Как говориться: «Свято место пусто не бывает». И место возле Антона, которое должно было быть моим, заняла девочка из параллельного класса. Ее звали Ольга, Ольга Сидорова. Это была эффектная длинноногая блондинка, с которой мечтал дружить каждый парень в школе. Но она, на мою беду, выбрала Антона.

«Какая красивая пара», – шептались у них за спиной. А мне от бессилия что-либо изменить в наших отношениях оставалось только глотать слезы по ночам, кусая подушку, что бы никто из домашних не слышал моих рыданий, а в школе я делать вид, что меня это вовсе не интересует. Я даже свою лучшую подругу Лерку убедила в этом.

Боже, как я ревновала Антона! Скольких усилий мне стоило, чтобы не накинуться на соперницу с кулаками и не вырвать ей клок ее шикарных, длинных, уложенных в дорогом салоне волос, когда я видела ее рядом с Антоном. Сколько раз мне приходилось, стиснув зубы, делать вид, что я не замечаю, как девушка нежно гладит моего Антона по щеке и целует его в губы, а тот, как идиот, улыбается ей своей самой очаровательной улыбкой и прижимает ее к себе еще ближе. В такие моменты сердце у меня начинало биться с бешеной скоростью и кровь приливала к лицу. Иногда мне казалось, что Антон делает это нарочно, чтобы позлить меня. И тогда я решила отплатить ему тем же, позаимствовав у подруги ее бойфренда, и продефилировав с ним в обнимку мимо потрясенного Антона. Пусть знает, что у меня тоже есть молодой человек и я могу нравиться мальчишкам. Краем глаза я заметила, как исказилось лицо Антона, когда мы с Леркиным другом прошли мимо него. И мне это понравилось. Я заметила, что Антон не только удивлен увиденным, но и готов вот-вот накинуться на моего спутника. «Интересно, чтобы это могло значить? – думала я позже, лежа у себя в кровати. – Неужели я ему небезразлична?» С такими приятными мыслями и надеждами я и уснула. А ночью мне приснился сон, как Антон целует меня, а не свою противную Олю. И во сне он улыбался только мне и говорил приятные слова тоже только мне. С тех пор Антон периодически стал сниться мне. Это всегда были цветные сны. Я это отлично помню, потому что Антон всегда смотрел на меня своими голубыми глазами и улыбался. Я любила эти сны. После них целый день у меня было хорошее настроение.

«Чего такая веселая?» – спрашивала меня Лера в школе.

«Сон хороший приснился», – отвечала я ей, а сама тайком поглядывала на Антона, который стоял возле окна и о чем-то разговаривал с пацанами.

«И, о чем был сон?» – допытывалась подруга.

«Не помню», – улыбаясь, говорила я.

«Как это не помнишь?» – не унималась та. Лере всегда нужно было знать в подробностях, что со мной происходит.

«А вот так и не помню».

Позже подруга привыкла, что я никогда не помнила свои хорошие сны. И уже не удивлялась тому, что я иногда улыбаюсь сама себе.

«Опять сон приснился?» – понимающе спрашивала она меня.

«Угу» – мычала я ей в ответ.

Но, как оказалось, нашей Оленькой интересовался не только Антон. У девушки был еще один поклонник, который не обладал благородством Антона. Да, я считала, что Антон благородный. Всем нам свойственно ошибаться и приписывать несуществующие качества своим возлюбленным. В чем я и убедилась позже. Но сейчас не о том.

Однажды между поклонником Ольги Виктором и моим Антоном, в своих мечтах я называла его мой Антон, произошла драка, а если быть точными, то – избиение Антона. Случилось это на праздновании совершеннолетия Антона в одном из городских баров, который был зарезервирован его друзьями на этот день. И благодаря этому несчастному случаю и феноменальной глупости его друга Степана Семенова, который не придумал ничего лучшего, чем привезти ко мне домой избитого Виктором Антона, мы и стали встречаться. В тот вечер, после драки с Виктором, Антон плохо что понимал. Позже оказалось, что у него было сотрясение мозга. А моя соперница Ольга почему-то испарилась из нашей жизни навсегда, то есть это мне так казалось, что – навсегда: родители перевели ее в другую школу, подальше от пагубного влияния Антона и его компании.

Наступил самый счастливый период моей жизни. Антон стал официально моим парнем, и мы все свободное время проводили вместе. Казалось, что я сплю наяву. Антон улыбался мне своими небесно-голубыми глазами и целовал меня так нежно, что мурашки бежали по всему телу от счастья, которое переполняло меня, когда мы находились с ним вместе. Но счастье продлилось не долго – не больше года. А после окончания школы Антон и вовсе пропал.

«Что значит пропал?» – спросите вы. А то и значит, что Антон пропал в одночасье, на выпускном балу по случаю окончания школы, как золушка в известной всем сказке. Я долго его ждала, потом долго искала, но все было напрасно. Наступило самое ужасное время в моей жизни. Я не могла есть, не могла спать, а могла только плакать, смотреть на сотовый в ожидании, что вот сейчас Антон наконец-то ответит на мой звонок или перезвонит мне сам. Но ничего из этого не произошло. В начале Антон просто не отвечал на мои звонки, а потом и вовсе отключил свой мобильный. А я стала ненавидеть всей душой металлический голос девушки в телефоне, которая раз за разом повторяла: «абонент недоступен, перезвоните позже», как будто именно она была виновата в том, что Антон меня бросил в одночасье, даже не объяснив, что произошло.

В конце концов слезы высохли, и нужно было продолжать жить, хотя я и не знала, как мне это сделать. Все это время со мной рядом была моя лучшая и единственная подруга Лера. Она то и узнала, через несколько дней после выпускного, что Антон уехал во Францию к своей матери.

«Наверное, решил там поступать в университет, – предположила Яна. – Ты же знаешь, как Антон усиленно готовился к поступлению на ин.яз». Это известие, казалось, молнией рассекло мою жизнь на до и после.

– Как он мог это сделать, не поговорив со мной?! – рыдала я на плече подруги. – Почему он ничего мне не объяснил?! А просто взял и пропал, вот так, неожиданно?!

Подруга молчала. Она не знала, что ответить мне. А только гладила меня по голове и качала из стороны в сторону, как маленького ребенка.

Мои родители были просто в панике. Они не понимали, что происходит с их дочерью: почему она постоянно лежит, все время плачет и не хочет ни с кем разговаривать. Лера соврала им, что лежу я в постели, потому что, видимо, простудилась на выпускном, когда все пошли встречать рассвет, а плачу я от того, что мне обидно лежать в кровати, когда все вокруг гуляют и радуются летним денькам. Ну, а разговаривать я не то что не хочу, а просто не могу, так как у меня болит горло.

«Но с тобой-то она разговаривает», – обижено проговорила мама Лере.

«А мы шепотом», – улыбаясь отвечала ей моя верная подруга.

«Это я виноват, – сокрушался мой дядя Алексей, меря кухню шагами и не находя место своим рукам. – Это я виноват, что Янка простудилась и заболела».

«Что ты такое говоришь, Леша?» – успокаивала его мама, готовя мне чай с малиной, лимоном и стружкой корня имбиря, надеясь, что это поможет вылечить ее дочь.

Таблетками меня было решено на семейном врачебном совете не пичкать, потому что температуры у меня не наблюдалось, и было достаточно обильного питья с иммунокорректорами и с иммуностимуляторами природного происхождения, а проще говоря – с малиной, лимоном и имбирем. Родственники не догадывались, что еще не изобрели лекарство от душевной боли и никакие настои и отвары не склеит разбитого сердца.

«Конечно, виноват, – продолжал настаивать Алексей. – Ведь это именно я сшил Янке это легкое платье, не подумав о том, что девушка может замерзнуть в нем утром на улице и заболеть».

Мое выпускное платье было фантастически красиво, как и все работы Алексея: бледно-сиреневое облегающее платье с открытой спиной и с воздушными рукавами кремового цвета. Я была в нем очень хороша.

«Прекрати, Алексей, – успокаивал его отец. – Все нормально. Ведь ты не мог этого знать. Да и простуда, по всей видимости, не сильная. Просто упадок сил – вот и все. Возможно, перенапряжение во время экзаменов подорвало иммунные силы организма, вот он и дал сбой. Отдохнет, отлежится твоя Янка и будет как новая и даже лучше. Ты уж мне поверь, как врачу».