— Я тебе нужна? — прошептала она в ответ.
— Я не повторю этих слов. — Он сделал паузу, скользнув взглядом по ее лицу, прежде чем снова посмотреть ей в глаза. — И я буду отрицать их, если кто-нибудь спросит.
Гермиона глубоко вздохнула и, моргая, уставилась в стену.
— Что все это значит?
— Я не знаю.
— Как у нас вообще может что-то получиться?
— Я не знаю.
— Что это такое? Как это случилось? Я…
— Ты ведь не планируешь прекращать, да?
— Что? — Она снова посмотрела на него, заметив в его глазах веселье и раздражение.
— Это. Задавать вопросы. Желать получить ответы. Думать. Ты когда-нибудь совершала прыжок веры, Грейнджер? Просто… слепо.
— Все это просто… слишком.
— Я знаю.
— Ты меня пугаешь.
— Тебе не нужно меня бояться. — Он свел брови, и что-то мимолетное промелькнуло на его лице.
— Я боюсь того, что ты заставляешь меня чувствовать, Малфой.
— Ничего страшного.
— Так ли это?
В ее взгляде… проглядывала такая уязвимость. Она такой и была. Такой хрупкой.
Драко громко вздохнул, откинув голову назад и уставившись в потолок. Через несколько секунд он опустил ее обратно, и белые пряди упали ему на глаза.
— Чего ты хочешь?
Она не знала, что сказать. Чего же она хотела? Если бы она забыла все: последствия, прошлое, препятствия, причины, по которым она не должна… и все-таки, чего она хочет? О, Мерлин, почему Драко не может дать ей время подумать?
— Ты любишь меня?
Она должна была знать, потому что, если решаться на что-то, то она должна была знать, ради чего все это.
— Нет. — Ответ вырвался автоматически, без каких-либо сомнений.
— О.
— Но… — Драко облизал губы и быстрым взглядом просканировал кабинет, как будто здесь мог быть кто-то еще.
— Но что?
Он поднял на нее глаза и несколько мгновений пристально смотрел, прежде чем тяжело вздохнуть.
— Я никогда этого не испытывал. В смысле, не любил. Женщин вне семьи. И… с тобой… Грейнджер…
Она разочарованно вздохнула и закатила глаза.
— Просто скажи, что ты имеешь в виду!
— Я уже сказал!
— Мне нужно нечто большее! Мне нужно знать, что ты имеешь в виду! Я…
— И ты мне нужна! Я всег…
— Что это значит? Что конкретно ты…
Внезапно он запустил руку в ее волосы на затылке и потянул назад, чтобы поднять ее лицо вверх. Впился в ее губы отчаянным и нуждающимся, крадущим слова и дыхание поцелуем. Обхватив талию, он притянул Гермиону в тесные объятия. Воспользовавшись ее растерянностью, проник в ее рот языком, вторя движению большим пальцем на ее бедре. Руки Гермионы лежали на его плечах, глаза медленно закрывались, сердце бешено колотилось в груди. Ох, это было уже чересчур, но, Мерлин, это было прекрасно. Поцелуй, прикосновения, бабочки в животе. Она медленно начала отвечать на его собственнические поглаживания. Его сердце забилось сильнее, и триумф одержал верх над всеми головокружительными эмоциями — потому что Драко готов был поклясться, что она оттолкнула бы его, дала бы пощечину, но она этого не сделала. Она целовала его, впиваясь ногтями в плечи, но ему было все равно. Он ласкал ее языком, обещая нечто большее. Она отвечала его ласкам, изучала; языки скользили друг по другу, разгорячая, лишая воздуха. Гермиона была такой податливой, его губы — такими нежными, и все казалось нереальным.
Внезапно отстранившись, она посмотрела в глаза, теперь темные, как надвигающаяся буря. Она с трудом сглотнула, когда Драко высвободил пальцы из ее волос, мягко дыша в ее влажные губы, и сделал шаг назад. Тяжело дыша, Гермиона позволила рукам соскользнуть с его плеч.
— Скажи, что это значит, Грейнджер. Я не знаю. У меня нет ответов ни на твои вопросы, ни на свои собственные. Я лишь знаю, что плохо сплю и не могу прожить даже одного часа без того, чтобы ты не вгрызалась в мой мозг. Я знаю, что по какой-то причине ты мне нравишься, что не могу нормально существовать без тебя. Я знаю, что ты мне нужна. С этим я готов смириться. И к черту все остальное, потому что, возможно, оно того стоит. Это все, что я знаю, и этого мне вполне достаточно.
Он пожал плечами, резко вдохнул и отвернулся.
Малфой выглядел смущенным, и она не могла не отметить, что уголки ее губ приподнялись при виде слабого румянца на его щеках.
— Тут есть о чем подумать.
— Знаю. — Он кивнул. — Я пойду. А ты подумай.
Она прикусила нижнюю губу, глядя через его плечо на дверь.
— Прямо сейчас?
Гермиона подняла на него глаза и, увидев ухмылку, покраснела, опустила взгляд в пол и снова прикусила губу.
— Хочешь, я останусь и помогу тебе все обдумать?
Ей нужно было избавиться от бабочек. Они не просто летали у нее в животе, но и действовали на разум. Гермиона чувствовала головокружение, смущение…
— Я бы все равно согласилась на работу в Ирландии.
— М-м-м… — протянул он, глядя на Грейнджер и понимая, что пока не имеет права просить ее остаться.
— Мы вечно бы ссорились и были бы одной из худших пар, которые видывал свет.
— Главное, чтобы ты не убежала при первой же возможности, Грейнджер.
— Почему бы тебе не называть меня Гермионой? Тебе не кажется, что теперь это было бы более разумно?
Он посмотрел в сторону, затем снова посмотрел на нее, пожал плечами.
— Полагаю, можно перейти на имена после того, как потрахаемся.
Она удивленно подняла брови.
— Ты забегаешь вперед.
Он протянул руку, скользнув вниз по ее руке длинными пальцами, и прошептал:
— Ненамного.
Драко видел, как изменились ее глаза, как краска залила щеки, когда она поджала губы. Прежде чем она успела что-то сказать, он тихо засмеялся и покачал головой. На несколько мгновений воцарилось молчание, на этот раз не такое давящее и гораздо менее тягостное. Он наблюдал, как она решительно подняла руку и коснулась воротника его мантии; уголки ее губ дрогнули, потому что она могла сделать это сейчас…если бы захотела. Он обхватил ее запястье, слегка потянул, и Гермиона шагнула к нему.
— У нас будет потрясающий, бурный секс.
— Честное слово, Малфой. Это все, о чем ты думаешь?
— Одно из.
Он пожал плечами, переплетая их пальцы, и, глядя на нее сверху вниз, заметил, что расстояние между ними невелико.
— У нас будут ужасные ссоры, и я буду каждую неделю наведываться в Мунго из-за полученных травм. Мы будем ругать друг друга за то, что слишком много работаем, и за все те мелочи, которые беспокоят остальных. «Пророк» наверняка напечатает какую-нибудь историю, ведь люди слишком любопытны, а я буду постоянно раздражать тебя на работе. Однако когда между нами все будет хорошо, все будет именно так.
Драко поднял свободную руку и кончиками пальцев медленно скользнул по ее виску и скуле. Провел по щеке, почувствовав тепло, исходящее от затылка, и запустил пальцы в волосы. Большим пальцем скользнул по нежной коже щеки и задумался, забьется ли от этого ее сердце немного быстрее.
— Да? — Голос Гермионы был немного напряжен, и Драко улыбнулся, заметив, как она всем телом подается в его сторону.
— Да. Уверен, в основном у нас все будет хорошо. И пока все именно так… ну, полагаю, нам нужно лично все выяснить. — Его зрачки расширились, радужка потемнела на пару тонов. — Сколько времени тебе нужно?
Она подняла руку к его плечу, проведя по тонкой ткани одежды. Пальцами мягко коснулась его шеи, и Драко почувствовал, как по спине побежали мурашки. Гермиона что-то пробормотала, и он склонил голову, пытаясь заставить ее отвести взгляд от его шеи и посмотреть на него.
— Что такое?
Она взглянула на него и откашлялась.
— Забудь.
Он помолчал.
— Например…
— Я думаю, тебе стоит поцеловать меня еще раз, и мы все выясним.
Он рассмеялся и коварно ухмыльнулся, чувствуя себя немного потерянным, потому что это происходило именно с ней.
— Знаешь…
— Нет. Ты можешь наговорить много красивых слов, Малфой, но, в конце концов, важно только то, что ты заставляешь меня чувствовать. И поэтому я предлагаю тебе поцеловать меня еще раз, прежде чем мне придется, пока я не…
