Мое было великолепно. Я опасалась, что буду походить в нем на снежинку. Но нет. Ажурное, невозможно изящное и восхитительно–легкое. Как воплощенный в материю луч света. Мне крыльев не хватало, чтобы выглядеть еще воздушнее. А «зимняя» тема достигалась засчет сияния. Мне представлялась бесконечная, белая равнина, на которую смотрит яркое полуденное солнце, играя в миллиардах снежинок.

Прическу мою украшали заколки, усыпанные мелкими камушками, они тоже искрились.

— Ты принцесса! — ахнула Ксандра, увидев меня перед балом. — Твой Данч просто ослепнет и прыгнет к тебе со сцены. Только не смущайся так, а то выглядишь как яблоко в сугробе. Придется тебе макияж сделать в очень светлых тонах. Уж больно ты румяная.

— Нормальная! — оскорбилась я. — Сейчас сотворишь из меня призрака ночи какого–нибудь. А у самой вон кружавчик оторвался.

— Где? — испугалась Ксандра, обеспокоенно оглядывая себя. Как Линкс, когда ему кажется, что кто–то похитил его драгоценный хвост.

На самом деле, все у нее в порядке было, просто мне хотелось сбежать из–под разящей кисти, насыщенной белилами. Ксаня ее надо мной уже занесла.

Я сообщила ей о своей маленькой хитрости, уже стоя одной ногой в дверях.

— Коварная ты, — надулась Ксандра.

А потом мстительно добавила:

— Все равно я тебя могу разукрасить, когда ты вернешься. А ты вернешься! Хотя бы туфли надеть. Или решила босиком на балу отплясывать?

Вот это да! Оплошала я. С опаской возвратившись в комнату, я обулась в совершеннейшие туфли на нашей планете. Ладно, в королевстве. Ксандра, впрочем, оставила попытки меня приукрасить и порхала у зеркала. И я не преувеличиваю, у нее крылышки к платью были пришиты. Она изображала «зимнюю голубку», птичку, которая традиционно украшает наше новогоднее дерево — вечнозеленый кипарис. Лиф платья оживляла дорогая брошь в виде двух круглых кипарисовых шишечек. Рыжие волосы прикрыты кружевной косынкой, очень элегантной.

Зрелище в зеркале настолько умиротворило подругу, что она забыла о моих несовершенствах. Да и нам пора было идти на бал.

Бал!

Я мечтала попасть на него с детства. Именно в этой Академии. А сегодняшний был бесподобен, и не только потому, что на нем выступит ОН.

Зал украшен с помощью магии, и кажется, попадаешь в зимний лес. С той разницей, что не превращаешься в сосульку в сей же момент.

Под потолком проплывают курчавые облака, из которых сыпятся идеальные снежинки. Они падают на лицо, на плечи, при этом не холодят, и что особенно ценно, не тают. Да и не собираются в больших количествах на одной точке. Иначе тех, кто пришел раньше и найти было бы сложно.

Пуфики для отдыха выполнены в виде сугробов, столикам, расставленным по всему залу, придали форму льдин. В центре всего этого волшебства стоял кипарис, верхушкой он почти упирался в наведенные магией облака. Так что голубку, если она там и сидела, видно не было.

Больше всего меня, впрочем, интересовала сцена. Достойна ли она, чтобы принять лучшего певца в нашем стихийном мире? Что ж, вынуждена признать, вполне достойна!

Поверхность сцены предсказуемо изображала замерзшую гладь лесного озера. По краям были небольшие сугробы, разные заснеженные деревья и даже нора, в которой посапывал какой–то миролюбивый зверь. Но лед был не как на катке. Можно было разглядеть рыбок, что плавают под ним, цветные водоросли, свойственные нашей местности. Как натурально! Наверняка маги Воды и Почвы сработали вместе. И мои собратья–эфирщики им помогли, не исключаю. Смогу ли я такие чудеса совершать хоть когда–нибудь?

На столиках появлялись закуски, помещение заполнялось элегантными студентами и преподавателями. Да у нас тут можно конкурс красоты проводить! Мы с Ксандрой разглядывали старшекурсников, обсуждая их удивительную небрежность в костюмах. Такую нарочитую и безумно привлекательную. Именно тогда я ощутила покалывание в спине. Будто она вдруг подернулась инеем. Что это? Спецэффекты такие, чтобы гости бала чувствовали полное присутствие в зимнем лесу? Парочка обморожений и распорядители получат такой скандал, какого им и не снилось. Тут же куча детишек разных лордов и герцогов.

Обернувшись, я врезалась взглядом в холодный серый омут. Пронзительные глаза, безупречная осанка. Угольно–черные перья.

— Здравствуйте, ректор Трапери, — я потупила очи, как и полагается благоразумной студентке–первокурснице. Даже присела в неглубоком реверансе. Само приличие! Горжусь собой. Может, он меня не узнает без лопаты и снежного голема?

— Оллистер, вы опять притащили живность? — Трапери досадливо поморщился, будто бы этой живностью была я.

Но погодите. О чем это он? Глянув вниз, я поняла — замечание заслуженное. У меня под ногами сидел Линкс, двумя передними лапками он держал клок сахарной ваты, который за минуту до этого украшал верхушку одного из тортов и был частью голубки. Сейчас бедная птичка выглядела так, словно ее выпотрошили. А сам торт носил следы нападения. И от него шла белая дорожка с отпечатками лапок. Ко мне шла!

— Линкс! — простонала я.

Ректор хмыкнул и пошел дальше, не удостоив меня больше ни одним взглядом. Тем более, ему навстречу шел министр Дарамел. Хоть бы он меня не заметил! Может, Трапери крылом прикроет? Ой, какая нелепая мысль!

— Линчик, тебе сладкое вредно, — я наклонилась к рыжику, — давай–ка домой, ладно?

Но мой неугомонный зверек со мной был не согласен. Наверняка он проскользнул наружу, когда я пыталась сбежать от Ксандры. Вот же непруха. Линкс столько всего собирался попробовать! Угощений в этом зале было полным–полно.

— Ксандра! Помогай! — я дернула подругу за руку, отвлекая от рассматривания очередного красавчика–пятикурсника.

Ведущий уже объявил о начале вечера, а мы с Ксаней старались незаметно скользить между гостями мероприятия. Это не всегда получалось. Особенно когда требовалось встать на колени, чтобы попытаться вытащить Линкса из пуфика. Эта мебель не просто имела вид сугроба, но и была достаточно рыхлой. Если вы красная панда, то легко смогли бы там уместиться.

Я поймала Линкса далеко не сразу. Он успел понадкусывать третью часть угощений. Одни распробовал с удовольствием, другие с негодованием выплюнул. Конечно, поимка хвостатого разбойника стала для меня самым радостным событием вечера.

— Есть! — закричала я, вложив в свой вопль все торжество.

На меня зашикали со всех сторон. А бесподобный Данч Макаэль замолк посреди куплета и выразительно на меня посмотрел. О, великие светлые духи, я ведь его даже не заметила! Довольное выражение было на лице только у одного из участников бала. Ректор Трапери смотрел на меня с веселым прищуром и очень ехидно улыбался, как бы говоря: «Чего еще ожидать от этой ненормальной?»

И тут же звон колокольчиков оповестил о начале нового годового круга…

Вот тут я пожалела, что не дала Ксандре намазать себя белилами. Мои пурпурные щеки, как мне казалось, напоминали забытую на припорошенном снегом крылечке редиску.

Первый бал удался, ничего не скажешь!

Никогда меня настолько не радовало начало каникул, даже когда я в школе училась. А наш педагог была той еще занудой. Какое счастье, что на следующее утро после бала не нужно идти на занятия, а пора отбывать домой.

Я злилась на Линкса, хоть это и было бесполезно. Да и сама виновата была, выпустила зверька из комнаты, вот он и набедокурил, разрушив все мои мечты, словно карточный домик.

Потанцевать с Данчем? Да что вы, надеюсь, он меня не заметил хотя бы. Да еще на глаза ректору попалась. Снова. И на этот раз было особенно неуютно. Его взгляд до сих пор словно меня преследует. Металлический. И мурашки по позвоночнику, стоит вспомнить о крылатом надсмотрщике. Иначе его и не назвать. А еще было неудобно перед ним. Устроила казус в общественном месте, и не в первый раз. Надо бы извиниться. Хотя страшно! Даже в животе екает что–то. И это вам не бабочки порхают. Набравшись смелости, я отправилась в ректорский кабинет. Под дверью простояла с четверть часа, несколько раз порывалась уйти. Пока за мной не начала собираться очередь.