Малфой промолчал. Непроницаемое выражение его лица не сильно помогало справиться с паникой, пробиравшей ее до костей. Гермиона сделала пару глубоких вдохов, но это не избавило ее ни от мелькающих в голове картинок войны, ни от шума в ушах. Она чувствовала себя чуть легче от того, что Прюита сменил Гарри, и это позволило ей поспать на пару часов дольше — день обещал быть долгим.

— Они ищут кого-нибудь из сотрудников Министерства и Азкабана, кто наблюдает за использованием магии вне зданий. Если они наложат Империус на этих людей, приказав им не замечать происходящего, то с легкостью установят артефакты в нужных им местах.

Гермиона кивнула, принимая информацию к сведению, и обвела записанное жирной черной линией. После разговора с Малфоем она собиралась отправиться в Министерство и дождаться Кингсли и Гарри. Им еще раз предстояло просмотреть списки сотрудников и, может быть, выставить своего рода охрану…

— Я сделал для верхушки специальную запись об устройствах и их местонахождении.

Слова на пергаменте внезапно стали размытыми, и ее разуму потребовалась секунда, чтобы обработать информацию и прийти к правильному заключению. Гермиона удивленно посмотрела на Малфоя, натыкаясь на его ожидающий взгляд — он заранее понимал, о чем она собирается его попросить. Внутри нее схлестнулись две противоборствующие силы: светлый образ зарождающейся надежды и мрачное осознание того, каких средств и рисков им будет стоить достижение цели.

— Тогда у них, вероятно, есть записи обо всех. Ты должен найти их.

— Если они их не уничтожили.

Гермиона покачала головой.

— Если им нужен журнал с записями как мера подстраховки, чтобы точно помнить, что и где находится, то они сохранят их. Конечно, они находятся под защитой, скорее всего, в доме одного из аристократов… но ты должен заполучить их, Малфой.

— Ага, — он буквально на секунду устало откинулся на спинку стула, прежде чем вернуться в собранное состояние, — я знаю.

========== Семнадцать ==========

Комментарий к Семнадцать

Для тех, кто ждал и дождался;)

6 декабря, 06:53

Лестница, лестница, лестница.

Дыхание Гермионы стало поверхностным и учащенным, поскольку она вспомнила причину, по которой всегда приходила на работу пораньше, еще до того, как толпа сотрудников начинала заполнять холл Министерства. Кто-то похлопал ее по плечу, и ручка портфеля выскользнула из потной ладони. Она изо всех сил старалась никого не касаться, пробираясь сквозь людскую мешанину, ее пальцы крепко сжимали палочку.

По некоторым мелькавшим вокруг цветным пятнам Гермиона узнавала представителей других отделов, но среди мантий были и черные с капюшонами, глубоко натянутыми на глаза для защиты от снега. Разумом она понимала, что была в безопасности и что для ее сумасшедшего сердцебиения не было никаких причин, но краем паникующего сознания в этих капюшонах она видела перед собой только Пожирателей Смерти.

Или, может быть, это разум как раз подсказывал ей, что она не была в безопасности. Может быть, она оставалась единственной в этой толпе, кто продолжал мыслить здраво. Точно так же, как когда она, Гарри и Рон были втроем против целого мира, и война еще не была объявлена войной. Может быть, паниковать из-за черных мантий было совершенно логично, потому что под ними могли скрываться члены Возрождения. Может быть, сейчас один из них достанет палочку и приставит к ее затылку, и то, что происходило раньше, произойдет снова. Мелькнет зеленая вспышка, она замертво упадет на пол и останется там лежать…мертваямертваямертвая.

Гермиона врезалась в двери, ведущие к лестнице, и ее руки, хватающие металлические ручки, на секунду оказались заняты, чтобы она смогла прицелиться в случае необходимости. Она споткнулась о маленькую площадку, захлопывая за собой дверь, посмотрела на нижние пролеты и прислушалась к приближающемуся топоту.

Ее ногти впились в ладони, большой палец был приподнят, чтобы лучше контролировать палочку при наведении. Гермиона обернулась, взбежала по лестнице и перегнулась через перила, высматривая, не мелькнет ли черный капюшон или маска из слоновой кости.

Ей просто нужно добраться до своего офиса, и тогда она закроет дверь, опустит жалюзи, включит везде яркий свет. Ее дыхание ураганом вырывалось из груди, в ушах шумела кровь, а ноги громыхали по ступеням, отбивая ритм ее сердца… бамбангбамбангбамбанг.

22:12

Гермиона помешивала равиоли, когда Малфой в пятый раз отложил упаковку с курицей. Скорее всего, он молчаливо обдумывал способы ее приготовления, но поскольку упрямо предпочитал найти решение сам, она не собиралась ему подсказывать. Он уже нарезал один из кусков кубиками и положил на сковороду — те подгорели с одной стороны, оставаясь сырыми с другой.

Малфой обошел ее, чтобы схватить лопаточку, касаясь грудью ее спины, и Гермиона на несколько секунд задержала дыхание. Он отступил, хмуро глядя на курицу и переворачивая кусочки. Она достала банку с соусом и еще одну кастрюлю, поставив ее нагреваться на медленном огне на дальней конфорке, чувствуя, что Малфой за ней наблюдает.

— Ты потеряла книгу? У тебя умер кот?

— Хм? — ее ложка замерла в воздухе, — Живоглот? Да.

Пространство вокруг них как будто сжалось: вероятно, это были только игры ее воображения, а может, потому что Малфой выглядел напряженно. Гермиона какое-то время наблюдала, как равиоли всплывают со дна кастрюли на поверхность, прежде чем удивиться, почему он в первую очередь спросил про книгу. Он, должно быть, заметил, что она сегодня была не в лучшей форме — утро в Министерстве никак не выходило у нее из головы. Сколько бы раз она ни пыталась забыть о подобных вещах или сделать так, чтобы они больше не повторялись, это никогда не срабатывало.

Малфой волновался, что ее что-то беспокоит? Он подумал, что это как-то связано с Заданием, и занервничал? Его это заботило, потому что ее состояние могло негативно повлиять на Задание?

Малфой слегка отстранился, когда Гермиона потянулась к шкафчику рядом с ним, но явно недостаточно, поэтому она несколько раз его коснулась, пока доставала тарелку со второй полки. Ей пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться до третьей, но его длинная рука оказалась проворнее. Гермиона оперлась ладонью о стойку, почувствовав, что теряет равновесие, и улыбнулась ему.

— Спасибо.

— Эти сковородки — дерьмо! — заявил Малфой, закрывая шкафчик, когда она шагнула обратно к своей стороне плиты.

— Не сваливай свою ужасную стряпню на посуду.

— Что бы я ни делал, мясо одновременно подгорает и остается сырым. Это не…

— Возьми масло. Тот шкаф. — Она указала на одну из нижних дверец у его ног и попыталась забрать у него лопаточку, но тот поднял ее повыше.

— Мне нужна съедобная еда, Грейнджер. Съе-доб-на-я.

— И у тебя не выходит. — Она снова вознамерилась схватить лопаточку, но Малфой вытянул ту над головой. — Я не смогу сделать хуже, чем есть.

— На моем лице написано сомнение.

— Это лицо высокомерного придурка, который так и будет жевать сырую и подгоревшую курицу, если не передаст мне лопаточку…

— Зачем тебе лопаточка? Ты настолько зациклена на себе, что даже не можешь…

— На моем лице написано раздражение.

— Я совершенно уверен, что это просто твое типичное выражение лица.

— Это потому, что ты видишь мое лицо только тогда, когда я рядом с тобой.

— Всегда. У тебя уже начали появляться такие же морщины, как у Макгонагалл.

— У меня нет морщин, мне двадцать три…

— Уверена, Грейнджер? Когда ты в последний раз смотрела на себя в зеркало?

— Слава богу, не все такие же самовлюбленные нарциссы, как ты, чтобы постоянно смотреться в зеркало.

— Это потому, что не у всех есть для этого повод…

— Я не смеюсь над тобой. Ой, извини…я думаю, на моем лице написано, что я вру…

7 декабря, 05:24

Гермиона расслабила мышцы лица и снова изучающе посмотрела на себя в зеркало, медленно поворачивая голову туда-сюда при свете яркой лампы. На самом деле она совершенно не собиралась этого делать, но после того, как вернувшись домой, сознательно отказалась от проверки шкафов, ей нужно было на что-то отвлечься. Если присмотреться повнимательнее, то на лбу действительно проступила пара тонких морщинок, но в остальном ее кожа оставалась гладкой и ровной, без каких-либо признаков возрастных изменений.