– Действительно, лучше нечистая сила, чем физическая, – скептически фыркнула Клавдия.

– Так отвезете? – Вновь спросил я.

– Отвезем, – кивнул Градов.

Через час я уже сидел в машине и смотрел на склоняющееся к горизонту солнце. Клавка тихо фыркала рядом, потому что не верила в успех моей затеи. Но, если у меня есть хоть один процент… мне просто нужно его использовать. Я буду рассматривать все возможности, если это хоть как-то увеличит мой шанс на отношения с Дамирой.

– Я все-таки не понимаю, – всплеснула оборотница руками. – Ты третий оборотень в Березкино, пятый нечеловек во всем «Май-плюсе», но при этом ты идешь в лес, чтобы поговорить с божественной силой? Да дай ты этой девчонке денег (они же у тебя есть) и она на все будет согласна.

– Тоже будешь покупать любовь, когда придет время? – Печально спросил ее.

– У меня еще полно времени, – хмыкнула она. – А вот ты прекрати ныть и причитать. Девчонкам нравятся сильные мужчины, а ты ведешь себя, как тряпка.

– Клавдия! – Строго одернул я ее, вспомнив, что все же являюсь директором непростой школы и не менее непростого интерната.

– Ну, вот! Уже лучше, – обрадовалась она.

На переднем сиденье заржал Градов, наблюдавший за наше перепалкой. Весело ему!

– Приехали! Иди к поляне, мы подождем тебя здесь, – указал он в сторону леса, остановив машину.

Я кивнул, выпрыгнул из машины и отправился на поляну. Разделся, аккуратно сложил одежду, зная, что Клавдия подглядывать не будет. Сел на траву рядом с лесом и взял в руки платок Дамиры. Чуть помолчал, формулируя просьбу. Потом тихо запел и принялся раскачиваться, надеясь попасть в вибрации энергии леса. Через какое-то время пришел заинтересованный отклик. Я как мог объяснил свою проблему. Дый задумался и прислал мне волну одобрения. Он мне поможет?

Открыл глаза уставился в небо, где занимался рассвет. Общение с Дыем заняло всю ночь, и я безумно устал. Но я ни о чем не жалел.

Дамира

Я в нетерпении выглядывала из окна машины.

– А здесь интернат. Его сделали рядом со школой, чтобы удобнее было. Так что тебе придется и с ним помогать Карапетову, – вещала Аринка.

– Фома сам все расскажет, – хмыкнул Клим и свернул в небольшой проулок за школой. Мы проехали еще метров пятьдесят и остановились рядом с двухэтажным… особняком. – Вот, твое место жительства пока что, – указал он на здание.

Я же с сомнением рассматривала белые мраморные колонны и статуи на крыше.

– Это жилой дом? – Уточнила, выбираясь из машины.

– Да. В правом крыле сейчас живет Карапетов и один мальчишка из интернатовских. Он не смог там с детьми… общий язык найти. Вот здесь и живет. А левое крыло полностью свободно, и ты будешь жить там, – самодовольно отозвался глава Березкино.

Я покосилась на этого мужика, но промолчала. Возможность пожить в таком месте не всем в жизни выпадает…

– Мне сказали, что зданию уже больше ста лет, – Аринка подошла к кованным воротам.

– Да, его построил еще двоюродный дед Фомы, который потом и нашел никому не нужного мальчишку на просторах страны. Деда потом на войне убили, – Лохматов резко замолчал и покосился на меня.

Я нахмурилась. На какой войне? У нас пенсионеры в таких мероприятиях не участвуют вроде бы. Да и Карапетов не выглядел старым, чтобы… Я тряхнула головой. Кажется, мне тут кто-то сказки рассказывает… А потом я вдруг осознала одну вещь. За все время, пока я находилась в Березкино, я не видела ни одного пожилого человека. Ни одна старушка мимо не прошла. Нет, может быть, я просто внимания не обратила. Так надо срочно обратить…

– Идем, – Клим вытащил из багажника мои сумки, собрал их в одну руку и толкнул ворота, которые беззвучно распахнулись.

Я с удивлением увидела припаркованные на площадке перед домом три машины разного размера. Это все машины директора? Странные они какие-то. И что это за школа такая, где директор может себе позволить содержать особняк и покупать машины в таких количествах? Эти мысли я оставила при себе, надеясь, что постепенно пойму, что именно меня в этом всем беспокоит.

– Аллу надо будет позвать, – Арина посмотрела на мужа.

– Думаю, что пока не стоит. Пусть пока так… – Лохматов открыл большую деревянную дверь особняка и пропустил нас внутрь. – Заходи. Здесь налево…

Мы очутились в просторном изящно отделанном холле, из которого вели три двери в разные стороны и лестница наверх. Я грустно посмотрела на пол из белого мрамора и прикинула, сколько сил понадобится, чтобы поддерживать его в чистоте. А еще две колонны, поддерживающие потолок, были слишком высокими, чтобы их можно было мыть вручную.

– А какой-нибудь прислуги здесь не будет? – Сделала я брови домиком.

Подруга поджала губы.

– Думаю, что все же стоит пригласить сюда Аллу, – с нажимом сказала она.

Лохматов остановился и ласково взглянул на супругу.

– Дорогая, давай дадим твоей подруге освоиться пару дней. Алла сейчас все равно занята тем, что носится по Маю и пытается сдержать эпидемию в городе, – улыбнулся он.

– Эпидемию? – Поежилась я.

– Ее самую. У нас неконтролируемая волна беременностей, – вздохнул он и толкнул высокую дверь.

Я, заглянув в проходную комнату поежилась. Здесь явно давно никого не было. Белый пол казался серым от пыли, а мебель была укрыта такими же серыми пыльными простынями.

– Пипец! – Простонала я.

– Что-то я об этом не подумал, – вздохнул Лохматов, прошел к следующей двери и толкнул ее. Там оказалась та же картина. И главное, видно, что особняк делали с любовью и каждая комната была отделана в своём стиле. Но все здесь было так запущенно в плане уборки, что жить здесь не представлялось возможным. – Так, ясно… Поживешь пару дней на половине Карапетова. Комнат там достаточно, и они все в надлежащем состоянии.

– Я не буду жить в одном крыле со своим начальником, – психанула я. На меня с интересом посмотрели две пары глаз. – Это неприлично.

У Клима брови в буйной шевелюре затерялись, а Аринка прыснула со смеху.

– Мир, Фома Измаилович приличный человек. Поверь, он не будет тебя… оказывать тебе излишние знаки внимания, – смеясь, сказала она.

Я вздохнула и тут же чихнула из-за пыли. Да уж, на совей половине я просто не выживу со своей аллергией. Придется подчиниться и пожить пару дней не там, где планировала. Ладно, все же особняк – не каморка в общежитие, где я провела последний год.

– Хорошо, ведите меня туда, где можно пожить два дня, – согласилась.

Лохматов тут же резво развернулся и пошагал в сторону холла. Мы поспешили за ним. Но едва мы вышли на общую территорию, как мимо колонны прошмыгнул тощий пацан.

– Тихон, – окликнул его Лохматов и парень испуганно замер у двери. – Привет, – он шагнул к нему.

Паренек вдруг согнулся в поклоне и пробормотал.

– Здравствуйте, – и так и остался стоять, не разогнувшись.

У меня глаза на лоб полезли. Это что еще такое?

– Тихон, познакомься. Это Дамира Алмазовна, новый секретарь Фомы Измаиловича. Она будет жить здесь, – ласково пояснила Арина.

– Э-э, – протянул пацан, округлив и так большие глаза.

– Карапетов в курсе, – отрезал Лохматов, отчего мальчик резко выпрямился и втянул голову в плечи. И чего он так боится Клима? – Так что покажи Дамире Алмазовне свободную спальню, – он протяну руку с сумками парню. Тот осторожно подошел и взял сумки в руки. – И покажи ей здесь все, – велел Аринкин муж, подхватил ее под локоток и вывел из дома, оставив нас с этим странным парнем наедине.

Мальчишка, кстати, заметно расслабился.

– Давай мне сумки, тяжело же, – я шагнула к мальчику, но он резко отступил назад. Его здесь бьют что ли?

– Я сам, – нахмурился он, взяв себя в руки. – Идемте, – он подошел к лестнице и принялся подниматься вверх.

Я отправилась за ним, не понимая, почему этот тощий парень тащит сумки так же легко, как и Лохматов. Я сама их собирала и знаю, что они тяжеленные, а у паренька не сказать, что много мышц.