Наташа выпрямилась и показала всем свой хлыст красивого золотистого цвета.
Блондинка, и бровью не повела, когда принимала бич. Ровная, как струна она стояла в стойке смирно. Ее страдания выдавало только одно: по белой коже катился пот. Небольшой, но очень красивый бюст и плоски живой с четко очерченной выпуклостью пресса, покрылись испариной. Ее хлыст оказался бордовым, цвета дорогого вина.
Она обернулась к капитану, взмахнула рукой. Хлыст легко выскользнул. Она взмахнула им над головой, щелкнул в воздухе. Щелчок отразился яркой красной вспышкой.
Андрей и мой новый курчавый приятель выжил. Было видно, с каким трудом они проходили испытание. Хлыст курчавого был коричневым, Андрея — серым.
Двое не справились с собой. Девушка, не согласившаяся раздеться, запаниковала, заметалась по залу. Один из флагелляторов легко достал ее хлыстом. Она погибла быстро. На теле осталась такая рана, будто ее ударили огромной секирой. Несколько прислужников пришли за ней и унесли тело прочь.
Парня, который отскочил от капитана, как только бич демонов коснулся его спины, застрелил один из солдат в голем-броне. Пули, выпущенные из гаус-оружия, оставляют в человеке очень жуткие раны.
У меня остались смешанные чувства, после церемонии. Проблема с хлыстом давила. Я мало обращал внимание на то, что происходило с остальными. Украдкой пытался любым способом пробудить хлыст. Не выходило. Зараза! Нельзя оставлять попыток. Загвоздка была еще и в том, что сложно было представить, что конкретно нужно сделать для того, чтобы этот гребаный хлыст… кнут… черт знает что еще… пробудился.
Херов хлыст! Давай, упрямая зараза! Как там зовут мой бич демонов? Вергилий? Ты что там уснул? Ну! Активируйся!
— Стройся! — крикнул взводный, и мне пришлось прервать мои попытки вытянуть хлыст. Мы, теперь уже флагелляторы, встали в строй.
Я видел, что у большинства оставшихся в живых хмурые, растерянные лица. Кажется, только пережив сегодняшний шок, они поняли, куда попали. Игрушки кончились. Этот мир готов сожрать вас со всеми потрохами. И неважно, Земля это или Игмундум. Хорошо, что ко мне это осознание пришло уже давно.
— Итак, — начал капитан Ставров, — на сегодня все. Даю всем двухдневную увольнительную. После этого начнутся боевые вылазки. Демоны не дремлют, и учиться вам придется прямо в поле. В пекло вас не кинут, но первое боевое задание определит вашу иерархию в корпусе. Кто-то — останется рядовым. Кто-то получит шанс сразу начать карьеру младшим офицером. А кто-то, — он почему-то посмотрел на меня, — возможно, и умрет.
Прекрасно. Отличную перспективу он во мне видит. Посмотрим, как будет выглядеть твое самодовольное хлебало, когда я поставлю на уши весь корпус флагелляторов…
— Ты не забыл, Минин, — Андрей встретил меня у выхода из корпуса флагелляторов. Он был один. Куда делся его дружок я не знал, — что мы встречаемся сегодня вечером?
Подходили сумерки. Безлюдную улицу у здания корпуса освещали первые зажегшиеся уличные фонари.
— Нет, — холодно проговорил я. Настроение было препаршивое. Острить или шутить не было никакого желания.
— Хотя я думаю, — он сложил руки на груди, — в этом уже нет большой необходимости. Ты показал, что как флагеллятор ты полный ноль. Даже хлыст не можешь достать!
— Пошел на хер, — я взглянул на него исподлобья.
— Че ты сказал? — он оживился, расправил плечи, набычился, решительно пошел ко мне.
— У тебя, может, и хер не стоит? Вот ты и кнут достать не…
Он не успел договорить. Я не стал ждать, пока он приблизится, и пошел в наступление первым. Тебе не повезло, Лапин. Ты нарвался на меня в плохом настроении. Уже и не помню, сколько костей я сломал надзирателям, державшем меня в карцере моего папки-человека. Тогда у меня постоянно было плохое настроение.
Я решительно ринулся на него. Не размахиваясь, коротко ударил в лицо. Попал в опухший еще после прошлой драки нос.
— А-г-х-а! — вскрикнул Лапин, схватился за лица.
Я спокойно зашел ему за спину, ударил по щиколотке. Он осел на колени. Я схватил его за волосы, оттянул голову.
— Никогда, — прошипел я ему на ухо, — не зли меня, когда я не в духе.
— Я убью тебя, ублюдок! — всхлипнул он.
— И не обещай того, чего не сможешь сделать, — злобно добавил я.
— Я…
— Заткнись. Иначе переломаю тебе руки.
Он не ответил. Отнял руки от лица. Испуганно взглянул на меня.
— Я приду. Сегодня. В назначенное время. Вот только не уверен теперь, придешь ли ты.
— Илья? — стук в дверь, знакомый женский голос, — Илья, ты дома?
Я оторвал взгляд от своей ладони. Весь вечер, с того момента, как я вернулся, пытался достать этот гребаный хлыст. Не выходило, но попыток я не оставлял.
Я достал бумажку, которую дал мне Андрей. Взглянул в нее. До встречи оставалось еще два с половиной часа. Интересно, кого это черт принес?
— Илья?
Ах. Кажется, это Наташин голос. Шустрая девчонка. Как-то умудрилась найти мою квартиру. Прилипчивая дама. Произвел же я впечатление на эту красавицу. Наверное, мне нужно отвлечься, расслабиться, пока есть время.
Я встал с небольшой одноместной кровати, натянул зеленые форменные брюки. В глаза бросилось собственное отражение в зеркале, висящем на дверце старого шкафа.
Я пригладил черные волосы, состроил самодовольную рожу. Голый торс прикрывать ничем не стал. Кажется, вот и мой утешительный приз подоспел. Я вышел из единственной небольшой комнаты, прошел по короткому коридорчику с мерзкими бежевыми обоями с цветочками.
— Илья? Это я Ната…
Открыл дверь, не заглядывая в глазок.
— …ша, — девушка округлила глаза, уставившись на меня.
— Привет, — я улыбнулся.
— Привет, — растерянно проговорила она.
Девушка была бледной. Глаза — заплаканными. Видимо, все еще переносит последствия присоединения бича. Неужто, хочет получить какое-то утешение в моих руках? Если и нет, то быстро захочет.
— Ты… забыл в здании корпуса свою фуражку, — она достала из-за спины зеленую смятую фуражку, — сунула мне.
— Это не моя, — я улыбнулся.
— Как это… не твоя?
— Я не ношу. Не люблю. По крайней мере, пока не дали нагоняй за то, что одет не по форме.
— В таком случае… — прости за беспокойство, Илья. Я пойду.
— Подожди, Наташ, может, зайдешь?
Она не ответила. Немного смущенно взглянула на меня. Переступила порог.
— Мммм… да… пусть девушка заходит, немного эндорфинов нам не повредит.
Я насторожился. Прислушался.
— Все в порядке, Илья?
Я не ответил.
— Давай перенаправлю больше крови к половому члену. Усилим возбуждение!
— Ты слышала что-нибудь? — настороженно спросил я.
Наташа прислушалась. Задумчиво поводила зрачками.
— Нет. Ничего не слышу.
— Э-м-м-м… Что? — непонятный мужской голос прозвучал удивленно, — ты что, слышишь меня?
— Кажется, — напрягся я, — слышу.
— Что ты слышишь? — Наташа посмотрела на меня, как на идиота.
— Ничего, — торопливо проговорил я, — давай встретимся в другой раз.
Я тихонько подтолкнул Наташу на выход. Она изогнула бровь, раздраженно посмотрела на меня.
— Че это ты? Сначала зовешь, а теперь выгоняешь?
— Что за черт? Как он слышит меня?
— Я предпочел бы тебя не слышать, — ехидно проговорил я.
— Не слышать? Меня не слышать? — Наташа удивленно раскрыла глаза, — отлично! Тогда я, пожалуй, пойду!
Наташа хлопнула дверью. Я слышал, как по лестничной клетке застучали ее невысокие каблучки форменных сапожек. Я даже не успел ничего возразить ей.
Вот зараза! Ну что за черт? Я с ума схожу? Слышу странные голоса в голове!
— Нет, пока еще с ума ты не сходишь. Хотя мне тоже интересно, почему ты слышишь меня.
— Да что за черт! Меня раздражает твой голос! И секс обломился!
— Ты сам в этом виноват! Я вообще-то тоже хотел получить порцию гармончиков счастья! А ты все испортил!
