Я чинно уселась на табурет справа от места пилота. Погружение в батискафе тем, кто здесь ни разу не был, казалось до нервной дрожи захватывающим. Половина первокурсников других факультетов мечтали здесь оказаться. Но на деле в мутной воде было почти ничего не видно. Луч магического фонаря лениво обшаривал склон утёса, Роджер доложил в переговорную ракушку, что мы спускаемся, и время замерло. Батискаф ворчал голодным желудком. Слегка трещал от давления воды, но я давно перестала бояться таких звуков. Мы падали. Плевать, что минимально держались на плаву, балласт камнем тянул нас на дно. Наконец Роджер дёрнул штурвал на себя и отстегнул лишний груз. Теперь мы болтались на строго рассчитанной глубине.

— Дальше не пойдём, — сказал декан, щёлкнув пальцем по стеклянному корпусу поискового артефакта. В крошечном аквариуме к поверхности тянулись именно те водоросли, что росли неподалёку. — Гореплавки здесь достаточно. Переодевайтесь, Каролина. Леди вперёд. И не забудьте переговорную ракушку. Показать, как настроить её на мой артефакт?

— Да, если вас не затруднит, — я в сотый раз смутилась. Один раз в жизни не выучила домашнее задание и столько проблем. — Боюсь испортить единственный экземпляр.

“Как только закончу с проектом для тайной канцелярии и разберусь с планами Нейтана на женитьбу, вернусь к зубрёжке, — пообещала себя я. — Стыдно перед деканом признавать, что чего-то не знаешь!”

Лорд Этан-Бейли обворожительно улыбнулся, забирая с моей ладони нежно-розовый завиток ракушки. Не знаю, кажется всем девушкам специально такой выдали. У парней были хищные зубатки с раскраской, как у леопарда.

— Узор связи тут прямо на корпусе, — объяснил декан. — Касаетесь пальцем контрольного узла и произносите слово-ключ к моей ракушке. Дальше артефакты сами настраиваются друг на друга. Видите синие полосы? Уже всё.

— А какое у вас слово? — от близости Роджера сердце забилось с сумасшедшей скоростью. Аромат мужчины щекотал ноздри. Дыхание сбивалось и голос стал тише.

— Тритон, — хрипло ответил он.

Я позволила себе улыбку, вспомнив прозвище декана. Нужно было установить себе слово “русалка”, но шутница Лили использовала совсем не лестное “злюка”. Интересно, его возможно поменять или придётся делать новое переговорное устройство?

Принц жестом показал мне на шлюз, и я поспешила туда, чтобы переодеться. Костюмы из непромокаемой ткани хранились в специальных сундуках. Стыдно признаться, но я не умела снаряжаться для погружения. Всего дважды натягивала на тело жёсткую и жутко неудобную “машину для пыток”, и то с помощью лаборанток. Остальное время ныряла в русалочьем обличии. Что делать-то, святые боги?

Я в растерянности смотрела на зачарованную ткань костюмов и кусала губы. Если признаюсь Роджеру, что не умею надевать их, он точно начнёт подозревать меня. Впрочем, вряд ли в своих подозрениях он дойдёт до русалочьего хвоста. Да и продержаться нужно до завтра. А там я сама раскрою все карты.

— Вы в порядке? — раздался тихий стук в дверь. — Леди Нейшвиль, вам помощь не нужна?

— Вы меня спасёте, — откликнулась я. — Беда в том, что я никогда не облачалась самостоятельно. Только с помощницами.

Кажется, мальмийский принц опустился до площадной брани, поминая строгое воспитание беспомощных леди, но за толстой дверью я не расслышала подробностей.

— Прикажете завязать глаза?

— Вы справитесь вслепую? — развеселилась я и добавила шёпотом: — Одевать леди сложнее, чем раздевать.

— Вы мне льстите, — проворчал из-за двери Роджер. — Я не настолько искусный любовник.

Кажется, он решил отыграться за все мои колкости и попытки избавиться от его внимания. Удушливая волна жара затопила меня с головы до ног.

— Расскажите это моим однокурсницам, — фыркнула я. — Может, число ваших поклонниц среди них станет хотя бы немного меньше.

— Я никогда не интересовался студентками, — ответил Роджер и выразительно замолчал.

Да. Пока не появилась я.

— Тогда нет нужды завязывать глаза. Помогите же мне, лорд Этан-Бейли! Прошу вас.

Я не видела всей глубины и трагизма его внутренней борьбы. Даже не догадывалась, чего стоило благовоспитанному принцу открыть дверь и, вежливо отворачиваясь, протянуть мне костюм для погружения.

— Со штанинами, я думаю, вы справитесь сами, а дальше я включусь в процесс. Постараюсь обойтись без грубой мужской силы.

Я сомнением посмотрела на облегающий костюм. Лаборанткам иногда приходилось буквально втискивать моё тело в узкое снаряжение. Размер стандартный, да. Но я местами слишком упитанная для леди.

Семь потов сошло, пока я натянула жёсткую ткань до бёдер и заправила в костюм подол нижней сорочки. О том, чтобы снять её, не могло быть и речи. Во-первых, мужчина рядом, а во-вторых, дополнительная защита от морской воды мне не помешает. Вдруг снаряжение не герметично? Одна дырочка и капелька солёной воды вмиг устроит мне катастрофу. Интересно, что пострадает сильнее: зачарованная ткань или мой хвост?

— Вы застряли? — участливо поинтересовался декан.

— Я застряла.

Он приоткрыл один глаз и снова зажмурился. Шёл ко мне, вытянув руки, как оживший мертвец.

“Щенок Грост, — звучало в ушах, — проклятый некромант”.

О, боги, только бы не засмеяться!

— Вдохните поглубже, — велел Роджер, вцепившись в края костюма на моих бёдрах. — Давайте на счёт три.

Говорить ему, что обхват бёдер от вдоха не уменьшается или нет? Я мужественно закрыла глаза и втянула живот.

Декан дёрнул на счёт “два”. Манёвр удался, я благополучно провалилась в костюм. Осталась грудь. Моя женская гордость была на пару размеров больше, чем в среднем по академии. Ничего не поделать, знаменитую зависимость, что чем умнее женщина, тем меньше у неё грудь, я нагло опровергла.

— Не обидела матушка-природа, — вздохнул декан, не открывая глаз. — Умоляю, леди Нейшвиль, застегните крючки сами.

Я честно попыталась стянуть ткань и даже почти справилась с одной застёжкой, но в последний момент она выскользнула из пальцев, и я застонала.

— Никак, лорд Этан-Бейли, — даже мне стало не по себе от хныкающих ноток в голосе. — Пора академии закупить костюмы размерами побольше.

— Моё упущение, — согласился он. — Мне и решать.

Он тряхнул головой, позволив рыжим прядям упасть на лицо. Дважды глубоко вздохнул и решился положить руки мне на талию. Словно разрядом от ската ударило. Мурашки пошли по телу, я прикусила губу и едва удержалась на ногах.

“Так вот почему мужчинам нельзя прикасаться к леди, — мелькнула догадка. — От их близости кружится голова и мысли путаются. Слишком велика опасность подарить свою девичью честь не мужу. Ох, или это Роджер имеет такую власть надо мной?”

Я зажмурилась, чувствуя, как загораются румянцем не только щёки, но всё лицо и даже шея. Боги, дайте же мне сил справиться с собой, пока декан не заметил неприличную реакцию.

Похоже, он заметил. Я вздрогнула, когда его ладонь легла на полушарие груди и аккуратно сжала его. Роджер дышал тяжело. Не встретив сопротивления, он скользнул второй рукой от талии вверх и обвёл пальцами затвердевшую вершинку.

— Ох, — я прислонилась лбом к его плечу. Мысли о том, что неприлично позволять мужчине касаться меня так нагло и интимно, никак не отрезвляли. — Роджер…

Он вздрогнул и вдруг отпустил меня. Дрожащими пальцами застегнул последний крючок.

— Подождите меня снаружи, леди Нейшвиль. Я должен… Переодеться.

Декан факультета исследования морских глубин, мальмийский принц сбежал из шлюза.

Вода не проникала через защитный костюм и холода тоже не чувствовалось. А жаль. У Роджера кровь до сих пор кипела в жилах. Ещё мгновение в шлюзе, и он взял бы Каролину прямо там. Грубо и напористо прислонив к стене. Забыв о ласке и внимании, забыв, что у неё близость случится в первый раз. Как зверь. Как обезумевший от страсти узник тюрьмы, не видевший женщин много лет.

“Ты никогда не пропустишь ту единственную, с которой захочешь провести жизнь, — рассказывал отец. — Просто не сможешь. Она въедается под кожу и заставляет тебя забыть обо всём. И если с другими можно сдержаться, то с ней практически нет. Ты больше будешь не ты. Поэтому осторожнее, сын. Терпеливее. Ты принц Мальмы, а не просто мужчина. Думай головой”.