Итачи кашляет, чтобы скрыть то, что, возможно, было смехом.
— Вопреки распространенному мнению, Сакура, я не полностью асексуален… в процедуре извлечения гормонов, которую клан провел со мной, произошел небольшой сбой, и они оставили мне только один функциональный гормон. Похоже, ты его спровоцировала.
Сакура откровенно замолкает.
— Не бери в голову. — Итачи вздыхает.
Немного придя в себя, Сакура качает головой.
— Итак, почему ты держишь меня здесь в заточении? Ты получил ответы, которые хотел.
(В тайниках своего разума Внутренняя Сакура бьет сознание Сакуры ногой в яремную вену и громко сообщает ей, что нет ничего плохого в том, чтобы быть прикованной к столу Учихи Итачи, вообще ничего плохого).
Розоволосая знает, что Итачи на самом деле не может знать о Внутренней Сакуре и ее безумном бреду о нем, но все же он бросает на нее странно понимающий взгляд.
— Сакура. Ты никуда не пойдешь, пока не дашь мне то, чего я хочу.
Сакура полностью замирает, отползая от него настолько далеко, насколько это вообще возможно.
— …Это так? — пискнула она, решив, что если он подойдет еще ближе, она полностью проигнорирует все, что говорит Внутренняя Сакура, и приступит к боевому плану — вырвать зубами яремную вену Итачи, а потом уже задавать ему вопросы. — И чего же ты хочешь?
— Сакура, перестань думать об этом, — растягивает Итачи. — Мои желания связаны исключительно с местью.
Услышав это, внутренняя Сакура падает в депрессивную лужу слизи, хотя Сакура в сознании заметно напрягается.
— …Местью? — осторожно спрашивает она.
— Я не одобряю попытки моего глупого младшего брата вмешиваться в мою жизнь таким образом, — ровным голосом отвечает Итачи. — Ему нужно преподать урок.
— Ты говоришь о моем лучшем друге, — горячо возражает Сакура. — И… не то чтобы у него были плохие намерения или что-то в этом роде. Слушай, если бы Саске-кун не взял все в свои руки, ты бы хоть раз подумал о том, чтобы найти себе девушку?
— Это забавная концепция. — Итачи фыркает.
— Точно! — Сакура сверлит его взглядом. — Итак, э-э, — она смотрит на свою позицию, а затем снова на него, — для Саске-куна было бы лучше, если бы мы вдвоем начали встречаться или что-то в этом роде, по крайней мере, до тех пор, пока он не сможет пригласить Те… — девушку, которая ему нравится, и на этом остановимся.
Итачи просто смотрит на нее.
— Это предполагает помощь Саске, — наконец говорит он.
Левый глаз Сакуры слегка дергается.
— Да. Это так.
— Зачем мне это делать?
Сакура в ужасе смотрит на него.
— Потому что он твой младший брат, и ты его любишь!
Итачи смеется. Это такой чужой звук, исходящий от него, что Сакура просто смотрит на него и задается вопросом, не страдает ли он конвульсиями гортани в течение добрых нескольких мгновений, прежде чем она понимает, что он на самом деле смеется. Это был бы очень, очень приятный звук, если бы он не был адресован ей.
— Перестань смеяться, — слабо приказывает она. — Я знаю, что это правда.
— Если ты настаиваешь, — спокойно отвечает Итачи, прежде чем в его глазах появляется знакомое задумчивое выражение, и Сакура с опаской смотрит на него. Она знает обоих братьев Учиха достаточно долго, чтобы знать, что всякий раз, когда они смотрят в глаза таким образом, другие люди будут страдать. Очень скоро.
Итачи замечает ее дискомфорт и приподнимает бровь.
— Твое подозрение ранит меня, — невозмутимо говорит он.
— Я не верю в это, — отвечает Сакура, изо всех сил пытаясь отодвинуться на дюйм, чтобы они не были так близко друг к другу. — Это тот же взгляд, что был у Саске-куна до того, как он придумал свой план.
— О, тот, из-за которого ты сейчас прикована цепями к моему столу? — безобидно предлагает Итачи.
— Нет. Другой план. — Розоволосая злобно смотрит на него.
Итачи снова смеется, и Сакура закатывает глаза.
— Знаешь, если бы ты смеялся не только во время пыток невинных людей, это имело бы гораздо более приятный эффект.
Итачи поднимает бровь.
— Я проигнорирую это довольно неуместное оскорбление, чтобы сообщить тебе, что я придумал своего рода компромисс.
— Да неужели? — ласково спрашивает Сакура. — И что бы это означало?
— Саске хотел, чтобы мы с тобой… э… вступили в отношения, чтобы впоследствии он мог запросить компанию предполагаемой куноичи, верно? — спрашивает Итачи тоном, напоминающим сталь, завернутую в шелк.
Сакура моргает.
— …Да, но…
— Сакура, — мягко говорит Итачи, задерживая на ней взгляд. — Я думаю, что пришло время показать моему глупому брату, что ему нужно быть осторожным со своими желаниями…
Ей требуется несколько секунд, чтобы понять, что именно он имеет в виду, но когда она это понимает, Сакура отшатывается.
— Нет! Это не помощь Саске, это воплощение твоей извращенной мести и нанесения ему коронарной болезни!
— На самом деле нанесения коронарной болезни было бы необязательным, — сардонически говорит Итачи. — Но я уверен, что мы сможем это устроить.
Сакура смотрит на него.
— Ну, забудь об этом — я не предам свою команду, помогая и содействуя твоему странному маленькому стремлению отомстить.
— Ты сделаешь это, — скучно отвечает Итачи.
— А если нет? — Сакура ухмыляется. — Да, верно — ты не можешь меня заставить.
— Ты забыла, что полностью в моей власти? — слегка уточняет Учиха, поднимая бровь.
— Вообще-то да, забыла, потому что я чувствую себя здесь как дома, — говорит Сакура своим самым саркастическим тоном, прежде чем мягко обхватить ногами его колени. — Может, тебе стоит напомнить мне.
Итачи лишь приподнимает бровь в своей самой вежливой недоверчивой манере.
— Хех, это был неплохо, не так ли? — Сакура хихикает. — Я должна была использовать это пару ночей назад…
Ее смех быстро превращается в визг испуга, когда Итачи обнимает ее за талию, размещая их достаточно близко, так что, если она чуть-чуть повернет голову, они действительно окажутся на расстоянии поцелуя.
— Что ты делаешь? — она пищит.
Итачи наклоняется немного ближе, так что она может чувствовать его ухмылку на верхней части своего лба, его рука возвращается на свое место на ее верхней части спины.
— Ты просила напомнить тебе.
О, Ками, чем я когда-либо заслужила это?
— Ладно! — Сакура визжит, застав его врасплох. — Я помогу тебе, ты… злое демоническое отродье!
— Хм, — сухо говорит Итачи, хотя и не отстраняется. — Это что-то новое.
Сакура только сердито смотрит, опуская лоб на плечо Итачи.
— Нельзя сказать, что ты этого не заслуживаешь.
— Я горжусь тем, что я делаю, — отвечает Итачи, как всегда спокойно. Затем, к ее удивлению, он отстраняется, прежде чем прокрасться ко входу в свой кабинет и выключить свет.
Это оставляет их в почти полной темноте, за исключением огней окружающей деревни, которые проникают через окно Итачи. Забыв о своем предполагаемом достоинстве зрелого джонина и куноичи, Сакура вскрикивает, совершенно пораженная.
— Какого черта? Я уже сказала, что помогу тебе с твоим маленьким планом или чем-то еще! Нет необходимости поднимать это сексуальное домогательство на новый уровень!
Итачи издает еще один из своих веселых звуков, прежде чем присоединиться к ней за столом.
— Я слышал тебя, Сакура.
— Тогда что ты делаешь? — жалобно спрашивает Сакура, делая мысленную пометку выяснить, что это за глупое маленькое дзюцу, ограничивающее запястья, и сообщить об этом Цунаде-шишоу как можно скорее.
— Разве это не должно быть очевидно? — невозмутимо отвечает Итачи; в темноте его глаза светятся люминесцентным малиновым цветом. — Мы будем тренироваться.
— Тренироваться… в чем?.. — Сакура нервно сглатывает; она совершенно уверена, что столкнулась бы с ниндзя-отступниками ранга S в бою с гораздо меньшим трепетом, чем сейчас.
Итачи ухмыляется, и она моргает, когда понимает, что их носы на самом деле почти соприкасаются, а его длинные волосы даже скользят по ее щеке.
