Во-вторых, этим действием, они показали, что не гнушаться действовать не только против меня одного, но и против всех кто хоть частично ко мне относится.

Такое уже нельзя было спускать с рук. Но и прямой конфликт допустить было тоже нельзя. От чего у меня я решил действовать по-иному.

Сперва нужно собрать как можно больше информации про их кружок, и про всех кто участвовал в нападениях, а также про самого графа. Узнать если у него сторонники в стенах гимназии, а также, какие цели преследует их объединение.

И при всём при этом наказать их должным образом. Да как, чтобы они на меня и не подумали, но знали, что кара идёт за их деяния в мою сторону.

На разработку такого плана у меня ушло чуть меньше пары часов. А идею как всё провернуть, мне подкинул сам граф Брилов. Который кстати так опрометчиво вмешался в драку с его сторонниками.

Суть моего плана была весьма проста в теории, и в то же время сложна в деталях, которых набралось весьма много.

Весь мой план делился на три фазы.

Первая фаза была подготовка. В неё входил взлом лазарета и прачечной, а также любезные внезапные встречи с гимназистками разных классов.

Второй этап заключался в милых беседах с теми, кто любит толпой показывать силу. Выбить у них информацию, а также проучить должным образом. Да так, чтобы Брилов затаился навсегда, и даже не думал лезть ко мне и к тем, кто был рядом со мной.

Ну и третий этап это было наблюдение за Бриловым. Дабы убедится, что он всё правильно понял, и больше не будет играть со мной в игры.

На следующий день, я уже приступил к первому этапу.

Учась, как ни в чём небывало, я стал уделять в свободное время больше внимания девушкам, и мило с ними беседовать, а где и вовсе заигрывать, дабы они в общении со мной щебетали про всё что знают, и выдавали мне по максимуму нужные данные. И в этих дружеских встречах меня ждал очередной сюрприз.

На одной из перемен, я встретил Лидию, которая виновато поздоровавшись со мной, постаралась быстрее уйти, но я не дал ей такую возможность. Так как поймал её запястье, и развернул молодую особу к себе лицом.

— Лидия Романовна, — поймал я за руку девушку. — Что случилось? Почему вы решили меня избегать?

Девушка потупила взгляд, и произнесла:

— Григорий. Просто так будет лучше для всех. Я сегодня скажу княжне, чтобы она сменила меня на другую партнершу для ваших занятий.

— Лидия, — улыбнулся я девушке, которой явно давались с трудом эти слова. — Не переживайте. Если вы про инцидент, то в этом нет вашей вины. И если хотите знать. Я также могу сказать княжне Худаловой, что вижу только вас своей основной партнершей по танцам. Так что не избегайте меня. Всё будет хорошо.

— Вы и вправду этого хотите? — Подняла на меня блестящие от подступающих слёз, большие карие глаза гимназистка.

— Да я этого хочу, — ещё более доброй и светлой улыбкой наградил я девушку, а внутри меня сжалась холодная злость, к нашим обидчикам. — Давайте с вами прогуляемся. Погода сегодня радует и, так и шепчем.

С этими словами, я, не отпуская руку девушки, потянул её на улицу, где мы и провели вместе всё отведённое на отдых время.

Следом пролетела за уроками вторая половина дня, а за ней и внеклассные занятия, в которых я из-за своих сломанных рёбер больно то и не участвовал. А следом пришёл черёд уроков от княжны, после которых и занятия танцами.

Лидия Романовна после нашего дневного разговора, вновь была прежней, от чего не упускала возможности, пока не видит княжна, прижаться ко мне поплотней.

Когда и эти уроки прошли, Лидия неохотно покинула меня, удаляясь в общежитие, а я, пользуясь тренировочным залом, провёл час за медитациями, в которых даже смог слегка срастить свои рёбра, наполняя их родовой силой.

А после, меня проводил до центрального здания гимназии один из смотрителей, по указке Марии Павловны.

Стоило нам с ним распрощаться, как я под покровом темноты и разыгравшийся под самую ночь метели, быстро пошёл наворачивать круги по территории гимназии.

Вдоволь находившись по заметённым дорожкам, и убедившись, что за мной нет слежки и прочего, я быстро пошел, скрываясь в тенях строений к прачечной.

Там без труда железной линейкой вскрыл одну из форточек большого окна, располагаемого на первом этаже, после чего открыв одну из ставень, пробрался внутрь.

А дальше в практически полной темноте, пройдя пару комнат, очутился вместе, где хранились вещи.

Чуть больше пятнадцати минут мне понадобилось, чтобы отыскать нужный мне отдел, где хранилась обычная одежда учительского состава, и подобрать вещи под свой размер.

Дальше всё тем же маршрутом, я покинул прачечную, не забыв при этом запереть за собой окно, и даже с помощью всё той же линейки, слегка накинуть крючок на форточку.

Спрыгнув с низкого подоконника в снег, я как мог, заметая следы, которые, скорее всего за ночь всё равно заметёт метель, вернулся в общежитие, и сразу же поднялся на чердак, где ещё с самого утра смог вскрыть замок, который ограждал гимназистов от посещения этого места.

Там-то я и спрятал вещи, а также открыл запертое изнутри окно, ведущее на крышу и впоследствии к пожарной лестнице.

На следующее утро, я вновь учился как ни в чём не бывало. Думая при этом, что сегодня ночью надо вломиться в лазарет и, проверить записи обращавшихся за медицинской помощью гимназистов.

Однако всё вышло куда проще, чем я думал, от чего даже не продеться вламываться в кабинет, где располагался учётный журнал.

А все потому, что когда я переходил из одного здания в другое, где пока временно располагался наш класс по географии, то увидел графа Брилова, который быстро следовал от хозяйственного пристроя в сторону центрального здания. На углу же этой постройки через пару секунд показались несколько гимназистов, за которыми я неспешно и пошёл.

Они то и привели меня к своей основной компании, в рядах которых я смог рассмотреть пару человек с опухшими рожами, как раз в тех местах, куда я бил своих обидчиков.

А дальше дело техники, и несколько дней слежки, после которых я узнал все, что мне было нужно, для того, чтобы начать действовать.

Ко второй фазе я приступил в пятницу, сыграв роль вновь получившего травму на внеклассных занятиях гимназиста.

Тем самым я при всём честном народе, специально пропустив удар тренировочной саблей по рёбрам, убедил всех, что мои ещё не совсем зажившие рёбрышки вновь дали о себе знать, и мне надо на отдых.

Для виду я даже посетил лазарет, а после и княжну, которой сообщил, что мои рёбра сильно ноют, и попросил на сегодня отгул от её занятий.

Получив добро от Худаловой, я вернулся в общагу, и уже там сыграл роль больного человека, после чего ворча сам себе, чтобы услышали мои соседи, якобы пошёл в лазарет.

На деле же я заскочив на чердак переоделся в обычную одежду в которой расхаживали учителя, одел поверх шинель и, застегнув её на все пуговицы вылез в окно на крышу, и под снегопад по пожарной лестнице, покинул здание общежития.

Как я выяснил те, кто состоял в данном объединении, два раза в неделю собирались за озером в лесной глухой зоне, где проводили какие-то совещания, а также тренировки по родовым техникам которые не преподавали в гимназии.

Преподавал эти техники Брилов.

Покрасней мере, за один день наблюдения за этим сборищем, я больше никого не заметил из учительского состава.

По их расписанию, граф присутствовал на собрании только один час, после чего покидал гимназистов и они уже одни ещё один час тренировались сами, после чего группами по два три человека расходились в разные стороны, дабы не привлекать, если что внимание большой толпой.

У озера в разных его частях, они выставляли часовых. Всего три человека, и как я понял по их форме, это были гимназисты первого класса. И как мне думалось из тех, кто пока не мог использовать на полную даже серый круг родовой силы, от чего и стояли в дозоре.

Когда я практически добрался до озера с самой дальней его стороны, то скинул шинель, и запихнул её в корни массивного дерева, после чего достав большой чёрный шарф, обмотал его вокруг головы, оставляя только прорезь для глаз.