========== Часть тридцать первая ==========

9 ноября; 4:14

Глазам потребовалось немного времени, чтобы привыкнуть к лунному свету в комнате, но Гермиона по-прежнему почти ничего не видела. Горло Драко находилось в миллиметрах от её лица — в какой-то момент она перевернулась на живот, а вот он, похоже, вообще не сдвинулся с места. Разве что его ладонь теперь лежала на её спине и прижималась чуть сильнее.

Гермиона покраснела — смешно, учитывая, что Драко даже не проснулся, — но так уж получилось. Она чуть не рассмеялась безо всякого повода и почувствовала, как смех запузырился в груди. Собственные вчерашние реакции немного смущали, и она попыталась не обращать на них внимания, сконцентрировавшись на его. Она почти не могла поверить, что это произошло. Усомнилась бы, если бы сейчас обнажённая не лежала рядом с голым Малфоем.

Она занималась сексом с Драко Малфоем. Смех снова забурлил внутри, но Гермиона сдержалась, довольствуясь ухмылкой. Будучи абсурдным, случившееся имело некий истинный смысл. Это было… На самом деле, Гермиона и желать не могла, чтобы всё прошло лучше. С кем бы то ни было. Она могла бы обойтись без некоторой неловкости — которая, без сомнения, возникнет и сегодня, — но всё оказалось настолько хорошо, что от одной лишь мысли о произошедшем её сердце немного ускорилось. Гермиона ожидала каких-то сожалений, но не испытывала ничего подобного. Правда, всё могло измениться в зависимости от того, как поведёт себя Драко.

Ей нужно было привести себя в порядок, и она отодвинулась от его руки, чувствуя, как ладонь заскользила по коже. Она лишилась тепла его тела, и от холода побежали мурашки. Сев, Гермиона ощутила боль, но она встала, и состояние улучшилось. Подобрав свою одежду с пола, она несколько минут смотрела на Драко, впитывая его образ — будто ей было мало прошлой ночи — и запоминая детали.

Она схватила с кровати одеяло и прикрыла его. Если раньше у неё имелись проблемы с мысленными образами, то теперь она вляпалась по полной программе.

8:38

Умываясь, Гермиона постаралась использовать как можно меньше воды, но запасов всё равно осталось чрезвычайно мало. Скоро им придётся уйти, чтобы найти реку — сегодня вечером или завтра утром. По её подсчётам с их скоростью чтения, если они выйдут сегодня вечером, то должны будут взять с собой около двадцати томов. Будет нелегко, но выбора у них не оставалось.

Гермиона даже не помнила точно, какие именно книги они просмотрела вчера. Прошлым вечером они сбили со стола бóльшую часть стопки, и она потратила час на изучение и определение прочитанного. Она отложила незнакомые книги на случай, если ими занимался Драко, и взяла новые, чтобы не тратить время на перечитывание.

Услышав звук шагов, доносившийся со стороны спальни, она подняла глаза. Не похоже, что Драко только проснулся — глаза у него были не сонные, а настороженные, волосы пребывали в некотором подобии порядка. Она разглядела на его шее красную отметину, которую оставила ночью, и испытала лёгкий прилив самодовольства — у себя на шее она обнаружила как минимум три болезненных пятна. Драко уже оделся, хотя, оглядывая его, Гермиона видела лишь наготу. Разглаживая руками страницы книги, она покраснела.

— Привет, — поздоровалась она.

Она же должна была сделать именно это? Или теперь нужно было подойти и поцеловать его? Может, ей стоило улыбнуться? Может, не следовало вести себя так, будто вчерашний вечер был обычным явлением? Может…

— Привет, — судя по голосу, Драко проснулся какое-то время назад.

Что он там делал? Пытался избежать неловкости, пока не понял, что это невозможно? Определялся с приветствием? Сожалел о случившемся?

Она сомневалась, что большинство мужчин относятся к девственности так же, как и большинство женщин, но её мучил вопрос: не стал ли Драко слишком поздно задумываться о том, что всё случилось… именно с ней. Эта мысль спровоцировала образ, от которого Гермиона только сильнее покраснела. Она резко выдохнула, раздувая кудри, и уставилась на книгу широко распахнутыми глазами. Она уже раз пять прочитала один и тот же абзац, так ничего и не поняв. Гермиона слышала, как Драко подошёл к столу, уселся на него, хмыкнул и взялся за фолиант.

— У нас мало воды, — ей нужно было сказать хоть что-то.

— Я знаю.

Может, он чувствовал смущение из-за того, что кончил… немного поспешно. Для девственного мужчины не сдерживаться было абсолютно нормально. Гермиона сомневалась, что он оценит её замечание. К тому же он… ну, наверстал упущенное. Она глубоко вздохнула и устрашающе прищурилась, вперившись глазами в абзац. Если она так и не сумеет понять, что в нём написано, лучше перейти к следующему.

Гермиона покосилась на Драко: он очень сосредоточенно вглядывался в лежащую перед ним книгу, и хотя ей был виден профиль, похоже, его глаза не двигались. Может, он размышлял о том, что Гермиона использует случившееся против него? Каждый раз, когда Драко будет отпускать комментарии о её волосах, манере говорить или чём-то ещё, она станет припоминать это. Прошлой ночью они оба открылись друг другу, стали уязвимы: их тела, звуки и выражения лиц, то, насколько хорошо они справились — всё. Ничего из этого она никогда не использует против Драко, и надеялась, что он поступит так же. Даже если бы он скорчил ночью какую-нибудь жутко забавную гримасу, она бы удержалась от смеха.

А, может, это её лицо как-то странно перекосилось? Вдруг она была ужасна? Или Драко сожалел о случившемся, но не из-за девственности, а просто потому, что это была она. Может, всё время он хотел добиться именно этого, а теперь, достигнув цели, не считал нужным с ней разговаривать? А может, такое поведение было обычным — было ли? Старался ли он продемонстрировать, что всё нормально, потому что… Хлопнув себя ладонью по лбу, Гермиона покачала головой. У неё не было причин волноваться или злиться. Им просто нужно время, чтобы свыкнуться — ведь так? Она пришла к выводу, что сейчас они ощущают уязвимость, нервозность и дискомфорт. Воздух вокруг сгустился от напряжения, и она не представляла, что делать и как к этому относиться.

— Как считаешь, нам следует отправиться к реке сегодня или завтра? — она старалась говорить легко — обыденно, нормально, легко.

Драко посмотрел на оставшуюся бутылку с водой, полную наполовину, затем покосился на дверной проём, ведущий в спальню, в которой они… ночевали. Сжав челюсти, он снова вперился в книгу.

— Сегодня вечером. Иначе придётся обходиться без воды как минимум день.

Интересно, почему Драко посмотрел на спальню — он думал, что не хочет снова оказываться в такой ситуации, или считал, что из-за произошедшего они израсходовали слишком много воды? Ей хотелось проделать дыру в его черепе и прижаться к ней глазом, как к детской игрушке, в которой меняется картинка.

— Хорошо.

17:48

Спуск по ступеням дался гораздо проще, чем подъём, но пару раз Гермиона чуть не упала. Ноги будто подчинялись мышечной памяти и просто двигались вверх, вниз, вверх. Толкнувшись посильнее, Гермиона либо удержится на краю, либо чиркнет кроссовкой по паре ступеней. Падение было бы… Она погибнет. Сломанный позвоночник, разбитая голова, труп. Некоторые люди умудрялись выживать в ужасных происшествиях, а некоторые даже выбирались из передряг невредимыми, но больше тысячи ступенек — для её удачи это было бы чересчур.

Попытки читать во время спуска не облегчали ситуацию. Как и тяжёлые тома, лежащие в сумке. Когда сумка раскачивалась, Гермиону тянуло вперёд, и сохранять равновесие было трудно. Вдобавок к горящим мышцам ног ноша сильно давила на плечо, впиваясь в кожу. Раньше Гермиона считала, что ненавидит горы больше ступеней, но потом кто-то добавил в её жизнь гору ступеней.

Драко шагал с ней в ногу; помимо царящего между ними напряжения их тяготило ощущение приближающейся угрозы. Гермиона чувствовала, что беда могла грянуть в любую секунду. В любую секунду.

10 ноября; 13:10

Читать, шагая по лесу, было опасно. Гермиона чудом не спотыкалась о кусты и не врезалась в стволы, но то и дело задевала плечами деревья и оступалась. Ей нужно было прекратить углубляться в книги — пропускать то, что казалось интересным, и искать жизненно важную информацию. Она ловила себя на том, что читала о посторонних вещах уже на протяжении трёх страниц, даже этого не осознавая, и тут же обуздывала свой интерес.