— Это предосудительное поведение, знаешь ли. Совершенно и абсолютно предосудительное. Угрожать физически лишить меня одежды и, следовательно, моего достоинства в попытке заставить меня пойти с тобой на свидание…

— Ты будешь жить, — сухо отвечает Итачи, нежно подталкивая Сакуру в ее спальню и закрывая за ней дверь.

— Я ненавижу тебя, — слышит он приглушенный голос Сакуры через другую сторону двери.

— Да, дорогая, — прозвучал его саркастический ответ — судя по звуку, он прислонился к коридору прямо напротив ее двери.

Из своей спальни Сакура глубоко вздрагивает, распахивая свой шкаф.

— Ничего не трогай! — кричит она, торопливо стягивая рубашку и шорты, затем выбрасывает груду тренировочной одежды, пытаясь добраться до более подходящего сектора своего шкафа.

— Мои извинения, Сакура, но я слишком занят насильственным и беспричинным осквернением всего твоего личного имущества, до которого я могу дотянуться, так сказать, чтобы должным образом ответить на эту просьбу, — довольно злобно мурлычет Итачи, осматривая свои ногти с видом ученого интереса.

Сакура прекращает поиск подходящей одежды для свидания, воспользовавшись моментом, чтобы весело показать неприличный жест двери своей спальни — и, соответственно, красивому капитану АНБУ по другую сторону двери.

— Сакура, ты слишком долго тянешь, — скучно говорит Итачи. — Мне нужно проверить тебя?

Несмотря на то, что она наполовину надевает свой любимый вечерний топ, Сакуре удается схватить расческу с кровати и швырнуть ее в дверь.

— Не смей!

Итачи фыркает, кажется, его не впечатляют ее усилия по самообороне.

— У тебя есть пять минут.

Сакура изо всех сил пытается подавить подергивание неудовольствия, поправляя свой изумрудный шелковый топ с открытыми плечами и натыкаясь на короткую черную юбку и пару сандалий в тон.

— Куда мы идем? — спрашивает она, торопливо садясь за комод и приступая к макияжу.

— Мы не будем гулять на улице, если это повлияет на твой выбор одежды, — спокойно отвечает Итачи, и она практически слышит его последующую ухмылку. — Хотя, учитывая то, во что ты была одета во время нашей встречи в лесу не так давно, я сомневаюсь, что так и будет.

Сакура краснеет при одном воспоминании о том откровенном топе, расчесывая волосы.

— Не волнуйся, это была разовая сделка… — бормочет она себе под нос.

Итачи как раз просматривает фотоальбом с визуальными свидетельствами злоключений Команды Семь на протяжении многих лет, когда Сакура наконец выходит из своей спальни. Ее глаза тревожно расширяются, как только она видит, что он держит, и, несмотря на высокие каблуки и модную одежду, она быстро бросается на более высокого мужчину с явным намерением убить.

— Что… нет, не смотри на это!

Даже когда он легко вырывает фотоальбом из ее рук, Итачи оценивающе смотрит на Сакуру сверху вниз.

— Если ты предпочитаешь, чтобы я посмотрел что-то еще, все, что тебе нужно сделать, это вежливо попросить.

Сакура яростно краснеет и пытается одной рукой одернуть подол своей юбки, подпрыгивая к фотоальбому.

— Замолчи!

Итачи просто переворачивает другую страницу, не обращая внимания на ее усилия.

— Сакура, почему на фотографии ты, мой глупый младший брат, и Наруто — в душе? — Он ухмыляется ее ошеломленному выражению. — Не волнуйся, однако, я принимаю ваши предыдущие набеги на, ах… эксперименты такого рода, если эти эксперименты не проводятся сейчас…

— Эй! — Сакура вопит, целясь наполненным чакрой кулаком ему в грудь, от чего он быстро уклоняется. — Не говори так! Мы все были одеты, идиот!

В своих попытках причинить Итачи как можно больше физического вреда, Сакура ограничивается тем, что злобно бьет его ногой по голени со всей силой, на которую она способна; несмотря на то, что он провел почти десятилетие в качестве шиноби на действительной службе, Итачи совершенно точно не ожидал этого. Он не может подавить быстрый вдох боли, прежде чем рухнуть на ближайший диван Сакуры, приземлившись на спину.

В свою очередь, Сакура теряет равновесие на каблуках и падает на него, приземляясь с визгом ужаса прямо на грудь Итачи. Она быстро конфискует фотоальбом, прежде чем сильно ударить его им по лбу, несмотря на их… слегка компрометирующую позицию.

— Все это было заговором, чтобы заставить меня броситься на тебя, не так ли? — горячо спрашивает Сакура, торопливо пытаясь подняться, сохраняя при этом скромность — что намного сложнее, чем кажется. Между тем, Внутренняя Сакура падает в кучу слизи, чувствуя, что ее в основном прижимают к теплому, мускулистому телу Итачи, и тут же приказывает сознанию Сакуры хоть раз сделать что-нибудь умное и остаться.

Со своей стороны, Итачи просто настраивает голову в более удобное положение, разглядывая взволнованную куноичи на нем с выражением веселья в его завуалированных темных глазах. Затем он принимает дебаты о том, вставать или нет, небрежно обнимая Сакуру за талию, притягивая ближе к себе, так что макушка ее головы оказывается прямо под его подбородком. Не обращая внимания на ее протестующий писк, Итачи с восхитительной медлительностью проводит пальцами по ее позвоночнику, ухмыляясь, когда ее протест превращается во что-то, что может быть сдавленным стоном удовольствия.

— А теперь, Сакура, — самодовольно тянет он, получая от этого удовольствие. — У меня сложилось впечатление, что люди обычно оказываются в таком положении после свидания за ужином, но я не стесняюсь делать что-то немного не по порядку.

В ярости, Сакура вырывается из его хватки, несмотря на то, как хорошо его подтянутая грудь ощущается рядом с ее собственной, и торопливо поправляет топ и юбку, придавая себе некое подобие приличия.

— Ты… о, пошли сейчас, пока твоя кровь не оказалась на полу.

Итачи вряд ли позволит ей сказать последнее слово, даже когда он легко встает.

— Как бы ты не захотела это сделать…

Он позволяет своему заявлению злобно замолчать, и Сакура не может сдержать смех, даже когда игриво бьет его в грудь.

— Ты и Генма слишком долго дружили.

Итачи выходит из двери ее квартиры рядом с ней, позволяя ей запереть за собой замок.

— Да, ну, он растет на людях. Скорее, как мох или лишайник.

Они проходят вместе несколько шагов, прежде чем он неуверенно прочищает горло, кладя одну руку ей на поясницу.

Сакура сначала удивляется внезапному контакту, но улыбается ему, прежде чем слегка придвинуться ближе, так что его рука еще больше скользит вокруг ее талии. Она чувствует, как пальцы Итачи рефлекторно дергаются, но он не пытается убрать руку. Мягкий интимный контакт труден для человека с его натурой, но ни в коем случае не неудобен. И, честно говоря, даже без сложностей с глупыми сюжетами соблазнения или контр-соблазнения, Сакура должна признать, что это, мягко говоря, довольно комфортное чувство. Но это также и противоречивое чувство; Итачи едва ли можно назвать парнем, рядом с которым большинство людей могут расслабиться.

— Мы идем в кафе напротив больницы, — спокойно сообщает ей Итачи. Они идут совсем недолго и видят кафе в пределах видимости уже через несколько минут.

— Это мое любимое — как ты узнал? — Сакура ярко сияет.

— В то утро, когда Саске впервые объявил о своем намерении встречаться с некой куноичи, — отвечает Итачи, позволяя своей руке на мгновение сжаться вокруг ее талии. — Наша мать несколько неправильно истолковала его заявление и сказала ему, что маленькое кафе рядом с больницей будет прекрасным местом, чтобы отвести дорогую Сакуру-чан.

Ей не нужно поднимать голову, чтобы услышать тонкий юмористический оттенок в его голосе, и Сакура хихикает.

— О, ирония. Это почти невообразимо. — Куноичи с розовыми волосами немного колеблется, глядя на него снизу вверх. — Ты, эм, рассказал своим родителям…

Они оба знают, что Микото любит Сакуру, как дочь, которой у нее никогда не было, и даже Фугаку питает к ней крошечную привязанность в своем сердце, но Лорд и Леди клана Учиха всегда считали само собой разумеющимся, что Сакура и Саске могут быть возможной парой. Итачи ухмыляется, наслаждаясь вездесущей иронией, и открывает перед ней дверь в кафе; их обоих тут же вежливо встречают и проводят к столику на двоих у окна.