Прошло совсем немного времени, и Сашка уже было начала успокаиваться, хотя и изучила в интернете признаки делирии или «белой горячки» в простонародье, и другие причины возникновения галлюцинаций.

И, на всякий случай, всё же вылила чай, заменив его глотком старого доброго кофеина, заодно решив покончить и со здоровым образом жизни тоже.

Да здравствует мясо и кофе.

Оторвав глаза от журнала, где разглядывала гитары, она снова увидела некоего некто, уже не одного, а в компании. Стоявший рядом мужчина был столь же высок, так же хорошо сложён, с такими же нечеловечески длинными пальцами, но при этом брюнетом с угольно-чёрными глазами. И вот тут-то и было самое примечательное — помимо того, что чёрные волосы каким-то совершенно нелогичным образом светились серебром, его глаза на молодом и очень красивом лице были поистине старыми.

— Ты не мог ошибиться? — вопрошал светловолосый некто.

— Не мог.

— Смотри внимательно! — потребовал светловолосый. — Подойди сюда, — велел Сашке.

— Ага. Тапки теряю, — отрезала девушка.

— Можешь подойти босиком.

— Могу, — согласилась Саша, — но не стану, — и в подтверждение своих слов села на стул, уставившись в журнал.

Ещё чего, слушать глюки… сам уйдёт.

— Видишь? — светловолосый обратился к брюнету.

— Это странно…

— Ты ошибся, — резюмировал некто светловолосый.

— Я никогда не ошибаюсь, — отрезал брюнет. — Подойди ко мне, дитя.

— Тоже самбуку вчера пил? — съехидничала Сашка. — Сочувствую.

— Что-что? — округлил глаза брюнет.

— То, я вчера самбуки напилась, теперь мне мерещатся ушастые, а тебе что? Дети?

— Дитяаааааааа, — в удивлении проговорил брюнет.

— Сгинь, нечистая!

Две высокие фигуры в удивлении смотрели на Сашку, переглядываясь между собой.

— Оба сгиньте! Без глюков голова болит…

— Позволь представиться, дитя, — продолжил вкрадчиво брюнет. — Меня зовут Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос. Это мои основные имена, остальные двадцать семь не имеют большого значения. Но имени Глюк среди них нет.

— Меня зовут, — последовал примеру светловолосый некто, — Лиросол Аэглор Амарор Маэдфаннот Малор Семнадцатый.

— Я — атеистка, — заявила Сашка, — и во все эти ваши фэнтези-штуки не верю. А теперь Эрбадрид, или как там тебя, и ты, Семнадцатый, сгиньте, а то выпью валерьянки.

— Мистрис Атеистка, позволь объяснить тебе, — проговорил, почти пропел тот, что был Эрбадридом.

— Точно выпью валерьянки! — продолжила угрожать Сашка.

— Ты ошибся, — тоном, не терпящим возражения, сообщил Семнадцатый, и словно для подтверждения собственных слов поманил рукой Сашку, что удивительно — она пошла и встала перед этими двумя.

Семнадцатый смотрел синими глазами в глаза Сашки, но видела она не глаза, а очень странную галлюцинацию. Красивую, но странную.

Она была очень яркая, багряно-золотистая. Там, в центре этой галлюцинации, стояла женщина, странно похожая на Сашку утром, ну, пока она не заплетает пристойно косы и не наносит непристойный макияж. Женщина спокойно улыбалась и смотрела, как к ней подходит тот самый Семнадцатый, что Леголас, и, учтиво наклонившись, сначала касается руки той женщины, и Сашка отчётливо почувствовала ледяной холод, который почти мгновенно прошёл, потом целует её руку, а потом и губы. Сашке вдруг захотелось, чтобы эта галлюцинация не заканчивалась никогда, она была готова досмотреть это видение до самого конца, выпить это пьянящее чувство до самого донышка.

— Я не мог ошибиться.

— Она женщина, — Леголас Семнадцатый сказал это так, что Сашке даже стало стыдно за это. Ненадолго, но…

Брюнет посмотрел долгим взглядом на Сашку, от чего та почувствовала… возбуждение, определённо это было оно. И даже томление. И ещё что-то… столь же однозначное и непонятно откуда взявшееся.

— Да, она женщина, — сокрушился тот, что был Эрбадридом, — ей знакомо плотское томление.

— Ребят, — вмешалась в диалог Сашка, — если вы, — она помахала руками, как бы изображая, что они «если», — то я тут абсолютно не причём.

— Что ты хочешь сказать, мистрис Атеистка?

— Хочу сказать, что если вы, ребята, геи, то вы ошиблись адресом.

— Что она имеет в виду? — Леголас Семнадцатый посмотрел на того, что был Эрбадридом, и широко раскрыв глаза, выслушал ответ на непонятном языке. Непонятном и непроизносимом.

— Ей нет двадцати трёх, но она женщина, и она знает о… — Семнадцатый произнёс странный гортанный звук. — Как она может быть той, с кем я связан нитями мироздания? Как она может быть моей мистерис? Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос, ты ошибаешься.

— Мне нужно посоветоваться, — пробормотал тот, что был Эрбадридом, и исчез.

— А ты? — поинтересовалась Сашка.

— Что я?

— Ты не собираешься исчезать?

— Нет, — отрезал Леголас Семнадцатый, — я связан с тобой нитями мироздания.

— Это всё объясняет, — фыркнула Сашка.

— Мистрис Атеистка, я не рад этому так же, как и ты, давай подождём решения, может быть, это всё же ошибка. Не помню, чтобы Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос ошибался хоть раз… но… — Семнадцатый ещё раз оглядел Сашку, и ей даже стало обидно.

Что этот глюк о себе возомнил? Пришёл без спроса, ещё и недоволен. Нашёлся подарок мироздания в нитях. А у самого волосы средь бела дня в лаке с блёстками, и любовник подозрительный.

— Он мне не любовник, — в раздражении сказал Леголас Семнадцатый.

— Ты, что, читаешь мои мысли?

— Вижу. Похоже, мы всё же связаны… вот только как это могло случиться, и почему со мной?..

— Ну, связаны, так связаны, — обречённо проговорила Сашка, надеясь, что похмелье от самбуки пройдёт, как и действие сомнительного Юлькиного чая.

А пока она села на стул, показав глазами на соседний, и Леголас Семнадцатый с обречённым видом сел напротив.

— Рассказывай, — предложила Сашка.

Время надо как-то убить… а там, глядишь, и отпустит.

Время надо как-то убить… а там, глядишь, и отпустит.

— Меня зовут Лиросол Аэглор Амарор Маэдфаннот Малор Семнадцатый. Я правитель Девяти Стран и Одиннадцати Государств, что располагаются в Третьем Измерении из Семи. Вчера я ощутил нити мироздания, связывающие меня с земной девушкой. Ею оказалась ты, достопочтенная мистрис Атеистка.

Ого, какой приход…

— Меня зовут Саша, Александра, но если угодно, по особым случаям, меня можно называть мистрис Атеистка, я правительница этого магазина с девяти утра и до шести вечера с перерывом на обед и выходные. Сегодня утром я почувствовала сильную головную боль и чертовски странное похмелье, теперь я сижу тут и разговариваю со своей галлюцинацией, надеясь, что это не делирия.

— У меня больше тридцати имён, но Делирия среди них нет.

— Это обнадёживает.

Они немного помолчали.

— А почему ты холодный, кстати?

— Потому что я альв, в вашем мире эльф. Мы принимаем температуру того, до кого дотрагиваемся. Поэтому мы не знаем холода или жара.

— Послушай альв Леголас Семнадцатый, а вы живёте вечно?

— Нет, но многим дольше земных существ.

— И сколько тебе лет?

— В пересчёте на земное летоисчисление мне более семи тысяч лет, ближе к восьми.

Отлично грузит…

— По вашим меркам мне не более тридцати лет.

— Тогда тебе нужен кто-то постарше меня, — подвела итог Сашка, — лет так на семь тысяч.

— Мы не может выбирать ту, с кем связаны нитями мироздания. Она может оказаться любой из Семи Измерений. Я не помню случая, чтобы у правителя Девяти Стран и Одиннадцати Государств, что располагаются в Третьем Измерении из Семи, связанная нитями мироздания была из человеческого мира… но так решило мироздание.

— Сочувствую вашему горю, — поддела Сашка.

Правитель горестно вздохнул и уставился на вошедшую Юльку, которая, в свою очередь, смотрела на Правителя Леголаса Семнадцатого и быстро моргала глазами.