— На данный момент ты самая разыскиваемая отступница Конохи. Вряд ли есть кто–то еще, кого эта команда могла бы преследовать. За другой ученицей Годайме, вероятно, тоже охотятся, но, учитывая ее возраст, опыт и связи, Данзо посчитал тебя более легкой добычей, — спокойно отвечает Учиха. — Даже он не может успешно управлять деревней шиноби без единого ниндзя-медика.
Сакура слышит слабое эхо активности, ее глаза слегка сужаются. — Мы должны разделиться и разобраться с ними, — решительно говорит куноичи.
Это заявление вознаграждается выражением откровенного недоверия, мелькающим на обычно бесстрастном лице Итачи. Внезапно он бледнеет, резко глядя на восток. Его хватка на ее запястье усиливается. Забыв о необходимости вести себя тихо, Харуно ахает и отстраняется, едва избежав падения в лужу грязи. — Какого черта?
— Никакого, — лаконично отвечает нукенин, снова оглядываясь вокруг. Ирьенин замечает, что он выглядит очень потрясенным, словно увидел призрака. — Ничего такого.
— Ну? — Нетерпеливо спрашивает Сакура, бросая настороженный взгляд через плечо. — Что мы…
Девушка резко замолкает, когда Итачи с силой притягивает ее к себе, из-за чего она сталкивается с его грудью. Прежде чем отступница успевает сказать хоть слово, он прижимается, как она думает, быстрым поцелуем к месту, где ее лоб встречается с линией волос. Хотя это могло быть просто случайным столкновением его губ и ее лба…
— Будь осторожна, — мягко инструктирует Итачи, отпуская ее предплечье. В ту же секунду он исчезает в тени. Куноичи замечает несколько рассеянных, едва заметных частиц пепла, которые медленно дрейфуют на восток, уносимые ветром.
Сакура стоит неподвижно несколько мгновений, чувствуя, вероятно, самое сильное изумление, которое она когда-либо испытывала за всю свою жизнь, задаваясь вопросом, что, черт возьми, только что произошло. Внезапно Харуно слышит отдаленное эхо голосов. Заставляя себя вернуться к действительности, девушка пробирается сквозь близлежащие деревья, следуя за звуками, которые слышит, и останавливается только тогда, когда получается разглядеть команду Облака сквозь полог виноградных лоз и нависающих листьев и ветвей. Убедившись, что ведет себя как можно тише, ирьенин снова достает один из своих сюрикенов — ее прицел далеко не так хорош, как у Тен-тен, но она не совсем безнадежна. Один шиноби отделился от группы, настолько отставая от всех остальных, что никто не заметит его пропажи. Сакура пытается игнорировать тот факт, что паренек выглядит моложе своих товарищей по команде; он сложен как Киба Инузука, так что, вероятно, ему примерно столько же лет, и…
Хватка на сюрикене, как и решимость ослабевает. Он так молод, скорее всего, чунин, который всего лишь выполняет долг перед своей страной, как и она. Харуно не может найти в себе силы убить его за это.
Это, несомненно, опасно и глупо, но Сакура убеждается, что чакра полностью замаскирована, прежде чем наложить гендзюцу сокрытия на внешность — что, по сути, делает ее почти невидимой. Она молча следует за командой Облака. Как и сказал Итачи, их пятеро — все мужчины. Преследователи чем-то напоминают ей о том, насколько различалась работа в командах в Конохе. Ирьенин прикусывает губу, заставляя свой разум сфокусироваться. Сейчас определенно не время для глупых приступов ностальгии. Оставаться абсолютно спокойной и следить за тем, чтобы не наступить на ветку, не споткнуться о виноградную лозу или не поскользнуться в луже грязи, достаточно сложно. Для этого нужно использовать каждую маленькую частицу чакры, которую она натренировала для таких случаев с абсолютной сосредоточенностью.
Через несколько мгновений отступница поняла, что Итачи использовал одну из своих таинственных и непостижимо обширных техник, чтобы создать ложный след для команды Облака. Сакура скрещивает пальцы за спиной. Девушке нужно, чтобы они остановились и собрались в относительно тесную группу. Сердце бьется так быстро, что приходится активно концентрироваться на его замедлении. Грубая сила, интеллектуальная разработка стратегии, способность достаточно точно предсказывать ходы своего противника и наносить ответные удары, нацеливаясь на слабые места, — методы, которые влияют на то, как она сражается. Куноичи почти полностью безнадежна в немедицинском ниндзюцу. И хотя Харуно может автоматически рассеять почти любое гендзюцу и выполнить гендзюцу среднего уровня, проецирование сложных иллюзорных техник на большую группу людей — то, в чем у нее нет никакого опыта.
Сакура не может не поморщиться. Какая прекрасная возможность для изучения нового навыка. Здорово.
Однако девушка старается сохранять терпение. Через милю или около того лидер команды Облака останавливает товарищей, протягивая руку. Они собираются вокруг него, разговаривая вполголоса. Сакура вытирает внезапно вспотевшие ладони о юбку, игнорируя нервное биение своего сердца. Если это не сработает, то…
В течение следующей секунды отступница узнает, что использовать гендзюцу намного сложнее, чем кажется. Харуно еще больше начинает уважать Куренай и Итачи, которые необычайно искусны в этом. Ирьенин не хочет представлять себе ничего ужасного или болезненного для команды Облака, поэтому она думает о пустых, бесконечных белых пространствах и стенах, коридорах, которые никуда не ведут. Отступница сосредотачивается на том, чтобы вплести образ в свою чакру и распространить его по окружающему пространству.
Поскольку она выполняет подобное впервые, физическая и умственная нагрузка на все тело огромна. Стоя за большим деревом, Сакура отстраненно наблюдает, как глаза всей команды начинают медленно стекленеть, глядя в никуда. Они будут погружены в иллюзию не более чем на десять минут, после чего куноичи использует гендзюцу, чтобы привести их в бессознательное состояние.
Что ж… отступница надеется на это.
Сакура настолько отвлечена собственными мыслями, медленно отделяя оставшуюся часть своей чакры, что сначала не замечает, как молодой человек, который все время отставал от группы, ближайший к ней — начинает двигаться. Его движения медленные и почти вялые, как будто он борется с водой. Слишком поздно куноичи понимает, что он, должно быть, обладает такими же способностями, как и она, хотя и в несколько меньшем масштабе. Но парень быстр с кунаем, который находился в кармане его серого бронежилета. Слишком поздно Харуно осознала масштаб своей ошибки.
Он бросает кунай с точностью и скоростью, которые могли бы сравниться с Тен-тен, прежде чем, наконец, поддаться ее гендзюцу. Отступница даже не понимает, как именно уклоняется от оружия. Кунай был нацелен ей в сердце, но девушка инстинктивно уклонилась в сторону, столкнувшись с корой ближайшего дерева, задыхаясь и прикусывая губу, чтобы не закричать: левую руку от плеча до локтя пронзает жгучая боль. Первый медицинский инстинкт — резко посмотреть вниз и оценить рану. Порез достаточно длинный, чтобы закружилась голова от одного его вида, но, к счастью, не слишком глубокий или загрязненный. Боль заставляет ее стиснуть зубы и закрыть глаза, пребывая на грани потери сознания. Она пытается поднять покрытую чакрой правую руку и провести ею по всей длине раны. Какая-то часть ирьенина способна оценить, что такой порез должен причинять боль, да, но ранение причиняет больше боли, чем должно. Жжение — единственный способ полностью описать ощущение: будто каждый дюйм кожи, а также ткани и плоть под ней, с которыми соприкоснулся кунай, были погружены в чан с серной кислотой.
В последний раз она испытывала нечто столь же мучительное…
Сакура моргает. Ее чакра колеблется.
Сасори?
Разум снова затуманивается, пока она пытается исцелить себя, но боль мешает сосредоточиться. Все, что ирьенин может сделать — немного очистить края пореза, зажмурив глаза.
Харуно храбро борется с бессознательным состоянием в течение нескольких минут. В следующую секунду Сакура смутно осознает чье-то присутствие. Прохладные пальцы переплетаются с ее пальцами и осторожно поднимают девушку на ноги. Куноичи кажется, что она издает тихий звук протеста, пытаясь отстраниться, но Итачи не отпускает. Глаза ирьенина, наконец, открываются, смутно опознав темно-зеленое болото и черно-красный плащ Акацуки. Отступница не может не съежиться, тело регистрирует ощущение чего-то медленно, неуклонно капающего с ее руки, из-за чего пальцы автоматически напрягаются в ответ на ужасающую боль, пронзающую верхнюю часть левой руки.
