Подъехавший на помощь к месту боя второй бронетранспортер с солдатами был тоже разбит ударами кулаков многотонного монстра и пинками его каменных ног, повержен и раздавлен за несколько секунд. А те из солдат, кто успел выбежать из машины, тоже не ушли от расплаты. Для своей массы и габаритов великан действовал невероятно проворно. Он бил руками целенаправленно и шел вперед сквозь все препятствия. Но, зенитчики по команде Руппеля, уже выкатывали на прямую наводку последнюю надежду, легендарный «ахт-ахт», 88-мм зенитное орудие, которое останавливало даже самые мощные русские танки.

Вскоре снаряды зенитной пушки забарабанили по гранитной броне с некоторым успехом. Разрывы отрывали от огромного тела каменные куски, разбрасывая их в разные стороны и оставляя заметные закопченные лунки в местах ударов. Тело каменного великана вздрагивало от попаданий снарядов, но это не мешало ужасному монстру успешно продолжать неумолимое движение вперед. Если уж «ахт-ахт» оказался бессилен, то шансов нет. И чем остановить разгневанного каменного великана, Гельмут понятия не имел.

А огромные каменные руки с тяжелеными кулаками-молотами по-прежнему взлетали и опускались, уничтожая все на своем пути. Великан вступил в пределы полевого лагеря и, круша все и всех, кто попадался у него на дороге, решительно двинулся дальше. По пути он уничтожил еще один бронетранспортер и, подняв его раздавленный остов двумя руками, швырнул им в расчет зенитного орудия. А потом, схватив это орудие за ствол, начал неистово вращать им, словно исполинской стальной дубиной, уничтожая солдат и технику своей импровизированной адской мельницей и прорываясь прямо к Гельмуту. Оставалось только удирать, пока не поздно.

Гауптштурмфюрер выкрикнул команду срочно грузиться в машины и уезжать. От полного разгрома немцев спасало лишь то, что великан двигался все-таки не столь быстро, как автомобили. И это позволило Руппелю спасти большую часть личного состава. Хотя убытки материальной части оказались огромными. В ходе боя с великаном погибли оба зенитных орудия и три из четырех бронетранспортеров. Убитыми оказались тридцать восемь солдат, трое унтер-офицеров и даже один молоденький лейтенант, командир зенитчиков. Пришлось бросить все палатки вместе со всем скарбом, а также полевые кухни вместе с продуктовым складом, оружие, боеприпасы и медикаменты. Впопыхах оставили даже машину с полевой радиостанцией.

Когда Гельмут Руппель примчался в расположение айнзацкоманды Вильгельма Шнайдера на легковой машине и, едва выскочив из нее, с трудом сдерживая дрожь собственной челюсти, заорал, что русские каменные великаны проснулись и наступают, Вильгельм подумал, что бедняга Гельмут совсем спятил от своей мистики. Руппель выглядел бледным и испуганным. Лица на нем, что называется, не было. На все попытки успокоить его, гауптштурмфюрер все твердил одно и тоже, какие-то пораженческие фразы: «Мы разбудили древнее зло! И теперь страшная опасность нависла над всеми нами, над всей Германией! Мы не выстоим в битве против богов!»

Бойцы из группы Руппеля тоже оказались сильно возбуждены. Но, при более спокойном опросе солдат и офицеров, эвакуированных из полевого лагеря Ананербе, быстро выяснилось, что кое-какие основания, чтобы сойти с ума, у Гельмута Руппеля, действительно, имелись. Против немецких военнослужащих действовал самый настоящий каменный великан, который бывает, вроде бы, только в сказках. Но, после взрыва какой-то там скалы, предпринятого в рамках расследования пропажи трехсот местных крестьян по распоряжению Руппеля, этот великан вылез из-под скалы на свет и яростно накинулся на немцев. Непонятным казался и факт, замеченный всеми свидетелями: у великана имелись горящие глаза в виде красных звезд. Судя по такому отличительному знаку, этот монстр, похоже, принадлежал армии большевиков. Неужели же русские изобрели какой-то новый огромный и опасный боевой механизм?

Штурмбанфюрер Вильгельм Шнайдер, айнзацкоманда которого недавно расположилась неподалеку от заброшенного карьера, чтобы заодно усилить собой охрану подходов к лагерю для военнопленных, немедленно отправил разведку. Штурмбанфюрер даже отправился вместе с разведчиками лично. Впереди командирского «Ганомага» двигался взвод мотоциклистов. Несколько километров дорога выглядела совершенно пустой и безопасной. Но, ближе к тому месту, где находился брошенный лагерь Аненербе, прямо посередине дороги торчала гранитная скала странной формы, хотя на карте ничего подобного отмечено не было. Через некоторое время Шнайдер опешил, опустив бинокль. Против его подразделения на дороге стоял самый настоящий каменный великан, шагающая скала антропоморфной формы. И на широком каменном лице этого исполинского истукана горели на месте глаз красные звезды, пылающие огнем ненависти, как почему-то показалось Шнайдеру.

— Теперь совершенно ясно, откуда к различным народам пришел эпос о великанах. Оказывается, легенды о каменных исполинах тоже имели под собой материальную основу. И сегодня можно считать этот факт полностью доказанным, — констатировал профессор Игнатов, наблюдая происходящее на экранах видеонаблюдения. Причем, вид на экран передавался и как бы из глаз каменного монстра, идущего в атаку на немцев.

— Да, с такими крутыми бойцами из гранита мы теперь не только партизанам сможем помочь, не только наших пленных освободим, но и весь Ленинград от блокады избавить сумеем! — воскликнул майор Синельников. И майор Васильев поддакнул ему.

Чем больше Матвеев углублялся в изучение артефакта, сидя в кресле многие часы, тем и ощущения приходили все более непонятные. Дима догадался, что голос в камне принадлежал девочке по имени Валентина, которая в школе была его первой любовью. Но, та Валя давно умерла от менингита, еще в девятом классе. Значит, хозяйка камня могла каким-то образом считывать его собственное подсознание? Пытаясь почувствовать камень, Дима ощутил там внутри какой-то совершенно отдельный мир. Словно бы некое неизведанное виртуальное пространство находилось в камне, записанное в саму структуру гранита. И это пространство влекло его к себе.

— Хочешь, я проведу тебя через мост между мирами, между миром внешним и внутренним миром Живого Камня? — неожиданно спросил женский голос. И это уже не был голос ребенка, хотя и сохранял некоторые отдельные сходные интонации. Словно бы тот ребенок уже повзрослел.

— Попробуй, может, на самом деле, получится? — пробормотал Дима.

— Тогда мысленно настройся на меня, потянись ко мне и дай мне руку, — сказала хозяйка скалы.

Матвеев поймал себя на мысли, что испытывает не страх, а лишь жгучее любопытство. И он не собирается сопротивляться. Наоборот, происходящее завораживало его. Он попробовал мысленно увидеть девушку, говорящую с ним из камня, и потянулся к ней. Тело его оцепенело, но дискомфорта не наблюдалось. Дима чувствовал, как по венам поднялся жар, а каменное кресло, в котором он сидел, словно бы слилось с ним самим, образовав некую капсулу виртуальной реальности.

Внезапно окружающее исчезло, и он своим сознанием перенесся глубоко внутрь скалы. Погружение в эту виртуальность было полным и совершенным. Обнаженная красавица с идеальной внешностью, именно такая, о которой всегда мечтал Матвеев, стояла перед ним в пещере. Каменный интерьер, подсвеченный багровым светом, выглядел фантастически. Они стояли на краю глубокого подземного разлома, по дну которого текла красная раскаленная лава, освещая сталактиты и сталагмиты самых невероятных форм красноватыми отблесками.

Девушка, улыбнувшись, поманила его пальчиком и легла на огромную гладкую плиту из кварца, приняв соблазнительную позу. И Дима не удержался, набросившись на красотку со всей страстью. А она оказалась очень податливой, позволяя ему воплощать с ней любые фантазии. Возможно, другой женщине от таких безумных страстей было бы даже больно, но хозяйка скалы лишь улыбалась, стараясь удовлетворить все желания Димы. И ей нисколько не надоедало развлекаться с ним долгими часами. Матвеев подумал: «Понятное дело. Просиди-ка тысячи лет в камне совсем одна. Неудивительно, что соскучилась девка по мужским ласкам».