образ, а не так, чтобы кто-то мне сказал, как и что я должен изобразить. Мне это неинтересно. Я вообще люблю писать с натуры.

  - А лилии... написаны с натуры? - я старалась, чтобы мой голос звучал праздно-любопытно, но художник по-видимому обладал прекрасной способностью к эмпатии.

  - Почему вы спросили про лилии? - насторожился он и, как мне показалось, погрустнел.

  - Потому что я вижу их каждый день и пытаюсь разгадать, что хотел сказать художник...

  - Только то, что сказал.

  Взгляд художника вдруг стал угрюмым и сосредоточенным и, надвинув шапку на брови, он набрал на кисть зеленой краски, и футблока Максимки заколыхалась на картине на ветру.

   9

  Соседка. Она, похоже, была единственным человеком, который мог хоть что-то прояснить. Но я не представляла, как проникнуть к ней за тонкую перегородку.

  И не нашла ничего лучшего, кроме как снять с веревки бледно-розовую рубашку и постучаться с ней в дверь.

  Соседка мягко подкралась к дверному глазку и, увидев меня и рубашку, не сразу спросила "кто там".

  - Кажется, ваше упало с веревки. Вчера художник рисовал...

  Она быстро схватила рубашку, пробормотав "да, спасибо" и хотела закрыть дверь.

  - Подождите... - остановила я ее.

  - Что еще? - недовольно спросила соседка.

  - Вы не знаете, как фамилия того художника?

  - А зачем это вам? - стало любопытным лицо соседки.

  - Нравятся картины его, особенно одна - река и лилии. Он оставил ее в квартире.

  - Лилии... Знаю я эти лилии, - усмехнулась соседка. - Раньше песня была такая была "А я в пруду для Лилии нарвал три белых лилии" . Так и у него видно что-то с этими лилиями связано. Сколько его помню, все время грустный ходил и всегда один, как будто после тяжелой болезни.

  - А как же его фамилия? - повторила я.

  Соседка наморщила лоб.

  - Да откуда я знаю его фамилию, не такой уж он известный художник. А вот мать его знаю, но она не своим именем подписывает книги, а Марианна Рэйн.

  И соседка захлопнула дверь.

   10