Малфой держал банку, приподняв брови, а затем повернул к себе этикетку. Во рту у него что-то щелкнуло, и он прижал язык к щеке, рассасывая конфету — очевидно, части подарка он уже нашел применение.

— Лекарство от валлиблиаров — вредителей, вызывающих иррациональное мышление, подлость, высокомерие, тщеславие, отстраненность, вспыльчивость, плохой слух и бородавки на пальцах ног.

Гермиона улыбнулась.

— Принимать по одной дозе два раза в день — утром и днем.

— Ты пытаешься меня отравить? Хотя, судя по некоторым симптомам, я решил, что ты случайно перепутала наши подарки с Уизли.

— …плохой слух? — Гермиона ухмыльнулась, увидев растерянность на лице Малфоя, который пытался понять, пошутила ли она сейчас. — На самом деле я не знаю, что там за состав, но точно не что-то смертельное. Так что, если хочешь попробовать…

— Только после тебя. В конце концов, здесь указаны иррациональное мышление, высокомерие, тщеславие, вспыльчивость и… — он вопросительно склонил голову, — бородавки на пальцах ног?

— Нет! И я не высокомерная или…

— Ах, это в тебе говорит твое иррациональное мышление. Так что лучше поторопиться, пока не стало хуже. Давай. — Малфой протянул ей банку, и Гермиона окинула его бесстрастным взглядом.

— Я лучше подожду немного, чтобы узнать, как отреагирует твой организм. Я добавила лекарство в сладости.

Он приподнялся со стула и засунул банку в карман штанов. Гермиона ожидала, что Малфой просто выбросит ее в мусор.

— Я мог бы поверить в это, если бы тщательно не проверил упаковку на предмет повреждений.

На ее лице появилась странная улыбка, потому что она никак не могла решить, удивляло ли ее это или больше веселило.

— Серьезно?!

Судя по движениям губ и щек, Малфой обвил языком конфету, а затем пососал.

— Нет, но твоя реакция подтверждает, что я прав.

Гермиона уже открыла рот, готовясь было ответить что-нибудь остроумное, как перед ней возникла черная коробочка. Она была похожа на металлическую, и вокруг шла полоска, которая скорее всего служила для открывания. На коробочке не было никаких символов или маркировок, или чего-то еще, чтобы подсказало ее предназначение.

— Ничего темномагического. Когда устройство активировано, оно работает как вторая линия охраны и воздействует на любую область внутри защитных чар, в которую он помещен. Как только кто-то входит в это пространство, у него есть двадцать секунд, чтобы деактивировать устройство. В противном случае срабатывает Оглушающее. Не имеет смысла включать его, пока ты дома, иначе тоже попадешь под воздействие. Но я думаю, у тебя предусмотрены меры на случай, если кто-то пройдет сквозь защиту или попытается ее взломать.

— Так и есть, — Гермиона медленно протянула руку, проводя пальцем по краю холодного металла, — это для меня? — Просто чтобы быть абсолютно уверенной.

Малфой пожал плечами.

— Устройство было в одной из посылок, которую я забирал с новобранцами, и я подумал, что оно может тебе пригодиться, особенно если ты и свой дом проверяешь так же тщательно, как проверяешь каждый вечер этот.

Гермиона почувствовала, как ее слегка порозовевшие до этого щеки запылали, хотя в его голосе не было ни намека на осуждение.

— Спасибо. Правда.

— Не стоит. Я не покупал его, я…

— Тебе и не нужно было.

Она подняла коробочку, и Малфой перевел на нее взгляд.

— Возможно, я должен был завернуть его. Сколько ленты ты использовала, Грейнджер? Мне потребовалось пять минут, чтобы развернуть одну упаковку.

Гермиона широко ухмыльнулась — слишком широко, потому что у нее даже заболели щеки.

— Три рулона.

15:28

Гермиона стояла на кухне Норы, покрытая мукой, специями и каким-то соусом, который шел к одному из многочисленных блюд праздничного обеда. На передней части фартука красовалось большое размазанное пятно от пудинга — результат подкравшейся со спины Флер. Впрочем, это было гораздо лучше, чем расплывшийся по лицу блондинки синяк — результат мгновенной реакции Гермионы.

— О, дорогая, — мягко наставляла Молли, глядя на сливки, которые она поручила ей взбивать, — нужно делать это немного быстрее, и остановись сразу, как только они поднимутся до максимума.

Молли беспрестанно бросала обеспокоенные взгляды на все, чем занималась на кухне Гермиона, и раздавала кулинарные обещания мужу и сыновьям. Это мотивировало Гермиону прилагать максимальные усилия в стремлении соответствовать обещанному, но, кажется, ее рвение только усиливало нервозность Молли.

— Гарри, только попробуй приблизить свой палец к этой миске…

Он наклонился к ней, поправляя очки и щурясь.

— Молли? Я думаю…

— Ты знаешь, сколько вокруг меня острых предметов?

Он рассмеялся, затем оглянулся через плечо и посмотрел поверх ее головы.

— С Беллсом все в порядке. Я думаю, он спал все то время, пока Личер был там.

— Как прошла вчерашняя ночь? Как новобранцы, которым дали выходной, и которые, как думал Беллс, воспользуются им, чтобы отправятся в мир магглов?

— Они не нарушали приказов — подожгли несколько деревьев, кок-что поломали, приставали к людям. Но высший круг велел им не убивать и не привлекать к себе лишнего внимания, так что в основном это были детские шалости.

— Хорошо. Я не представляла, как мы успеем приготовить все это вовремя, — взгляд Гарри метнулся на другую сторону кухни, — но каким-то образом Молли удалось организовать процесс.

— Маме не привыкать…

— Рон! — рявкнула Гермиона, наблюдая, как тот убегает с шариком сливок на пальце.

— Я даже не приближался.

— Хватай добычу и проваливай, Гарри. Мне потребовалась вечность, чтобы добиться идеальной консистенции.

18:04

Малфой смотрел на нее, стоя у плиты, и его взгляд задержался на ее волосах дольше, чем ей хотелось бы. Она дважды стукнула в стену условным сигналом, смотря в коридор, в котором показался Прюит.

— Спа…

— Без проблем, но мне нужно бежать, — выпалил аврор, натягивая мантию. Он сделал небольшую паузу, чтобы улыбнуться ей, кивая, — Счастливого Рождества, Грейнджер… Беллс.

Она вздрогнула от громкого хлопка аппарации и посмотрела на Малфоя, приближаясь к столу.

— Ты что отпугнул его своей стряпней?

— Скорее полным равнодушием к жизни его детей, о которых он говорил не переставая. Я серьезно. Без пауз.

— Это Рождество, такое случается. — Гермиона подошла к столешнице, отталкивая его в сторону, и открыла шкафчик. — Ты собираешься есть? — Не дожидаясь ответа, она достала две тарелки.

— Я хотел покормить крыс в подвале, но ты скорее всего распугала их своими волосами. Ты похожа на хищника.

— Это ты похож на хищника. — Она повернулась к столу, расстегивая мантию. — Я носилась весь день, и по ощущениям мне пришлось готовить восемьдесят часов подряд. Если ты помнишь, как выглядели трибуны Гриффиндора после победы в квиддиче, то можешь представить, как что-то подобное происходит на Рождество у Уизли.

Малфой не отвечал, и Гермиона, повесив мантию на спинку стула, обернулась посмотреть, чем он так увлечен. Оказалось, он смотрел прямо на нее. Спустя мгновение она осознала, что Малфой впервые увидел ее в платье — довольно скромном, но совершенно непохожем на остальной ее гардероб. Гермиона смущенно провела по нему руками, разглаживая невидимые складки.

— Что ж, я кое-что захватила. Ветчина, овощи, картофель, пудинг, пирог с патокой, торт, печенье… Я знаю, что ты будешь есть через несколько часов, и ужинать со мной не совсем обычно, но…

— Я ужинаю с тобой каждый вечер, Грейнджер, что именно ты понимаешь под обычным? — Малфой медленно повернул ручки, выключая плиту, и кивнул на пакеты, которые она поставила на стол. — Ты приготовила все это сегодня?

— Кое-что из этого, — прочистила горло Гермиона, теребя лямки сумки, — я попробовала лишь несколько блюд, так что не знаю, как на счет остального, но должно быть вкусно. Я подумала, что мы могли бы поужинать вместе на Рождество, но если ты хочешь съесть что-нибудь еще, я просто…