– А что случилось с его женой? – с трудом выдавила я, помассировав висок.

В голове гудело от напряжения: ничего не понимаю!

– Как что?! Демоны забрали свою ведьму в преисподнюю! – злорадно ухмыльнулась «сестра».

Она силой затолкала меня в льняной сарафан, выпроводила за дверь в тёмный незнакомый коридор, а сама побежала вниз по лестнице, даже не подсказав, куда идти.

За ней? Тоже вниз?

Я осторожно побрела следом по скрипучим половицам. Отрешенно и безучастно, больше стараясь вспомнить, бывают ли во снах резкие, совсем настоящие запахи, как у моего сарафана. Остановилась у зеркала на углу и, открыв рот от удивления, прошлась взад-вперед, чтобы убедиться несколько раз, что отражение и я – одна и та же девушка.

Впрочем, на девушку я уже не особо тянула. Зеркало отражало женщину под сорок. Темные волосы с серебристой сединой, впалые щеки, уставшие серые глаза и морщины. Не милые морщинки от постоянных улыбок, кокетства и живой мимики, а настоящие глубокие борозды на лбу, как у старухи.

– Это вообще, что за?! – не договорила я, обхватив себя руками. – Ты вообще кто?!

Тело тоже подарило «сюрприз». Плюс три размера к моей осиной талии! Лишний вес вольготно расплылся по туловищу, заковав мою аккуратную девичью фигуру в рыхлый скафандр.

– Мирина! – нагнал меня тот самый грубый мужской голос.

Я подняла покрасневшие от слёз глаза. Если это кошмар, то самое время проснуться.

– Почему ты не в лавке, дочь?! – гаркнул старик и, подхватив меня за локоть, потянул за собой к свету на лестнице.

Здесь я смогла рассмотреть его серые глаза, точь-в-точь, как новые мои, и недовольную физиономию, невероятное похожую на лицо женщины, которую я только что видела в отражении.

– К обеду вынеси из хранилища свежие порошки с мандрагорой и болтушки с солодкой, за ними подойдут, в свободное время проверь грядки с шалфеем, Тиана видела на них жуков, и самое главное…

Старик вытащил из кармана штанов пузатую склянку с маслом.

– Ну-ка, нюхни! – продолжил он, отвинтил крышку и сунул содержимое мне под нос.

Я едва не задохнулась от жгучего и едкого запашка. Закрыла нос рукой и побежала вниз по лестнице куда глаза глядят, лишь бы выбраться из этого омерзительно вонючего сна.

– То-то и мне кажется, что проклятый огневик увлекся и передержал мазь на плите! – старик побежал за мной и нагнал на пятачке с тремя запертыми дверьми. – Говорил твоей сестре выходить за мага-лекаря, огневики для войны хороши, а в нашем деле бесполезные хвастуны!

Я закивала из вежливости, ничего не понимая.

– Жаль, что за дракона выходишь, маг-лекарь был бы мне больше по душе, – продолжил дед и протянул мне вонючую склянку. – Но не в нашей власти выбирать…

– Почему нет? – закашлялась в нерешительности.

Превозмогая тошноту, забрала склянку, опустила её в угол возле одной из дверей и отошла на несколько шагов.

– Подумала и решила, что хочу отложить свадьбу, получше узнать жениха, – смело начала я, но закончить не успела.

Старик потряс меня за плечи и грубо отчитал:

– Какие бесы тебя одолели, дочь?! Тебе тридцать семь лет… Думать и решать надо было в шестнадцать, если бы судьба одарила красотой и магией, но раз ни того, ни другого нет, бери, что дают и благодари! Молú верховных, чтобы муж после свадьбы не передумал и не прогнал с господского двора!

На глазах выступили слёзы, и я снова поймала внутри то же странное ощущение раздвоения, что и в кафе. Сейчас плакала не я, а моя физическая оболочка. Я чувствовала её отдельно от себя, как чужое пальто.

– И не выдумывай себе неземной любви с его стороны, чтобы не разочароваться! Я отдал тебя дракону по бартеру…

– Как это, по бартеру? – искренне не поняла я.

И это называется отец?! Старик словно не расслышал, поднял склянку с мазью и сунул мне в руки.

– Спустись в подвал и скажи огневику, что он испортил последнюю партию мазей от ожогов, пускай делаю новую за свой счёт! Мы и так второй месяц в минусе… Молю верховных, что в этом дела пойдут лучше, – похлопал меня по щеке мужчина.

Его пальцы пахли терпким ароматом чабреца и напомнили о настоящем, родном доме. Всегда любила заваривать чай с этой «травкой».

– А что про бартер? Я не поняла.

– Помнишь, драконова жена-покойница передавала нам темные травы и камни?

Я испуганно покачала головой. Но заметив замешательство в глазах старика, быстро кивнула утвердительно.

– Мы брали их в долг, слишком дороги они были. Ждали подходящего случая, чтобы рассчитаться. И когда темная ведьма представилась, а долг открылся, я предложил дракону взамен денег взять тебя, по бартеру, в обмен на травы и камни, – старик подмигнул, будто только что отдал мне выигрышный лотерейный билетик. – И долга на нас больше не висит, и ты при муже.

Мужчина засиял беззубой улыбкой явно довольный сделкой. Еще бы: отдать родную дочь в обмен на травы и… Что там еще?

– Тебя ждут в лавке, Мира, – продолжил дед, оборвав мои саркастичные внутренние монологи. – И не забудь про остальные поручения, сегодня суетный день, да и вечер ожидается ничем не лучше.

Старик зашел в одну из дверей на пятачке, и я осталась одна. Нюхнула еще раз жгучей и едкой мази в надежде, что та, как нашатырный спирт, поможет мне очнуться и проснуться дома в родном теле. Однако от вони только закружилась голова. Я ухватилась рукой за стену и поспешила вниз, желая поскорее выбраться на свежий воздух.

Едва я распахнула входную дверь, как ко мне подбежала девушка с глазами, как у моего нового отражения. Только у нее они светились радостью, а не паникой.

– Мира! Скорее, сестра! – девушка обняла меня и указала на резную деревянную избушку с вывеской «Семейное лекарское предприятие магов Янóк». – Мне надо отойти к детям. Займись покупательницей, пожалуйста! Ей нужно зелье от головной боли. И поскорее!

По-прежнему не понимая, кто я, что здесь делаю и куда пропала настоящая Мирина, я затаилась у входа в лавку и не решалась войти, краем глаза наблюдая, как на стуле возле прилавка сидит, худая, как щепка, женщина в чёрном кружевном платье. Покупательница! Её одежда, прическа и украшения на голове заметно отличались от моего простого льняного сарафана и нечёсаных волос.

«Наверное, темная ведьма», – прошептала я про себя, не решаясь зайти внутрь, подглядывая за гостьей с улицы.

На шее у женщины висело роскошное ожерелье с темными камнями, и стоило нашим взглядам все-таки встретиться, как вокруг дамы вспыхнули яркие огненные искры. Пространство внутри лавки озарилось алым заревом. Я бегом залетела в избушку с криками «Пожар», как вдруг обнаружила, что никакого огня внутри не осталось.

– Кто-нибудь обслужит меня?! Я умру от боли прямо тут! – раздался истеричный женский вопль.

– Конечно, конечно, – в замешательстве огляделась я по сторонам.

Принюхалась, пытаясь учуять запах гари и убедить себя, что мне не привиделось. Огонь все-таки был.

– Как проявляется эта боль? – наконец, обернулась я на посетительницу. – Как болит? Насколько сильно?

Устроившись в кресле, напротив женщины, я нервно сглотнула, увидев сотню одинаковых склянок с чем-то желтым и липким. Положила к ним мазь, переданную дедом, и разом открыла верхние ящики прилавка. Перед глазами предстали десятки новых пузатых бутылочек, заполненные разноцветными мазями и жидкостями.

– Давит в затылке до невозможности, – женщина помассировала шею, как вдруг резко взмахнула обеими руками.

Из её пальцев вылетели огненные всполохи, а я мигом спряталась под прилавок.

– Вы что-то уронили, Мирина?! – послышался женский голос. – Видите насколько сильная боль! Я даже не могу контролировать собственную огневую магию. Сила вытекает из пальцев, к вечеру чувствую себя ощипанной и выпотрошенной уткой. Вы всегда идеально подбирали мне лекарства.

– Попробую помочь, – неуверенно поднялась я, приосанившись.