Где-то рядом с тренировочной площадкой Конохамару

Итачи крадется через почти полностью затененный лес, полностью погруженный в свои мысли. Не слишком далеко он слышит эхо голосов и повторяющийся стук металла, врезающегося в дерево, и он помнит, что его обычный путь домой, в конце концов, граничит с тренировочной площадкой чунинов.

Итачи смотрит на ближайшую поляну; достаточно предсказуемо, чунин-подросток бросает кунаи и сюрикены в близлежащие деревья, по-видимому, работая над своей точностью. Капитан АНБУ слегка хмурится, наконец узнав мальчика. Это внук Третьего, Сарутоби Конохамару, который считается самым многообещающим шиноби своего выпускного класса. Действительно, Конохамару показывает силу и скорость выше среднего, хотя ему немного не хватает точности с оружием. Однако это можно было бы легко исправить с некоторой практикой, так что Итачи все дальше уходит в тень; некоторые из кунаев подходят к нему слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.

Техника Конохамару с оружием несколько знакома, и Итачи требуется несколько секунд, чтобы расшифровать ее, но когда он это делает, его глаза расширяются от узнавания. Конечно. Узумаки Наруто не является официальным джонином-сенсеем, но он взял Конохамару под своё крыло; неудивительно, что их стили так похожи.

Говоря о Наруто — ну, не говоря уже о его собственном глупом младшем брате и Сакуре…

Даже спустя некоторое время, проведенное в напряженных размышлениях на эту тему, Итачи до сих пор не знает, что замышляет Команда Семь, и это сильно его беспокоит. Все трое в последнее время были тревожно скрытными, даже не упомянув о странном и очень нехарактерном поведении Сакуры во время последней части их спарринга. Возможно ли, что…

Свист сюрикена прерывает ход его мыслей, и глаза Итачи сужаются, когда он в самый последний момент прячется за старым дубом. Лезвие не попало в его грудь на несколько дюймов, но вместо этого задело левую руку, оставив длинную неглубокую рану, около шести дюймов в длину. Его рука тянется к ране, и даже в тусклом полумраке он может видеть красноту на ней.

Итачи может только разглядеть, как Конохамару топает вокруг и громко жалуется про себя, что не попал в яблочко, и, несмотря на рану, которую молодой чунин невольно нанес ему, Итачи ухмыляется; мальчик почему-то напоминает ему собственного младшего брата, и не было бы никакого смысла раскрывать его присутствие и запугивать Конохамару до слез из-за такой пустяковой раны.

Вместо этого Итачи проскальзывает глубже в лес, следуя по пути, который приведет его обратно в остальную часть деревни, а не в комплекс Учиха. Рана несерьезная, да, но это не то, что он должен пытаться перевязать и лечить в одиночку — и есть только один человек, которому он достаточно доверяет, чтобы сделать это за него, даже если вышеупомянутый человек является частью вечно Грозной Седьмой Команды…

Со своего места, скрытого гендзюцу на дальнем конце леса, Саске и Наруто обмениваются ухмылками, увидев, как Итачи направляется в сторону квартиры Сакуры.

— Хорошая работа, Конохамару! — Кричит Наруто со своим обычным воодушевлением, выпуская камуфлирующее гендзюцу.

— Он ничего не подозревал, — соглашается Саске.

— Хорошо, потому что я так нервничал, что думал, что буду плакать. — Конохамару вздыхает с облегчением, вытирая лоб.

— Ладно, ты можешь пойти с нами, малыш, — заявляет Наруто. — Потому что такие навыки заслуживают хардкорного рамена!

Чунин с радостью соглашается, но Саске на мгновение колеблется, прежде чем догнать Конохамару и Наруто.

— Должны ли мы сначала предупредить Сакуру?

— Нет, нет, мы имеем дело с Сакурой-чан, помнишь? — Наруто радостно машет руками. — Я уверен, что она полностью контролирует ситуацию и сейчас готовит горы вкуснейших онигири, чтобы накормить твоего злобного старшего брата, прежде чем подчинить его своей воле…

— Если ты так говоришь. — Саске вздыхает, смирившись.

Квартира Сакуры

— О, Ками, черт возьми! — Сакура отчаянно дует на дымящегося и тревожно подгоревшего лосося, прежде чем прыгнуть к своему несколько комковатому полутреугольнику риса и высыпать на него целый пакетик приправы фурикакэ.

Глупый Итачи. Лучше бы весь этот безумно хлопотный план по его соблазнению оправдался…

Бросив быстрый взгляд на часы, Сакура решает, что ее кухня вряд ли взорвется, если она оставит ее одну на несколько мгновений, и мчится в свою спальню в поисках чего-то, кроме своей забрызганной маслом и рисом домашней футболки. Она скорее выкопает свою жалкую неудачную попытку приготовить курицу-гриль из того места, где она была закопана в землю, и съест ее, чем наденет какой-либо фартук в присутствии Итачи, и, несмотря на цель всей этой миссии, она также не хочет выглядеть так, будто она слишком старается заигрывать с ним.

Сакура не может сдержать ухмылку, роясь в своем шкафу, вспоминая выражение лица Итачи, когда она делала эту странную маленькую псевдостриптизную штучку вместе с его курткой после тренировки в лесу. Она не сомневалась, что Итачи счел бы это таким же неприятным и унизительным, как и она, но тем не менее выражение его лица было абсолютно бесценным.

Наконец, Сакура останавливается на миленьком малиново-серебряном платье из шелка, которое Тентен подарила ей на прошлый день рождения; это может быть слишком формально для куноичи, которая якобы просто пинает каблуки дома, делая онигири, черт возьми, но она будет проклята, если наденет то короткое изумрудное коктейльное платье без бретелек, которое, как думала Ино, являлось абсолютно веселым подарком на день рождения. После нескольких торопливых мазков макияжа, собрав свои длинные волосы в небрежный хвост, чтобы открыть платье, Сакура выбегает из своей спальни и чуть не спотыкается о заблудившуюся пару туфель, когда слышит подозрительный писк, доносящийся из кухни.

Звуковой сигнал, который, как известно, издает различная кухонная техника, когда какая-либо пища может сгореть.

Заимствуя все самые жестокие и ядовитые ругательства Цунаде-шишо для личного использования в этой очень достойной ситуации, Сакура врывается на кухню чтобы проверить лосося, который, вероятно, горит и чуть не поскальзывается на луже крови на полу по пути.

Подождите-ка.

Кровь на полу?

Сакура в ужасе оборачивается и обнаруживает, что Учиха Итачи небрежно прислоняется к ее холодильнику, прижимая бумажное полотенце к чему-то похожему на рану от сюрикена на левой руке.

… Итак, когда Саске-кун и Наруто говорили: «Для второй фазы мы организуем небольшой визит Итачи в твою квартиру», это то, что они имели в виду? — требовательно спрашивает Внутренняя Сакура, хлопая себя по лбу.

Итачи, со своей стороны, просто поднимает на нее бровь, как будто он регулярно совершает подобные вторжения в дом.

— Привет. Твой лосось горит.

Сакура недоверчиво смотрит на него, осторожно направляясь к нему, свечение медицинской чакры уже появляется в ее протянутой правой руке.

— Никогда не думала, что скажу это, но сейчас ты важнее, чем лосось.

— Это большая честь, — невозмутимо говорит Итачи, наблюдая, как Сакура скользит своей покрытой чакрой ладонью вниз по его руке, закрывая рану на ходу. Это незначительная процедура по сравнению с другими вещами, которые она делала для их отряда, но степень контроля над чакрой, необходимая для такого удивительно быстрого и тщательного исцеления, огромна.

Сакура считает своим долгом позволить своему прикосновению задержаться на его руке на несколько мгновений дольше, чем необходимо, и еще несколько мгновений вдобавок, чтобы убедиться, что он это заметит. Итачи, конечно, замечает, и он снова поднимает бровь, слабый след веселья мелькает на его обычно бесстрастном лице.

— Довольно нарядная одежда для дома, не так ли? — Наблюдает он ровно, и не может не удивится мгновенно пролетевшей догадке — ведь он целый день не видел своего младшего брата…

Сакура сначала удивляется — с каких это пор Итачи стал замечать такие обыденные вещи, как ее платье? Затем, придя в себя, она пользуется моментом и трепещет перед ним ресницами.