Она со свистом проносится мимо людей и вспышек заклинаний, Джинни выкрикивает её имя, но голос теряется в какофонии звуков.«Наверное, это и есть вторая часть», — думает Гермиона, когда её швыряет на землю. Она ударятся копчиком и шипит сквозь зубы — боль от первого проклятия еще не прошла полностью. Взмахнув рукой, она вскидывает палочку, но в угол её глаза утыкается ещё одна.
Гермиона моргает. В голове сверкает мысль: неужели она умерла? Если бы она должна была встретить его на небесах, в аду или куда там отправляются и где оказываются души, она бы совершенно точно не удивилась, что Фред встречает её подобным образом. Чтобы потом похихикать над её испугом. Но Гермиона понимает: на неё смотрит Джордж, узнавание и страх мелькают на его лице. Он опускает палочку, хватает Гермиону за руку, осторожно подтягивая наверх.
— Гермиона, всё в порядке?
— Да, — шепчет она и повторяет свой ответ громче, чтобы Джордж услышал. Она долго его не видела, но почему-то кажется логичным, что встречает она его здесь и сейчас, а не за семейным столом. Почему-то это совершенно правильно.
Их кольцом окружают люди, Гермиона не узнает их со спины, но замечает рыжие волосы. Чарли, Молли и Артур. Молли бросает на неё через плечо усталый взгляд, щит лавандового цвета срывается с её палочки. Пользуясь мгновениями передышки, Гермиона тянется, чтобы пожать руку Джорджа. Сейчас не время для эмоций или слов, которые уместно сказать.
— Мне нужно вернуться к своей команде, — она не уверена, что Джорджу следует говорить о Джинни, потому что не знает, как он к этому отнесётся.
— Мы сейчас все в одной команде. Это небезопасно.
— Я должна.
Джордж явно колеблется, но он знает её с самого детства и прекрасно осведомлён, что именно означает её поза.
— Я иду с тобой.
День: 1568; Время: 2
Гермиона прижимается спиной к стене и рвано дышит — кислород со свистом проникает в лёгкие. Она подбирается к самому углу здания и быстро оглядывается по сторонам. Дым почти развеялся, но прямо перед ней всё ещё висят серые хлопья, и она в курсе, насколько они плотные. Временами они скрадывают лунный свет, и тогда наступает полная темнота. Бег сквозь эти сгустки напоминает движение в лучах стробоскопа, бьющих по глазам: тусклый свет чередуется с непроглядной чернотой, словно вокруг парящего тела пляшут яркие вспышки. Она слышит позади себя громкий плач: наверное, кто-то опознал одно из тел, лежащих на дне пересохшего бассейна. Две стены купальни снесло, западная часть верхнего этажа, зависнув под наклоном, просела к первому, и требуется всего пара сильных случайных заклинаний, чтобы вся конструкция сложилась.
Джордж и аврор, которого он называл Хигсом, отправились с Гермионой на поиски её команды. К тому моменту, как они вернулись на место сбора, бойцов там уже не было. Это произошло час назад, перед тем, как они нашли Джинни, но всего пятнадцать минут спустя Гермиона потеряла их всех. Она дважды увидела МакГонагалл, разглядела человека, который мог быть Роном, и мельком заметила Гарри, мчащегося с таким свирепым выражением, что Гермиона с трудом его узнала.
Мизинец и безымянный пальцы на её левой руке сломаны, но Дробящее заклятие просвистело всего в миллиметре от её шеи, так что Гермиона считает, что ей повезло. Под рукой непрерывно пульсирует боль, бедро пересекает порез, пятнающий ногу красным. Было ещё несколько незначительных заклинаний, которые по её подозрениям, прилетели от своих же: самое серьёзное ослепило Грейнджер на ужасающие четыре секунды, но она смогла вспомнить контр-заклинание.
Откуда-то сверху раздаётся крик, и Гермиона откидывает голову. Она поднимает глаза на стену верхнего этажа и видит в окне красную вспышку. Вылетает из-за угла и ведёт палочкой по телам, освещённым мерцающим светом факелов, пока не добирается до лестницы. Два Пожирателя Смерти бегут по ступеням вверх, Гермиона останавливает магией одного из них: тело цепенеет и валится назад, ударяясь о камни. Второй Пожиратель посылает в её сторону Убивающее заклятие, и она быстро взмахивает палочкой, превращая лестницу в скользкий спуск. Непростительное врезается в землю в метре от цели, и мужчина падает вперёд. Сквозь зелёную дымку перед глазами Гермиона связывает поверженного противника, кто-то снова кричит, и она бросается бежать.
Она превращает спуск обратно в ступени, перепрыгивает через обезвреженных Пожирателей и несётся вверх по лестнице. Она уже на полпути, когда её ступня в чём-то застревает, и она грохается вперёд. Её колени врезаются в ступени, лицо ударяется о самый край. Кожу опаляет сначала жар, а потом боль, Гермиона разжимает зубы на прикушенном языке, и губы заливает кровь.
Она со стоном взлетает в воздух, только сейчас заметив твёрдые неровные куски выбитых зубов. Её спина бьётся о потолок, голова дробно стучит по доскам, а пол тревожно гудит под действием чужой силы. Гермиона с трудом делает вдох, слышит за спиной смех, наклоняется вперёд и переворачивается вверх ногами. Кровь, слюна и осколки зубов попадают с языка на нёбо, а потом и на верхнюю губу. Она болтается в воздухе, пойманная за ноги, — какая-то невидимая сила стягивает их вместе и мотает её, словно куклу.
— Распутай нас, идиот!
— Погоди минуту.
Она фокусирует взгляд на стоящем напротив Пожирателе Смерти и тянется, чтобы отвести волосы от глаз. Лодыжки и саднящие колени сдавливает, и даже не успев разглядеть нападавшего, Гермиона обрушивается вниз.
Она выбрасывает руки над головой, сгибает и выпрямляет локти — ладони впечатываются в ступени настолько сильно, что боль отдаётся в висках. Она со стоном решительно стискивает зубы; руки трясутся от прикладываемых усилий, магия тащит её вниз, а Пожиратель снова смеётся. Гермиона закрывает глаза — из-за волос всё равно ничего не видно — и концентрируется на звуке. Она уже делала подобное раньше, сумеет и сейчас. Зрение — это ещё не всё, и воспользовавшись тем, что её снова прикладывают головой, она дёргает рукой, атакуя цель.
Гермиона понимает, что поразила врага, когда чужая сила перестает волочить её по ступеням. Её ноги высвобождаются, она валится на лестницу, проезжая на спине головой вперёд. Выпростав руку, она хватается за балясину и напрягает верхнюю часть туловища; нижняя, изогнувшись, замирает. Гермиона позволяет себе сделать лишь один вдох и поднимается на ноги. Взмахнув напряжённой кистью, она оглушает и обездвиживает всех троих Пожирателей. Затем быстро левитирует их на дно бассейна лицами вниз, и теперь они ничем не отличаются от уже лежащих там трупов.
Она оглядывается по сторонам и бросается вверх, не зная, кричал ли ещё человек, пока у неё в ушах шумела кровь. Она сплёвывает юшку и осколки зубов, языком нащупывает обломки двух резцов, один из которых сломан наполовину. Половицы на лестничной площадке скрипят, Гермиона при помощи Люмоса проверяет тёмные углы. Единственное движение поблизости — это лягушка, перепрыгивающая через лежащие на полу тела. В перерыве между её прыжками Гермиона произносит заклинание, чтобы убедиться, что это не анимаг, и снова оглядывает комнату.
Она ступает осторожно, избегая трупов и пытаясь нащупать опору под ногами. Она быстро дышит, мимо окон проносятся огни, воздух на этой высоте гораздо прозрачнее. Гермионе приходится передвигаться по наклонной поверхности к окну, в котором она заметила красную вспышку, низко держа палочку, чтобы её нельзя было заметить с земли и взять на прицел. Ей кажется, будто она очутилась в фильме ужасов: нелепо лежащие тела, темнота, приглушённые звуки.
— Помощь целителя, — хрипит она, прочищает горло и прислушивается, надеясь разобрать хоть какой-нибудь шум, всхлип или стон.
Даже если бы что-то и было, она бы не смогла ничего уловить из-за грохота битвы. Гермиона не знает, где разместились целители, чтобы отнести туда раненого, но не может игнорировать крик о помощи. Палочка освещает человека у окна. Его застывшие глаза сверкают в темноте, а на животе зияет огромная рана. Гермиона чувствует, что её собственные внутренности просятся наружу при виде кишечника, вываливающегося из пореза в месиве из крови и мышц. Она закрывает рот ладонью и резко переводит взгляд на окно.
