Я не стал ничего говорить, просто подошел поближе, осматривая тело, над которым увидел уже знакомую дымку. Дожидаться, пока появится предмет, я не стал, а подхватил убитую мною повариху подмышки и вытащил из большой комнаты, заставленной столами, с раковинами по периметру и огромным островом плит посредине. В углу я заметил отгороженный уголок, наверное, своеобразная зона отдыха. С того места, где я стоял, было видно угол дивана.

Оттащив тело в то самое производственное помещение, я туда же поместил первую бывшую работницу, после чего снова зашел на кухню.

— У меня уровень повысился, — растеряно проговорила Катя. — А еще, вот, — и она показала мне рубашку. — Здесь к защите плюс один.

— Поздравляю, — я оттащил ее жертву к своим, закрыл дверь и задвинул шпингалет. После чего зашел на кухню. — Я что сказал, чтобы ты держалась у меня за спиной? — процедил я, хватая Катерину за руку и резко разворачивая к себе лицом.

Она успела надеть рубашку, но вот застегнуть ее — нет. А перед этим она сняла разорванную майку и лифчик, в то время, пока я убирал с глаз трупы, которые скоро должны будут исчезнуть, но пока действовали на нервы.

— Эм, — с трудом отведя взгляд от обнаженной, красивой груди с напряженными сосками, понимая, что это вполне нормальная реакция разгоряченного тела, в котором все еще бушевал адреналин, я отодвинулся. — Прикройся.

— А если нет? — я поднял взгляд на лицо девушки, которая стояла передо мной, сжав кулаки. — Если не прикроюсь, что ты сделаешь?

— Катя, ты понимаешь, что это чудовищная провокация? Я еще не древняя развалина, и только что совершил убийство…

— Я тоже, — она вдруг с силой толкнула меня в грудь, так, что я сделал шаг назад и уперся поясницей в край стола. — Помнится, ты обещал выполнить любые мои желания.

— Но я совсем не это имел в ви… — она не дала мне договорить, а притянула голову за шею к себе и проговорила прямо в губы.

— Вот и зря, потому что я имела в виду именно это.

В конце концов, она взрослая девочка и понимает, что делает, — зло сказал я про себя, обхватывая ее за ягодицы, поднимая, и разворачиваясь так, чтобы она села на стол.

Никакой нежности не было и в помине. Не было даже поцелуев, которые, вроде бы обязательны при занятии любовью. Вот только мы не занимались любовью. Это был просто секс, довольно жесткий, почти животный. Мы даже не раздевались полностью, я сдернул с нее штаны, а свои лишь приспустил, расстегнув ширинку и ремень.

— Господи, мы извращенцы, — прошептала Катерина, роняя голову мне на плечо, когда все закончилось и ее тело перестало содрогаться. — Нас заводят убийства. Мы Бонни и Клайд, мать их.

— Мы не Бонни и Клайд, не думаю, что это сравнение здесь уместно, — отстранившись от нее, я принялся застегивать штаны и возвращать на место скрутку, которая заменяла мне ремень. — Здесь есть вода, если тебе нужно, — я кивнул на раковину и отошел от стола. — Приводи себя в порядок, я пока осмотрю склад.

— Да, я смотрю, у нас все предельно просто, — Катя не спешила слезать со своего места.

— А ты чего-то другого от меня ждала? — я удивленно посмотрел на нее.

— Нет, просто твое хладнокровие иногда пугает, — она сместилась, чтобы не угодить в некую субстанцию, растекающуюся у нее между ног по столешнице. — Даже в таком случае, ты не потерял контроля до конца.

— Я его вообще не терял, просто решил не сопротивляться инстинктам, — остановившись, я пристально посмотрел на нее. — Катя, если ты хочешь любви, красивых слов и другой романтичной чепухи, то тебе явно не ко мне. Попробуй Рогова охмурить, не думаю, что он будет долго сопротивляться. — И я больше не оглядываясь пошел к кладовой.

Продукты были. Различные крупы, овощи. Холодильники исправно работали, и в них я нашел масло, мясо и молоко. Намазав нашедшийся в больших кастрюлях хлеб маслом, я съел кусок и задумался. Похоже, в планы Системы вовсе не входит морить игроков голодом, а то еще помрут от таких естественных причин и испортят всю игру. Из этого можно сделать вывод, что электричество есть, и наша с Катей теория про специально созданный антураж, подтверждалась.

— О, тут каша осталась от завтрака, — раздался голос Кати. — Не знаю, как ты, а я, пожалуй, поем.

Каши осталось довольно много, я прикинул объем кастрюли и предположил, что хватит для того, чтобы накормить человек тридцать. Тем более, что в хирургии вроде бы их должно быть меньше. Хотя, если честно, я уже не в чем не уверен, даже в том, что в отделение не сбежались все, кому, как и мне, показалось, что здание стационара цельное и настоящее, в отличие от остальных.

Сев за стол и придвинув к себе тарелку, которую поставила для меня Катерина, я задумчиво смотрел на телефон внутренней связи. Быстро поев, я встал, и пока Катя мыла посуду и убирала со стола последствия нашего временного помутнения рассудка, я снял трубку и, услышав ровный гудок, набрал знакомый номер.

Сначала я думал, что мне не ответят, и уже хотел повесить трубку, выкинув эту идею из головы, но тут раздался удивленный голос.

— Да, хирургия.

— Рогов, мы на пищеблоке. Сколько у тебя людей?

— Да почти пять десятков уже. Отовсюду сбежались. И до сих пор потихоньку подгребают. Как я понял, кто-то увидел, как вы, Алексей Владимирович, Михаила Олеговича с Ольгой Андреевной и остальными сюда отправили. Говорят, что вроде больше игроков нигде нет. Только зомби кое-где остались.

— Да? — я потер лоб. — Хорошо. Значит, выделяй людей, чтобы еду притащить в отделение. Поедите в буфете. Свет есть, вода тоже. На мигание лампочек внимание не обращай, это нас, похоже, на лирический лад настраивают таким образом. Думаю, что эти спецэффекты пропадут, как только мы условия Системы выполним. Я ключ в дверях оставлю. Когда выйдете, запрете дверь, во избежание. И организуйте дежурства. Кто, когда будет еду готовить, кто посуду мыть, ну и так далее. Охрану из мужиков покрепче организуйте. Ольгу привлекай, она сумеет правильно распорядиться людскими ресурсами.

— А вы, Алексей Владимирович?

— А я с себя задачи не снимал, нужно обойти оставшиеся здания, может кто сумел спрятаться, как Татьяна, например. Ну, а когда мы с Катериной все проверим, то вернемся и будем думать, что дальше делать. — Я положил трубку и повернулся к Кате, которая смотрела на меня с полуулыбкой. — Что?

— Сдается мне, что одно задание мы почти выполнили, практически создали клан. И даже вырисовывается его глава.

— Ага, клан «Клиника», и я — доктор Кокс, — я не сводил с нее глаз. Катя не выглядела разочарованной и обиженной, и это обнадеживало.

— Ну а что, звучит, — она улыбнулась шире.

— Пошли уже, закончим то, что начали, — я прервал таким образом ее мечтания. — Сдается мне, что самым сложным заданием будет найти выход, потому что я не могу никак сообразить, что же нам делать в этом направлении.

— Поздравляю, игрок. Ты получил уровень три. Показать таблицу?

— Погоди. Что это, — я поднял с пола образовавшееся после убийства бывшего механика, на которого мы наткнулись в гараже, перчатки без пальцев. Гараж было сложно исследовать, слишком много предметов, сваленных в самых неожиданных местах, которые, казалось, не были для них предназначены. Слишком много дезориентирующих факторов. Я не был помешан на машинах, предпочитал просто их эксплуатировать, при этом комфорт салона стоял далеко не на последнем месте. А если возникала какая-то поломка, то предпочитал отдать железного Буцефала в руки профессионалов. Ну не привлекала меня романтика гаражного братства, наверное, такое тоже иногда среди мужчин встречается. Поэтому обследовать гараж было для меня довольно проблематично.

— Перчатки разума, — Система была просто сама любезность. Я тоже решил не идти на конфронтацию и говорил с ней на этот раз мысленно, коротко и без мата. Все равно ничего пока не изменишь, поэтому незачем идти на преднамеренный конфликт. Так, может быть, что-нибудь полезное для себя узнаю, что объясняло бы всю эту хреномуть.