— А пойдём поплаваем, — идея срывается с губ, едва только придя Гермионе в голову, и это лучшее, что осеняло её за долгое время. Она не купалась уже несколько лет, и радостное предвкушение охватывает её быстро. Гермиона сомневается, что Малфой согласится, но ведь всегда можно пойти одной, правда, она всё же надеется, что он составит ей компанию.

К тому же она не знает, стоит ли рисковать, отправляясь купаться в одиночестве. После… После того эпизода плавать на глубине небезопасно. Гермиона понятия не имеет, сможет ли добраться до берега в случае повторного приступа. Внутри начинают закипать злость и жалость к самой себе, когда Малфой подаёт голос:

— Что? — Драко смотрит так, будто Гермиона сошла с ума, и он обдумывает, не лучше ли ему отступить. Она пожимает плечами и смывает мыло с ладоней.

— Мы идём на озеро, — на то самое, о котором он рассказал ей вечность назад. То самое, на берегу которого она смотрела восход и где он потерял своё кольцо.

Малфой застывает с таким видом, будто только что вляпался ногой в жвачку, и, глядя на его сморщенный нос, Гермиона улыбается и выключает воду.

— Прямо сейчас?

Она щиплет его за подбородок, кивает с чрезмерным энтузиазмом и тут же смущённо бормочет извинения в ответ на его недовольное хмыканье.

— Или можешь остаться и продолжать обливаться потом.

Она выворачивается из его рук и выскакивает за дверь прежде, чем Малфой успевает что-то сказать. Ею движет потребность в прохладной воде и свежем воздухе, но на середине пути она приходит к выводу, что отправиться через лес без обуви было не лучшей идеей. Она размышляет о том, собирается ли Драко последовать за ней, когда слышит за спиной его шаги.

— Что-то забыла? — тянет он, глядя, как она осторожно ступает по острым камням и лавирует среди корней деревьев.

— Только то, чем можно было бы тебе врезать, — бормочет она и окидывает сердитым взглядом обгоняющего её Малфоя. У него-то хватило мозгов подумать о ботинках, шортах и палочке.

— В чём дело?

— Хм?

Он оглядывается на неё через плечо, протаптывая ботинками тропинку.

— Грейнджер, будешь идти медленнее, и доберёшься туда только к зиме.

— Тогда я уже помру. Например, от голода.

Его кожа блестит от пота и солнечного света, и Гермиона отводит взгляд от мышц, бугрящихся на его спине, плечах и руках.

— Не забудь про опасность задохнуться в собственных волосах, если они отрастут ещё длиннее.

Она не обращает на него внимания, чувствуя себя какой-то извращенкой, с жадностью разглядывающей его ягодицы. Вряд ли он когда-нибудь об этом узнает. К тому же у неё без сомнения есть на это право.

— Тогда я вернусь после смерти и буду тебя преследовать.

— Да?

— Да. И буду не слишком уж дружелюбным привидением. Стану прятать дохлую рыбу в твоей спальне. Уничтожу любимую одежду…

— А ты будешь неожиданно выскакивать и кричать «бу»? Я уже боюсь, Грейнджер. Твои идеи повергают меня в ужас.

— Это только начало. Потом я займусь обдумыванием плана твоего убийства. Я застану тебя врасплох.

— После того, как посвятишь меня во все свои замыслы?

— Конец Драко Малфоя: Смерть От Тапочек. На твоей могиле будет написано: «Он должен был принести ей ботинки». И все скажут: «Ох, как зловеще звучит», а я буду показывать на тебя пальцем и хохотать.

— Смерть от тапочек? — всем своим видом он демонстрирует потрясение. — Грейнджер, да ты наводишь столько же страху, сколько студент Хаффлпаффа. Но я сомневаюсь в твоей способности довести меня до смерти, учитывая, что ты даже забыла про собственную обувь. Более того, подозреваю, у тебя не хватит на это духу.

— Тебе стоит начать молить о пощаде, — фыркает она.

— Молить придётся тебе, — он окидывает её угрожающим взглядом и замирает у кромки озера. — Ты можешь…

Драко осекается, когда Гермиона проносится мимо, рассекая зеркальную гладь и тут же ныряя. Вода приносит прохладу и облегчение, остужая жар тела в ласковых волнах. Она с улыбкой всплывает на поверхность и отбрасывает с лица волосы, смыв с себя, наконец, плёнку пота.

Драко хмурится на берегу, и она качает головой в его сторону.

— Ты не заходишь?

— Я хочу убедиться, что ты там не подхватишь никакую заразу и никто в этих мутных глубинах тебя не сожрёт.

— Боишься, Малфой, — она потихоньку приближается к нему.

— Предвкушаю, — ухмыляется он.

— Если ты так нервничаешь, можешь оставаться там, где неглубоко. Ты умеешь плавать? Если начнёшь тонуть, я подумаю, стоит ли тебя спасать.

Ещё чуть-чуть. Его глаза прикипают к её груди, она тоже опускает голову, вспомнив, что не надела сегодня бюстгальтер. Платье облепило тело, и, заметив, как соски выпирают сквозь мокрую ткань, Гермиона погружается в воду поглубже.

Он пристально смотрит на неё:

— Это такая попытка манипулировать мной?

— Зависит от того, сработало или нет.

— Нет, так что приму твой ответ за положительный, — его улыбка исчезает — Гермиона брызгает на него водой, окатывая ему ноги. Малфой осматривает себя так, словно сейчас начнёт таять, и медленно переводит взгляд на Гермиону.

— Приятные ощущения. Правда? — она улыбается, видя, как Драко стряхивает один ботинок, и смеётся, потому что он прыгает, пытаясь избавиться от второго. — Водичка отличн…

Она замолкает, когда Драко поднимает голову и прищуривается, что-то прикидывая. Она-то думала, он хочет поскорее забраться в воду, чтобы остудиться, а не ради мести. Малфой уже стягивает носки, и она тычет в него пальцем и трясёт головой.

— Это были всего лишь маленькие брыз… — едва Драко бросается вперед, она взвизгивает и делает два гребка назад.

Поворачивается лицом к противоположному берегу — Малфой как раз ныряет в озеро — и плывёт туда изо всех сил. Она почти достигает цели, когда слышит, что Драко с брызгами и плеском выныривает на поверхность. Едва она касается дна ногами, как он хватает её за бока и тащит под воду. Малфой весело хмыкает, когда Гермиона с фырканьем показывается на поверхности и обдаёт его водой через плечо.

Драко кашляет, и она смеётся, пока он разворачивает её лицом к себе. Иначе как хитрой назвать его физиономию нельзя, его глаза ярко сияют, и Гермиона быстро обвивает его ногами. Вытянув руку, отбрасывает его волосы, и на его лице, сменяя собой плутовское выражение, мелькают какие-то неясные эмоции.

— Теперь ты не сможешь утопить меня, не утопив себя, — Гермиона победно улыбается, обхватывая его за шею и прижимаясь теснее.

— Не я это предложил, — он внимательно смотрит на неё, а она смеётся. — Ты жестоко недооцениваешь мою жажду реванша.

— Ты готов нырнуть сам, лишь бы только погрузить под воду меня?

— Ты не оставила мне выбора, — одной рукой он обхватывает Гермиону за талию, а другой проводит вдоль её позвоночника.

— Ну, по крайней мере ты не сможешь меня утопить. Я теперь под защитой твоего инстинкта самосохранения.

— Ты в этом так уверена? — он вскидывает бровь, и, едва открыв рот для ответа, Гермиона оказывается под водой. Он выталкивает их на поверхность, когда её легкие начинает жечь, и она разжимает крепко впившиеся в его шею пальцы.

— Тапочки, Малфой, тапочки! — они снова погружаются: то ли Малфой смеётся, то ли она сама выпускает эти пузыри, что бурлят возле её лица.

В этот раз они всплывают гораздо быстрее, тяжело дышат, и Драко ухмыляется в ответ на её триумфальный взгляд.

— Грейнджер, когда ты расслабишься… Не теряй бдительность.

— Как же здорово, что я не планирую тебя отпускать. По крайней мере до тех пор, пока ты не отнесёшь меня обратно в дом. Знаешь ли, я не хочу поранить свои бедные ножки.

Малфой фыркает, и если бы он и вправду хотел, то мог бы выпутаться из её объятий, и она бы даже не слишком сопротивлялась, прояви он настойчивость. Но одна его рука скользит по её спине, пока пальцы не обхватывают её бедро, а вторая ладонь приподнимает подол платья. Она ерошит мокрые пряди волос на его затылке, он выдыхает ей прямо в губы и целует так, что ей опять становится жарко.