— Ты превращаешься в оборотня, который предпочитает готовить своих маленьких жертв и не помн…

— Малфой, ты меня подловил. Столько мелких животных — выбирай не хочу. Хотя я предпочитаю хорьков. Станешь добровольцем?

— Я скорее соглашусь подохнуть зазря.

— В таком случае у меня есть вода из той реки, — предложила Гермиона. Они оба смотрели на кострище.

— Тогда до дна, — он окинул её многозначительным взглядом и прошествовал к деревьям.

Гермиона подозрительно оглядела свою сумку, но, кажется, к ней никто не прикасался.

— Зачем ты сюда пришёл?

Малфой, подняв голову, смотрел, как над ними пролетает стая птиц и рассаживается вокруг останков.

— Выдал желаемое за действительное.

Его замечание сбило Гермиону с толку, но тут она вспомнила о своей мнимой смерти. Она представила, как из её руки вылетает камень и попадает прямо в его освещённую солнцем макушку. Подхватив сумку и плащ, Гермиона в последний раз покосилась на кострище и продолжила свой путь.

10:51

Гермиона так сильно хотела пить, что даже подумывала глотнуть речной воды, лишь бы только смочить горло. Ей казалось, что её глотку и дёсны покрыли наждачной бумагой, рот засыпали порошком и набили тряпками. Она в любой момент могла перестать дышать — стенки горла просто бы склеились от сухости.

Малфой значительно оторвался от неё, и она не могла определить, где он шёл: впереди или сбоку. Но на всякий случай Гермиона ускорилась, делая попытки сглотнуть.

14:02

Гермиона ела банан, выжимая из шкурки любую каплю влаги, когда услышала вдалеке плеск. Для её слуха он показался райской музыкой, и она так резко повернула в ту сторону голову, что хрустнула шея. Гермиона рассеянно её потёрла и двинулась наискосок в сторону звуков.

Через минуту она застыла, прислушиваясь. Она не слышала Малфоя уже несколько часов, но почти не сомневаясь, что это был он, не хотела бродить наугад и рисковать. Различив очередной всплеск, она быстро зашагала, внимательно вглядываясь в каждый просвет между деревьями.

Малфой ходил вокруг озера; с лицом, искажённым сомнением и отвращением, он бросил камень в воду и остановился. Гермиона понятия не имела, чего он ждал, но стоило отметить, что водоём не выглядел чистым. На поверхности плавала ряска, мелькали водяные жучки, а дно нельзя было разглядеть уже в двух метрах от берега. Гермионе казалось, будто она умирает от голода, а ей предложили отведать грязное свиное ухо.

Она прикусила губу, посмотрела на сумку, затем опять перевела взгляд на озеро. Ей потребуется вскипятить воду, чтобы убить бактерий и паразитов, но даже тогда она не будет знать наверняка, была ли тут магия. Тем не менее Гермиона собиралась рискнуть — во время голода сгодится и свиное ухо. На каникулах, когда члены её семьи хотели есть, но еда ещё не была готова, бабушка любила повторять, что в этом и кроется секрет того, почему блюда всегда получаются хорошими. Голодные люди посчитают вкусным всё, что угодно.

Обычно до такого Гермиона не опускалась, но ох, сейчас был другой случай. Она порылась в сумке и достала из отделения на молнии зажигалку, только сейчас подумав, что так худо ещё не было никогда прежде. Половина бананов просыпалась, пока она искала что-то, в чём можно было бы вскипятить воду, сразу отметя бутылку для воды и пустой пакет из-под сухариков. Как только пальцы нащупали жестянку из-под конфет, из пересохшего горла вырвался торжествующий крик. Прямоугольная банка была размером чуть больше её ладони, а глубиной с фалангу указательного пальца, но это было лучше, чем ничего.

Порыскав вокруг, Гермиона собрала камни и ветки и бросила их возле сумки. Затем уложила камни в круг, построила из веток шалашик и вытащила свою записную книжку. Строчки в ней смылись или расплылись, бумага после прошлых заплывов деформировалась; Гермиона скомкала листки и сунула их под прутья.

Малфой наблюдал за ней с противоположной стороны озера всё то время, что она набирала воду в жестянку и, не обращая на него внимания, полная предвкушения, возвращалась к своему маленькому костру. Гермиона слышала, как он идёт к ней; она присела на корточки, щёлкнула зажигалкой и сунула её в небольшой зазор между ветками. Отклонившись, она посмотрела на пламя, а затем перевела взгляд на стоящую у кроссовки банку с водой.

— Она расплавится, если ты поставишь её прямо в огонь. Металл в любом случае может расплавиться, но если ты будешь держать её на достаточном расстоянии, возможно, даже дырки не будет.

Гермиона перевела глаза с кинжала на боку у Малфоя на его лицо. Усилием воли она заставила себя не вставать — но как же ей хотелось быть выше него.

— Что ты предлагаешь, и какая тебе с этого польза?

— Взаимная выгода, Грейнджер. Я положу жестянку на лезвие и подержу её над огнем.

— А ты хочешь… воды?

— Неужели это так очевидно? — протянул он голосом ещё более хриплым, чем у неё.

Гермиона фыркнула, снова поднесла зажигалку к шалашику, и когда пламя занялось, поворошила ветки и осторожно на них подула. Слава богу, во время летних каникул её дядя чрезмерно увлекался разведением костров. Ей совсем не хотелось ни чтобы банка расплавилась, ни чтобы в донышке появилась дырка — вдруг потребуется снова ею воспользоваться. Если Малфой подержит жестянку на весу, та, может, и покорёжится, но вряд ли придёт в негодность.

— Хорошо, — она так и так не могла не поделиться водой, хотя, будь на её месте Малфой, он вряд ли бы оказался столь великодушным. Малфой или нет, Гермиона не была таким человеком.

Он присел на корточки с другой стороны костра, держа кинжал над пламенем. Гермиона осторожно, стараясь ничего не пролить, подняла банку и поставила её на лезвие. Малфой положил локоть на колено и уставился на огонь, а Гермиона поворошила веточки — оба они старались не обращать внимание на неловкость, возникшую от обоюдного игнорирования.

— Надо дождаться, пока закипит.

— А я уж решил, что тебе нравится пить тёплую воду.

Что ж, это была попытка нормального общения. Малфой сидел тихо и неподвижно, пока Гермиона подбрасывала прутья, но не давая костерку слишком разгораться. Малфой держался за рукоятку почти у самого огня, и если жар станет нестерпимым, он просто не сможет долго высидеть. Взгляды, которые Малфой бросал на Гермиону, давали ясно понять, что он думает о том же самом.

Время в ожидании тянется бесконечно — никогда ещё это высказывание не было так правдиво. Казалось, миновали часы, прежде чем от воды пошёл пар — Малфой то и дело ёрзал от дискомфорта и жара. Судя по ощущениям, целые дни спустя на поверхности появились первые пузыри — Малфой пристально вглядывался в банку, то ли желая заморозить её, то ли воспламенить. Похоже, он отсчитывал секунды, стискивая зубы в такт, и это сводило Гермиону с ума. Она лишь сильнее нервничала, и ей хотелось ткнуть его пальцем.

Как только на водной поверхности появился четвёртый пузырь, он опустил банку на землю перед собой и вытащил из-под донышка лезвие. Потом переложил кинжал в левую руку и вытянул пальцы на правой, словно кот. Гермиона подбросила в огонь ещё немного палочек, понимая, что придётся повторить эту процедуру пару раз. Она сомневалась, что Малфой согласится помочь ей наполнить бутылку, но, по крайней мере, они могли утолить жажду. Они оба молчаливо ждали, пока вода остынет — Гермиона ковыряла кору, а Малфой смотрел на банку.

— Можешь выпить половину первым, — предложила она, когда пар почти совсем перестал виться.

— Грейнджер, я не подопытный кролик. Ты первая.

— Я думала, ты не захочешь пить после гряз…

— Ты думала, я не догадаюсь, что в воде может быть та же зараза, что и в реке.

Гермиона вспыхнула — в этом и крылась основная причина её предложения. Если бы она пила первой, ей бы наверняка пришлось выслушивать малфоевские жалобы по поводу маггловских бактерий. Но, даже мучаясь жаждой, Гермиона относилась к озеру с сомнением. Нельзя было сказать, что она предлагала Малфою смерть — если бы действие магии оказалось тем же, как тогда с рекой, у него бы осталась вода, с помощью которой можно было бы выбраться из западни.