Мимо меня неспешно проходили гимназисты, кидая косые взгляды на мой потрёпанный вид. Я же упрямо шёл на выход, и с трудом спустившись с лестницы, ведущей на первый этаж, вышел на улицу, где меня обдул уже холодный практически зимний ветерок.

Вздохнув полной грудью, и сделав шаг с крыльца, я поплёлся к центральной аллее, думая, что со мной происходит.

Даже не прибегая к медитациям, я ощущал внутри себя родовую силу, которая как при тахикардии, бешено, струилась по каналам.

Сев на лавку, у центрального здания гимназии, я закрыл глаза, и погрузил себя в базовую медитацию, дабы попытаться устаканить и сбалансировать родовые центры силы.

Однако на этом пути меня ждал всепоглощающий шок, ведь этого я сделать не смог.

Два отдельных друг от друга родовых центра, теперь были словно одно целое, и в каждом из них теперь был смешенный вид энергии, который бежали по каналам, от одного центра к другому, образовывая теперь единую энергетическую систему в организме.

При этом эта энергия, родившаяся от смешивания двух совершенно разных родовых сил, нуждалась, куда в более широких каналах, от чего в моём теле происходили перегрузки, словно при давлении в несколько атмосфер.

Да в придачу обычные базовые техники распределения и контроля теперь попросту не работали.

Оно и понятно. Теперь то, что приводить в равновесие, или отдельно контролировать.

Больше часу я провёл сидя на скамейке, пробуя все, что было мне известно и доступно, дабы утихомирить буйное движение новой воплощённой энергии в своём теле.

За это время, терпя головную боль, я уже точно узнал, что описанная техника, которую выкрал кто-то из Остроговых в царских схронах, была просто техникой, без дальнейшего повествования, что со всем этим делать. А все методы контроля родовых центров, что были мне известны, практически были бесполезны.

Если бы не техники Цигуна, эта новая энергия, вскоре могла износить энергетические каналы, что пагубно отразилось на физическом теле, которое под напором, попросту начало бы процессы самораспада организма.

Однако дыхательные медитации, в купе с многочисленными попытками распальцовок в разных последовательностях, которые я расшифровал как ребус, принесли свои плоды.

Я смог ослабить неутихающую энергию в родовых центрах, а после и вовсе взять под контроль, чем снял все негативные проявления на своём теле. Тем самым выработав совершенно новую технику контроля родовых центров.

После этого, я смог вздохнуть спокойно, и откинувшись на лавке, просто отдохнуть.

Теперь, когда энергия из родового канала двигалась в родовой канал спокойно и без надрыва, в теле появилась лёгкость, а все болевые ощущения исчезли. Что давало мне понимание — я в относительной безопасности.

На дворе была практически ночь, а я всё ещё сидел на лавочке с прикрытыми глазами, размышляя над тем, что произошло сегодня.

— Эй! А это ни тот не до аристократишка, о котором все говорят.— В тишине наступающей ночи разнеслись слега булькающие слова.

— Да вроде он. Да он, точно. Я именно его видел, когда он с князьком притащился сюда. — Распознал меня обладатель сиплого голоса.

Я открыл глаза, неохотно вылезая из собственных мыслей, и увидел, как ко мне приближались четверо парней.

Мне хватило одного беглого взгляда, дабы определить их классовую принадлежность во всех её смыслах.

Все эти парни были бывшими крестьянами, и явно были распределены в классы начальной коррекции, как к примеру Егор и Ефим.

Такие выводы я сделал на основании нескольких подмеченных деталей.

Первая деталь пренебрежение к аристократам и, таким как я. Что явно намекало на непонимание разницы между нами.

Вторая деталь, это форма. У классов коррекции, она была на несколько тонов темнее. Хотя навряд ли кто-то об этом задумывался. А вот учителя по этому признаку, всегда могли понять кто перед ними, и какой у него уровень.

А третье это пренебрежение к своему виду и поведению. Неопрятная форма, и совершенно иная манера речи.

— Мужики, я слышал, что этот Гаврик у молодой вдовушки лечился. — Слегка шатаясь, лыбился высокий и плечистый парень, обращаясь к своим товарищам.

— Я тоже слышал об этом, — встал в метре от меня коренастый парень с черными, как смола волосами и слегка смуглой кожей. — А ещё я слышал, что такие аристократки страх как распутны. Эй ты! — Уже ко мне обратился смуглый парнишка, от которого я почувствовал запах спиртного. — Как эта вдовушка? Хорошо ублажает?

Никто из парней даже не смог понять, как я так быстро оказался на ногах, рядом с черноволосым коренастым парнишкой, поравнявшись с ним плечом к плечу, а мой кулак оказался у его незащищенного живота.

Секундная немая пауза оборвалась моим ударом, который сложил коренастого гимназиста пополам, заставив его чуть ли не повиснуть у меня на кулаке как тряпичную куклу.

— Выродок! — Только и успел выкрикнуть высокий плечистый парень, как я уже был подле него, и крючковатым ударом снизу вверх слегка приподняв его в воздух, завалил на вымощенную булыжником дорогу.

После этого мои сапоги издали шаркающий звук от того, что я скрутился вполоборота, и нанёс удар ногой с разворота по третьему гимназисту.

Парень ещё падал, словно срубленное дерево, а я, развернувшись к последнему из шайки, увидел как он, пятясь назад, резко развернувшись, чуть ли не касаясь руками мостовой, рванул прочь.

— И это всё? — Скривился я, кинув взгляд на три бесчувственных тела.

Сделав шаг в сторону, я повернулся спиной к валяющимся гимназистам, и пошёл в направлении общежития, чувствуя неописуемую легкость и тепло в теле, которое давала слитая воедино родовая энергия, циркулирующая из центра в центр, делая их единым целым.

Утро выдалось пасмурным и дождливым, от чего я даже не смог потренироваться перед уроками на улице, вдалеке от центральных строений.

Вместо этого я, с самого утра поменяв бинты на руке, вышел из комнаты пока все ещё спали и, покинув общежитие, расположился в одной из беседок за центральным строением гимназии.

Тут я, устроившись на скамейке, погрузился в медитацию, используя придуманную мной технику.

Ещё вчера ночью валяясь в кровати, я анализировал случившееся и сопоставлял это с данными полученными из записей Остроговых, а так же пытался понять, что теперь представляют собой мои родовые центры.

И на фоне всего имеющегося у меня материала, смог сделать первые выводы.

Получалось, что старинная техника была утрированно, методикой достижения гармонии родовых центров и объединения их в одно целое, как суть Инь и Ян.

Сотворение единой первоначальной энергии, из разделенных на две части противоположностей.

Из этого и рождается образный на первый взгляд смысл из расшифрованного текста, о первоосновы техники.

Прочитав расшифровку я, как и Острогов думал, что эта техника является первоисточником техник медитаций, что могут не только усилить в десятки раз контроль над родовыми центрами, но и за счет смешивания энергий увеличить энергетические каналы в теле, сделав как техники, так и тело в разы сильнее, чем у остальных.

Но сейчас видя итог этой техники, суть стала понятна. Она заключалась в полном единении двух начал в одно целое. Достигнув этого, человек получает первичную энергию родовой силы не разделённую на противоположности, и не имеющую слабостей друг друга. Вот истинный скрытый смысл выкраденной техники из тайной царской библиотеки.

Первые полдня пролетели как миг. Уроки были для меня словно академику средняя школа, от чего я даже не почувствовал на себе отставание по предметам, чем вызывал лёгкое недоумение учителей, и завистливые взгляды одноклассников.

Так же за эти полдня я постоянно чувствовал на себе многочисленные взгляды. Это происходило, где бы я ни находился. Будь то класс или коридоры учебных строений.