Прижимаясь и оттесняя их обоих назад, он целует её так, словно старается лишить дыхания. Гермиона обхватывает его шею, изучает его рот, прежде чем сплестись языками. Её руки оглаживают сильное тело: забираются под футболку, поднимаются к голове, скользят по спине. Малфой стискивает её ягодицы, притягивает к себе, трётся об её живот.

Драко отстраняется только для того, чтобы стянуть её футболку через голову. И даже не удосужившись стащить её до конца, вовлекает Гермиону в поцелуй, горя нетерпением коснуться её кожи. Она сама вытаскивает одну руку из рукава, тут же цепляется за его плечо, и яростно трясёт второй конечностью, чтобы избавиться от футболки. Драко убирает ладони с её живота и сдавливает полушария грудей. Его язык проходится по её нижней губе и проскальзывает в рот. Руки Гермионы ныряют под его футболку, подушечками пальцев она чувствует жёсткие волоски под его пупком — мышцы живота напрягаются, когда Драко подаётся вперёд. Она добирается до пряжки: ладони трясутся, пока она вытягивает ремень из шлёвок.

Отклонившись, она устраивает голову у него на плече — его рот тут же находит её ухо и, посасывая кожу, прокладывает дорожку из поцелуев на шее. Пальцы Гермионы заняты пуговицей и молнией на его ширинке; она рывком спускает брюки и бельё к коленям, краем глаза замечая стиснутые челюсти и красные губы Малфоя. Выбираясь из штанин, он снова тянет её к себе — она животом чувствует его сильное возбуждение.

— Драко.

— Что? — кажется, ему не хватает воздуха, так же, как и ей самой.

Гермиона мотает головой, обнимая его за шею.

— Мне просто захотелось произнести твоё имя.

Его губы растягиваются в улыбку, она чувствует его усмешку, прежде чем он целует её, зажимая между своим телом и столешницей. Кажется, на пояснице останется синяк — слишком уж сильно врезается доска, — но Гермиона тут же забывает об этом. Она тянет его футболку вверх, дёргает ткань сильнее — Драко не отводит рук, не давая снять одежду. Он бормочет что-то про то, что тряпок слишком много, самостоятельно избавляется от футболки, отбрасывая её куда-то влево, и тут же льнёт к Гермионе.

Его язык скользит между её губами туда-сюда, и ей требуются секунды, чтобы приноровиться к этому ритму, смягчить остроту желания. Его ладони уверенно ползут вверх по спине, чтобы расстегнуть застёжку бюстгальтера. Справившись, Драко обнимает Гермиону за плечи и приникает губами к её шее. Она тяжело выдыхает и сама стаскивает бюстгальтер — Драко тут же наклоняется и целует вершину каждой её груди.

— Мне нужен…

— Что? — низко и глухо шепчет он ей в шею, его язык ласкает небольшой шрам от ожога. Она чувствует себя бессильной, но полностью растворившейся в своих ощущениях.

— Ты.

Он со стоном прихватывает зубами её горло и поднимает голову. Гермиона сомневается, что когда-нибудь сможет привыкнуть к тому, как возбуждённый Драко смотрит на неё. В одном лишь его взгляде, не говоря уж о всём том, что творит с ней Малфой, есть нечто такое, что заставляет её преодолевать все преграды. Она всегда теряется от осознания того, каким красивым он может быть в эти моменты — для неё.

Гермиона приподнимается на носочки и целует его два, три раза подряд. Он как раз поворачивается к ней и отвечает, беря от неё всё, что ему нужно. Его ногти прочерчивают линии по её спине до самых ягодиц, он крепко прижимает её к себе, и она обхватывает его талию ногами. Член упирается как раз в то место, где ей этого больше всего хочется, но пижамные штаны служат помехой. Его рот обжигает её щёку, щетина царапает нежную кожу. Она проводит ладонями по отросшей в госпитале бороде, дотрагивается до его губ.

— Потом ты сможешь побрить меня.

— Если тебе повезёт, — выдыхает Гермиона, и Драко щиплет её за бедро, снова вовлекая в поцелуй.

Малфой делает шаг, и Гермиона сильнее стискивает его ногами, а он обнимает её, поддерживая. Она оглаживает его плечи, шею, зарывается пальцами в волосы. Сжимает пряди в кулаках, и Драко стонет и целует её ещё яростнее. Плечо Гермионы больно врезается в дверной косяк, и она взвизгивает прямо в губы Малфою.

— Чёрт! Прости, — он извиняется и вытягивает шею — Гермиона, пользуясь моментом, ласкает его горло.

— Разряды молнии.

— Что?

— Бах… Хотя, наверное, они не издают так…

— Грейнджер, заткнись, — стонет он — Гермиона в отместку прикусывает его шею и улыбается, чувствуя вибрацию под губами.

Он усаживает её на кровать в ближайшей спальне и, отстранившись, устраивается на краю. Протягивает руку, маня пальцами, — Гермиона хватает предложенную ладонь, и он подтаскивает её к себе. Он неспешно стягивает её пижамные штаны и имеет наглость остановиться, заметив отсутствие нижнего белья.

Драко косится на неё с той зловещей ухмылкой, от которой её сердце ненормально трепещет, и, наклонившись, прижимается губами к её животу. Едва Гермиона начинает извиваться, он фиксирует её бёдра, заставляя оставаться на месте, целует и ласкает её языком. Он касается зубами резинки штанов, посасывает кожу вдоль полоски ткани и поддевает, наконец, их пальцами. Глядя на Драко сверху вниз, Гермиона ерошит его волосы, чувствуя при этом странную нежность. Этот момент ощущается намного более личным, чем он, наверное, представляется Драко, хотя она и не понимает, почему так получается.

Он стягивает штаны дальше, прокладывая губами дорожку по её тазовым косточкам и бёдрам, но, едва почувствовав, что наклоняться ему неудобно, позволяет ей самой стащить их к лодыжкам. Его ладонь ползёт по её бедру вверх, палец проскальзывает между складочками, и она делает резкий вдох, подаваясь вперёд. Гермиона вглядывается в его потемневшие глаза — он вытаскивает палец и облизывает его.

— Господи, — шепчет она, выпускает его волосы, обхватывает его лицо и целует.

Он стискивает и подтягивает её ноги, вынуждая оседлать себя, отрывается от её рта и прижимается губами к груди. Она собирается сказать, что вся эта прелюдия ей вовсе не нужна, пожалуйста, но ощущения слишком хороши, чтобы сопротивляться ласкающим рукам и горячему рту. Гермиона трётся об него, думая, как же побудить его к более решительным действиям, но, похоже, он и сам всё понимает.

Он откидывается на кровать, утягивая Гермиону с собой, и она пытается найти губами его рот. Ведёт руками по его животу вниз, но Малфой переворачивается прежде, чем Гермиона добирается до цели.

— Сегодня не хватает терпения?

— Да, — признаётся она. — Отложим его на потом.

Он хрипло смеётся — это один из лучших звуков, что ей доводилось слышать. Малфой кивает подбородком в сторону изголовья, Гермиона приподнимается на локтях, отползая назад. Целует его в плечо и следит глазами за тем, как изгибается его спина и приподнимаются ягодицы.

Драко останавливает её прикосновением к рёбрам и наклоняется, чтобы поцеловать. Ей это нравится. Целовать его, быть с ним — ей это нравится, даже когда она злится. Неважно, что произошло или чем всё закончится, Гермиона уверена: она никогда не будет жалеть о том, что начала эти отношения. Она и не знала, что способна на те эмоциональные и физические переживания, что он в ней вызвал, и она ни разу не смогла найти в себе силы пожелать, чтобы хоть что-то из этого не случалось. Он её твердыня, её битва и союзник. Он — тот момент, за который она, даже отпустив, держится. Каждая наглая, задумчивая, раздражающая, сердитая, саркастичная частица Малфоя.

Драко вновь их переворачивает, на ощупь цепляется за изголовье и подтягивается. Прислоняется, подтаскивает Гермиону для поцелуя, затем одной рукой приподнимает её, а второй направляет себя. Она прикрывает веки и стонет с ним в унисон — он стискивает её бедро, и она опускается, принимая его полностью.

Его резкий выдох заставляет её открыть глаза и выпустить, наконец, воздух из лёгких. Драко больше не сдерживается, отпускает её и разводит руки в стороны. Гермиона переплетает свои пальцы с его и чувствует поддержку, приподнимаясь и снова опускаясь. Она двигается медленно: её захлёстывает множество эмоций, которые она не может озвучить, но хочет как-нибудь продемонстрировать.