– Могла, если бежала отчего-то, – полицейский задумчиво почесал подбородок.

Когда группа людей отошла от служителя закона, тот окрикнул меня по имени и, подняв руку, подозвал к себе. Я встал возле разложенной карты, которая то и дело норовила свернуться, поэтому её углы придерживала книга и три чашки с ароматным кофе.

– Морфей, ты можешь называть меня просто Карл, – офицер дружелюбно пожал мне руку.

– Как скажете, сэр, – ответил я дрожащим голосом.

– Я хочу, чтобы ты сегодня пошёл со мной, поскольку ты последний видел девочку.

– Да, но я не видел, куда она ушла, – виновато признался я, не сводя взгляда с карты.

– А ты думал, куда она могла уйти? Посмотри внимательно на карту.

– Не знаю, – я помотал головой.

С карты условными обозначениями на меня смотрело кукурузное поле со всеми отмеченными тропами, а за ним – с одной стороны лес, с другой – просёлочная дорога, ведущая к ближайшему городишке. Я и понятия не имел, куда могла пойти Ирида и зачем.

Неожиданно взгляд упал на домик лесника, находящийся в семи километрах к северу отсюда. Мы бывали там несколько раз, когда опекуны брали нас в поход прошлой осенью.

– Я, конечно, не уверен, но это место ей знакомо, – я ткнул на нарисованный от руки ручкой квадрат на карте, обозначающий постройку.

– Хм, этот сектор я ещё никому не отдал. Значит, мы сами пойдём туда, – офицер с задумчивым выражением лица почесал пятернёй затылок.

– Как вы думаете, она в порядке? – голос невольно дрогнул, в голове пронеслись отрывки из утреннего сна, где Ирида поведала мне, что умерла. Я не хотел в это верить и не терял надежды.

– Не хочу тебя обнадёживать, – протянул Карл. – Люди просто так не пропадают.

Я кивнул, не скрывая сожаления.

– Оденься тепло, возьми с собой фонарик, на случай если мы задержимся до ночи. И еду не забудь, а то я не намерен делиться пирогом моей жены, – он улыбнулся, пытался меня подбодрить, но Ирида не покидала мыслей. То и дело в голове всплывала картинка: разодранный свитер, окровавленное лицо, свёрнутая шея…

– Хорошо, сэр, – я холодно промямлил и пошёл собираться.

– Жди меня у патрульной машины! – кинул он вслед, прежде чем к столу подошла очередная группа добровольцев.

Я собрал в рюкзак всё необходимое и вышел из дома. Долго ждать не пришлось. Карл вышел вместе со всеми собравшимися и подошёл к машине. «Забирайся» – произнес мужчина, открывая дверь водительского сиденья. Я послушно сел рядом с ним и пристегнулся. Столько раз видел во снах, как люди умирают в автокатастрофах, что у меня сложилась своеобразная фобия. Но, к сожалению, эта поездка была слишком важна, и я не мог просто отказаться из-за того, что боюсь проехать пару километров по пустой просёлочной дороге.

Руки вспотели от внезапно нахлынувшего страха. Старенькую машину подбрасывало на каждом ухабе. Я старался отвлечься, чтобы не погрузиться в свою фобию целиком. Но то и дело перед глазами всплывали отрывки воспоминаний смертельных аварий, невольным участником которых я являлся. Зная сотни способов умереть в машине, сложно сохранять спокойствие.

– Приехали, – огласил Карл и заглушил двигатель.

– Фух, – я тяжело выдохнул, и только сейчас заметил, что изо всех сил держался за ручку двери.

Полицейский посмотрел на меня с пониманием. Конечно, он знал, что Марта и Дерван опекают исключительно психически больных детей и получают за это хорошие деньги. И в принципе эта жизнь была куда лучше, чем в приюте для «особенных», где прошло моё раннее детство.

Мы вышли из машины, которая остановилась на дороге посреди леса. Захлопнув за собой дверь, я натянул лямки рюкзака на плечи. Послышалось щебетание птиц. Тут пахло цветущей зеленью. Это бодрило. Надеюсь, что Ирида просто заблудилась и пошла к знакомому месту.

Шли часы, пока мы прочёсывали округу. Пыльные окна в доме лесника не были зашторены изнутри, и мы смогли поглядеть внутрь. Там оказалось темно и пусто. Лесник редко оставался здесь, выходя на работу несколько раз неделю, если верить словам полицейских.

Мы с Карлом держались в нескольких метрах друг от друга, чтобы охватить большую площадь поиска. Но, кроме звериного помета и прочих походных прелестей, ничего не бросалось в глаза.

Мы искали до заката. Солнечный диск освещал лес редкими тёплыми лучами, постепенно забирая драгоценный дневной свет за горизонт. Я почти не разговаривал с Карлом, стараясь не упустить ничего из вида. Но наблюдал только высокие стволы деревьев, кустарники и бесконечную траву под ногами.

Уже собирались уходить, как Карла вызвали по рации:

– Карл! Прием! – послышался шипящий мужской голос.

– Слушаю, – полицейский поднес рацию ближе к губам.

– Мы что-то нашли. Сектор один «д», – сквозь помехи пробивались слова.

Карл спешно достал из своего рюкзака карту, посветил фонариком и ответил:

– Я в соседнем секторе. Скоро буду!

– Иди к ручью возле конца тропы.

– Принято!

Карл прикрепил рацию на пояс и убрал карту на место.

– Поспешим! – он обратился ко мне.

Быстрыми шагами мы двинулись сквозь чащобу, освещая фонариками путь впереди. Я сгорал от нетерпения узнать о находке, но в тоже время понимал, что это всего лишь «зацепка», иначе мужчина передал бы, что нашёл девушку.

Мы встретились с мужчинами, вызвавшими Карла по рации в обозначенном месте. Они обменялись с полицейским рукопожатиями, пока я стоял в стороне. Не хотелось касаться незнакомых людей, и я никак не отреагировал на протянутую руку. Ирида занимала все мысли. Тучного мужчину с большим животом смутила моя реакция, но ситуацию спас Карл, перейдя к главному вопросу:

– Что вы нашли?

– Сюда! – подозвал второй доброволец и указал на одиноко растущий кустарник.

Мы подошли, и свет от фонаря осветил растение, на ветках которого осталась розовая ниточка свитера Ириды. Дыхание замерло.

Карл опустился на корточки, освещая траву под ногами. Его пальцы касались недавно примятого травяного покрова.

– Есть следы. Еле заметные, – сделал вывод служитель закона.

– Пойдём по ним? – поинтересовался мужчина с пивным животом.

– Да.

Карл обошёл кустарник, пристально осматривая все вокруг. Я делал то же самое. Мне привиделось, что в противоположной стороне тоже есть примятая трава, и поспешил проверить. Пройдя чуть дальше, увидел несколько капель крови, застывших на одиноких травинках.

– Карл! – громко подозвал я.

Полицейский спешно подбежал ко мне и увидел застывшие капли.

– Это может быть кровь животного, – рассуждал он.

– Но мы же проверим? – я посмотрел на него глазами, полными надежды.

– Конечно. Только иди за мной и далеко не отходи.

Я кивнул, и мы поднялись. Чем дальше пробирались в густую чащу леса, тем больше капель крови, размазанных по примятой траве, находили.

– Как будто кто-то полз, – предположил худощавый мужчина с сединой на затылке.

– Похоже на то, – нервно прокомментировал Карл.

Мы вышли к крутому оврагу. Спускались осторожно, не упускали из виду ничего под ногами. Карл нашёл ещё один клочок ярко-розового свитера Ириды, и его лицо резко нахмурилось. Я всё ещё не переставал надеяться, что она жива. Может, она встретилась с диким зверем и лежит где-то раненая и напуганная?

Следов крови становилось всё больше и больше. Неожиданно, где-то вдалеке, прогремел гром. Я вздрогнул, выронив фонарик из рук. Он покатился по крутому склону, а я поспешил «догонять». Осветительный прибор остановился у ствола массивного дерева. Поднял с земли фонарь и оттряхнул его от грязи.

Направив свет вперёд, я ужаснулся и замер. Сердце забилось в бешеном ритме, как у кролика перед забоем, стало тяжело дышать. Горло сковал ком громадных размеров так, что казалось, он вот-вот разорвёт гортань. Рот раскрылся в немом крике.

Возле соседнего дерева навзничь лежала Ирида. Её ноги оказались вывернуты в неестественном положении, свитер разорван. На белом лице виднелись пятна крови. Губы посинели. Взгляд бедняжки, направленный в мою сторону, застыл. В остекленевших глазах больше не теплилось жизни. По моей щеке невольно покатилась слеза.