Мужчина услышал только молчание в ответ, ну и всхлипывания, он почти развернулся, как бугай в кожаных штанах и с бородой до груди крикнул, — Какого такого хуя мы должны быть вашим скотом, это ты так сказал?

У Элиота сжалась всё мужество, ''Ну куда ты лезешь придурок, тебя же сейчас убьют к кбеням, ой кретинизм какой-то...''

— О! Я сейчас тебе объясню, очень доходчиво, — мужчина медленно приподнял свою маску... Из-под губ полезли острые клыки, он улыбнулся ртом полным острейших зубов — в размытом блике кинулся к бородатому и жадно впился в шею, пол мига, и тот побледнел, а после зубы вырвали приличный кусок плоти, его рука перехватила горло — рука сдавила шею и голова отлетела от туловища.

Бескровное тело упало на пол, а голова в кучу стоящих людей, — ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ ПИКНУТЬ! — громогласно прорычал мужчина с окровавленным ртом, отчего вся кровь застыла и звуки смолкли, — Я повторять не стану, а теперь разошлись по будкам!

Женщина отошла от шока, она истерически вопя побежала прочь, а тот мужик в маске, просто стоял и ухмылялся. Женщина выбежала за красный флажок — размытый блик и, её тело распалось двумя ровными половинами, осевая землю кишками и кровавым потоком.

Блик — Он стоит на том же месте, словно не двигался, даже секунды не прошло! А он разрубил её и вернулся.

— Следующий, — улыбаясь говорил он.

Стало невероятно тихо, — Ко — курица снесла яйцо разрезав им тишину.

Элиот поднялся подобрал яйцо и стал, как не в чём не бывало.

— Ахахахахаах!!!! — засмеялся он жутким смехом, — Мне так смешно, что даже не убью тебя! А теперь пошли по будкам свиньи! Выходить можно только до заката, жратву будут давать, когда зазвонит колокол! — мужчина шагнул в тень и растворился, а следом женщина.

Нас в толпе было около тридцати человек, часть этих людей быстро разбивалась на группы и выбирала себе дома, хотя выбор был невелик, всё одинаково хреновое!

Элиот стоял и выбирал выбором без выбора, на лево пойдёшь, к быкам попадёшь. Направо пойдёшь, к опущенным припишут.

И стоял бы он так до заката, но к нему подошёл старик, — Ха-ха, ну ты даёшь парень. Моё старое сердце уже бы остановилось, а тебе хоть бы хны. Ты или слишком глупый, или слабоумный. Хотя что то, что другое — настоящий талант, — старик похлопал Элиота по плечу.

— Думал, что скажете храбрый! — с грустной улыбкой произнёс Элиот.

— Возможно и глупый, я сейчас не буду причитать о тяжёлой доле. Но, в детстве видел как заживо сгорели мои родители, вот с тех пор просто не испытываю страха.

— Он появляется, а потом сразу затухает... Может быть сумасшедший? — сказал Элиот пожав плечами.

— Тяжёлое детство внучок, но возможно эта особенность поможет в новом месте, — по-доброму сказал старик.

— Я думаю, что страшно нам будет часто. Пойдём вон в ту хибару. С тобой хоть знакомы уже! — старик показал пальцем на дальнюю хибару у самой окраины поселения, прямиком возле флажков.

Старик пару раз хлопнул Элиота по плечу и спокойно пошёл к хибаре.

Элиот тоже дошёл до этой халабуды, ведь сложно назвать такое нормальным жилищем. Элиот открыл простенькую деревянную дверь, скорее кусок дерева на петле. Места было не особо много, и тёмно как в жопе мира. Окон тоже нет. Кромешная темнота с редкими лучиками света, которые проникают через дырки. Она была напрочь сырая, привет восполнение лёгких.

В лачуге стояло два ведра, одно питьевое, а второе отхожее, пошире, и три лежанки, на этом все...

— Видимо никто больше не соизволит к нам присоединиться... — Парень, оно и к лучшему! Поверь мудрому старику, люди часто хуже зверей. Звери обычно своих не трогают.

Старик крепко задумался, — Поверь мне, старому солдату, если не выходить ночью это единственное правило в этом посёлке, то скоро ты будешь счастлив, что живёшь с дряхлым стариком, и этой штуковиной, — серьёзно говорил мужчина указывая старой рукой на курицу

— Дедушка, а у вас богатый жизненный опыт? — спросил Элиот усаживая курицу на свободную лежанку, а после достал кактус.

— Да, вот мой тебе совет, ты сейчас пойди до криницы и набери водицы, на всякий пожарный!

— Вода важный ресурс, а тут может всякое случится. — Я вас понял! — Элиот мигом выбежал из дома и, набрал два ведра воды. Возле колодца было пустое бесхозное ведро.

Элиот оглянулся по сторонам, надзирателей не видать, но сто процентов они есть!

Элиот побежал с вёдрами домой, одно перелил в отхожее ведро, а второе просто оставил дома. Он вернулся к колодцу и начинал набирать воду, попутно напевая песенку.

''Умыкну ка я ведёрко, лишним не будет'', — Элиот осмотрелся, он не искал стражу, а человеческие взгляды настораживали его, по чужим взглядам было слепо, всё люди слишком запуганные, и не высовывают даже носу.''

''Стражникам скорее всего наплевать на нас'', — Элиот вернулся в подобие дома, старик уже испивал воду набирая в ладонь.

— Вкусная вода, никогда такой не пил, парень ты только попробуй! — говорил старик отсербнув воды.

Элиот подошёл к вёдру и глянул на воду. Он уже и раньше заметил необычность воды, но спешил, и полноценно её рассмотреть не вышло. Жидкость была серебряная, словно жидкое серебро.

Элиот зачерпнул ладонь воды, а после выпил. Сладкий свежий вкус потек по горлу, принося прохладу желудку, и даже чувство сытости! — Удивительно! — Воскликнул он не в силах сдержать порыв, а после вновь зачерпнул воды в руку и, побежал полить своего друга Васю.

Глаза Элиота сверкали как звёзды, он чувствовал себя настоящим исследователем, ему хотелось делиться открытиями, от чего даже курице досталось вдоволь воды, а старик немного посмеивался с этой картины.

Кактус мигом позеленел и всё повреждения сошли на нет, стал как новый! Элиот сел рядом со своими питомцами, — Дедушка, так что там о опыте и людях? — с любопытством спросил он.

— Вот нужны ли тебе старческие думы? но коль хочешь поделюсь.

— Во время второй всемирной войны, я был совсем мелкий, лет четырнадцать мне было. В то время войска пятого рейха напали на нашу великую державу союзных федераций. Напали подло исподтишка! — старик резко сказал последнее слово.

— Мы жили у самой границы, мою семью убило в первые обстрелы, — с тоской сказал он.

— Как сейчас помню, грохот, зарево, паника, меня оглушило к чертям собачьим. Не был на войне, не поймёшь, — сказал, как отрезал.

Чудом остался живой и хотел отомстить, кое-как добрался до наших. Сперва не брали служить, но через полтора года дела были плохи, приходилось брать даже пацанов пятнадцати лет! Вот и пошёл в диверсанты, успешно кусали этих паскуд, пока через пол года весь мой отряд не убили, меня ранило. Враги подлатали и в концлагерь, — дедушка тяжело вздохнул.

— Дальше было даже ужаснее самой войны! Женщин конечно же постоянно насиловали, пленных избивали, но это пол беды! Через время свои обратились чужими. Сперва нескольким ублюдкам дали власть и прикормили, они сливали всё настроения в лагере, полностью лишая шанса на бунт, а после сделали внутренними охранниками, — он посмотрел Элиоту в глаза, — Я хорошо запомнил тех ублюдков!

— Они так же начали насиловать женщин и избивать бывших соотечественников. А потом на нас начали отрабатывать новые приёмы. Будили посреди ночи, а кто не встал за тридцать секунд, был избит. И это всё продолжалось без конца и края. Позже нас били вообще за любое действие, а знаешь зачем?

— Не-а, понятия не имею, зачем же? — Элиот проникся историей и внимательно слушал, — Пытка такая психологическая! За любое действие, правильное или неправильное, тебя избивают! От этого воля многих ломается на корню! Когда нас спасали больше половины людей не могли выйти из лагеря! Их пытались даже насильно вытащить, не выходили и всё, сломались... — с тоской добавил он, попутно набирая воды промочить горло.

— Но! Я не сломался, месть и желание убивать горели во мне ярко. Как зарево от крупнокалиберного снаряда!

— Почти под самый конец войны реабилитировался, обратно вступил в армию и поехал штурмовать Арлин! Тогда я хорошо понял, что войну и победу слишком романтизировать не стоит. Наши войска точно также издевались над мирными людьми, убивали, грабили и насиловали. Злые и озверевшие, жестокие солдаты окончательно сошедшие с ума.