- А только что? - обиженно посмотрела на меня Джорданна. - Он сорвал мою розу и отдал ее тебе.

  Я засмеялась. Неужели Джордана ревнует ко мне? Ведь это я придумала их с Джастином.

  - Поверь мне, это всего лишь знак уважения к гостье, уж я-то знаю Джастина.

  - Ладно, - выдохнула Джоанна. - У меня тоже есть для тебя подарок.

  - Неужели? - не смогла я сдержать ехидства. - Еще одна зеленая роза?

  - Да, - смущенно призналась Джорданна. - Я хотела подарить ее кому-нибудь особенному. Так и случится.

  - Что ты... Я самая обыкновенная. Я всегда хотела быть похожей на тебя, делать мир лучше, но, видишь сама, из-под моего пера выползают гадюки, - подмигнула я Джордане.

  - Неужели? - удивилась Джордана. - Разве плохо быть такой, как ты? И не говори, что не можешь сделать мир лучше. Посмотри, здесь все и твое тоже, а здесь я посажу еще абрикосы.

  - Отличная мысль, - устроилась я в беседке. - Только их здесь и не хватает для полной гармонии. Не переживай из-за дельфинов. Обещаю, я что-нибудь придумаю, в крайнем случае, схожу, наконец, в дельфинарий.

  - Да, моя зеленая роза, - спохватилась Джордана и исчезла в доме, но вскоре появилась на пороге с небольшой картиной в руке. На ней красовалась зеленая роза в бокале.

  - Очень красиво.

  - Повесишь ее на стену, будешь вспоминать обо мне. О нас с Джастином.

  - Я итак никогда не забываю о вас.

   7

  На поляну возле дома Джорданы и Джастина опустилась стая птиц счастья. Мне показалось даже, что они специально следуют за мной, но придуманная мной героиня сказала, чтобы я не обольщалась - это у них в порядке вещей.

  - Они как будто дразнят меня, - закатила Джордана глаза. - Вроде и близко, но полетать невозможно.

  - Думаешь, невозможно? - захотелось мне удивить Джордану.

  - Ты хочешь сказать... - так и засияло улыбкой ее веснушчатое лицо. - Знаешь, мне бы тоже хотелось полетать однажды на птицах сестер. Ты могла бы это устроить?

  - Попробую...

  Я прикоснулась к кулону и тихонько присвистнула, пытаясь подражать птицам счастья, но они прекрасно поняли намек и стали дружелюбно предлагать нам свои спины в качестве мест для вип-пассажиров.

  Мы оседлали самую огромную птицу счастья.

  - Куда полетим? - спросила я.

  - К океану, - не удивила оригинальностью Джордана.

  - Если ты надеешься увидеть дельфинов, совершенно напрасно, - вздохнула я. - Я только что оттуда. Так куда полетим?

  - Летим в Париж, - мне показалось, Саша пошутил, но птица счастья, кажется, прекрасно его поняла и что-то курлыча, поднялась над поляной.

  Город с черепичными крышами, где мы вскоре оказались, и впрямь был похож на Париж, но старинный, до того, как его украсило, а до того многие считали, что, напротив, изуродовало, творение месье Эйфеля.

  Мы опустились на одну из этих крыш рядом с двумя изящными черными кошками.

  В небе взошел ломтик арбуза, рассыпая над нами созвездия зерен.

  - Арбуз! Ломтик арбуза! - удивилась и обрадовалась я.

  - Ничего авангардного, - осталась невозмутима Джордана. - Прошлую ночь нам вообще светили гвозди и банан.

  - Летим обратно, - спохватился Саша. - Нас там уже ждет Крамской.

  - Неужели сам Крамской? - не поверила я. - Может быть, он подождет еще чуть-чуть?

   8

  В городе N, назовем его так, потому что мне так никто и не дал вразумительного ответа, как он называется. Может, у него и нет названия, а, может, их много или просто мне не нужно было этого знать. В городе N , кажется, вообще нет времен года. Точнее, здесь всегда полувесна-полуосень с приметами весны и лета.

  В этом городе так много фонарей, что, кажется, сами звезды спустились с Седьмого Неба, чтобы слиться в симфонию вечерних улиц.

  Кошки прекрасно гармонируют с фонарями, каждому художнику это известно, конечно же, да. Я не буду настаивать на том, что красота такая, какой увидела ее я, она многограннее любого из алмазов.

  Двое черных котяр смотрели на ломтик арбуза. Им явно было хорошо вдвоем. Любовь между ними возникла давно, что подтверждали слегка непринужденно соприкасавшиеся, будто навечно срослись, кончики хвостов.

  Но мы нашей дружной и несколько странной компанией ворвались в идиллию на крыше. Геометрия чувств, но не сами чувства, была нарушена.

  Кот слегка качнул хвостом, как будто приглашая последовать за собой в путешествие по крышам. Или я поняла его так, как хотела понять.

  А может быть, все дело в том, что каждая женщина в глубине души мечтает стать кошкой. Конечно, не помойной Муркой, хотя и в них есть своя прелесть, а грациозной особой семейства кошачьих. Этакой полукошкой-полурысью-полупантерой.

  Я старалась ступать очень мягко, так, как могут ступать только кошки и, как оказалось, - я.

  Я обернулась победно на кошку и вскрикнула, но крик вышел странным, как будто что-то застряло в горле, и каким-то урчащим.