Я слышала, что Надя увлекается поэзией, вроде изредка ее работы публикуют в университетской газете. Лиля их очень любит, всячески восхваляет, а порой даже плачет над ними. Я читала лишь парочку, и… ну, поэзия меня не сильно привлекает. К тому же там только сопли про любовь.

Однако сейчас…

Я рассматривала перечеркнутые строки на помятом листе. Самая последняя страница была вовсе вырвана, а на исписанной, мне показалось, были высохшие слезы.

«Сжигай ее душу, исчадие ада,

Сжирай ее сердце, запивай смрадом:

Под кожей ее давно гниль – ты был ядом.

Умри вместе с ней, ты, гребанный дьявол».

Неожиданно было видеть нечто столь… мрачное и злое. Оно никак не вязалось с тем бледным ангельским личиком. Но это был ее почерк, без сомнений.

«Ты проникал в кровь –

Ей было так по кайфу,

Только с тобой вновь

Ей вздох – до дрожи в пальцах.

Ей бы с тобой в ад

Заживо сгинуть вместе.

Ты просто тварь, гад.

Ну, как на вкус мое ее сердце?»

— О, привет, Надя! — услышала я голос Ули из коридора и тут же захлопнула тетрадь. Через несколько секунд в аудиторию вошла она, Надя Кондратьева. Она тут же увидела в моих руках свою тетрадь и с испугом в глазах села рядом.

— Привет, Ира… — неловко сглотнула она.

— Привет.

— Слушай. Прости, пожалуйста… Я… Мне нужна моя тетрадь. Я… Отправлю тебе по почте фотографии лекции.

— Ладно, хорошо. Записать тебе свой мэйл? — Только я хотела открыть ее тетрадь, чтобы вписать туда адрес своей электронной почты (“ВКонтакте” Надя не сидела, это все на потоке знали), как она схватила меня за руку, испуганно глядя в лицо.

— Я… сама запишу. Ладно?

Я кивнула и продиктовала по буквам свой мэйл.

“Значит, ты боишься, что кто-то увидит это стихотворение?..”

Она стала записывать, и широкий рукав ее бледно-розовой вязаной кофты скользнул вниз.

— Что это? — чуть не вскрикнула я, увидев на ее руке огромный страшный синяк. Надя поспешила закрыть его рукавом, нервно захлопала глазами и стала прикусывать нижнюю дрожащую губу.

— Я… упала.

— Где?.. И как?..

Она неестественно усмехнулась.

— Просто… Я очень неуклюжая. Не бери в голову. Извини, пожалуйста, еще раз. — И она быстрым шагом покинула нашу аудиторию.

Меня терзало чувство чего-то противоестественного.

Почему-то в голове крутилось: «В тихом омуте черти водятся…»

====== Желание №2: Изображать сладкую парочку ======

Сегодня, очевидно, ослабло мое единственное, но самое ценное умение: отпугивать посторонних хмурым, грозным видом. Да-а, за один день со мной поговорили больше, чем за целый месяц. И с чего бы вдруг такой ажиотаж? Хотя…

— Ира-а, а что у вас с Лексом?

Мда… все-таки зря я, похоже, согласилась на эту авантюру. Не поднимая лица, я перевела взгляд со своей тетради на присевшую напротив девушку. Дементьева. Ульянка… Надо было ее назвать Варваркой — вот вечно лезет не в свое дело, любопытная сплетница. Уля сидела вполоборота ко мне, хлопая широко распахнутыми глазками и раскрыв свой намазанный ярким красным блеском ротик. Фу, аж противно было — до того она приставучая. Ощущение, что у нее своей жизни совсем нет.

— Это не твое дело, — устало и грубо ответила я, закрыв тетрадь и начав собираться, чтобы передвинуться куда-нибудь поближе к лектору. Я надеялась тем самым намекнуть Ульяне, что не собираюсь далее продолжать с ней беседу. Но она, конечно же, не поняла.

— Да ладно тебе, расскажи! Я все равно узнаю. Согласись, лучше, если ты сама все расскажешь. Иначе пойдут глупые слухи, и потом не разгребешь!..

Глупые слухи пойдут именно от тебя…

— Мне плевать, пусть говорят, что хотят.

— Значит, что-то такое серьезное, раз не хочешь говорить! Хо-хо-хо, — потерла ладошки она. Я решила игнорировать ее дальше. И вообще, Новикову, пожалуй, и надо, чтобы люди знали о наших якобы романтических отношениях. Впрочем, зная Улю, могу сказать, что масштабы грозят перейти рамки желаемого, но что поделать. Да и мне правда плевать.

Уля еще пыталась вытянуть из меня хоть немножко, но вскоре ее позвал знакомый парень с профкома, и она пообещала, что расспросит обо всем самого Лекса. Я, честно, не знала, то ли радоваться, то ли волноваться, ведь он умеет врать убедительно, однако… и придумывать всякую дребедень, которая вряд ли мне будет по нраву, тоже может мастерски.

Вечером мы встретились в довольно популярном развлекательном центре, где имелись и кинотеатр, и боулинг с бильярдом, и торговые бутики, и многое другое. Молодежь постоянно зависала здесь, особенно на третьем этаже, где располагался кинотеатр — там помимо всего прочего располагался уютный фудкорт. Там мы и условились встретиться за полчаса до начала сеанса.

В тот день напорошил первый снег, и дороги стали невыносимо скользкими, поэтому быстрее было бы дойти пешком, а не пользоваться общественным транспортом. Об этом я думала, глядя из окна автобуса на медленно плетущиеся машины. В итоге пришла я точь-в-точь к началу сеанса. Новиков уже был там, сидя за столиком и болтая с каким-то парнем. Так… Отлично, мне уже надо изображать его пассию перед этим чуваком или как?

— Привет, — хмуро подошла я. Его друг, сидевший напротив, просто поднял взгляд, а Новиков обернулся с улыбкой.

— О, привет, тормоз, садись.

Тормоз? Как мило. Видимо, мне можно тоже без раздумий обзываться, забыв о том, что мы якобы парочка!

Я глянула на часы — до сеанса было минуты три, не больше. Что ж, наверное, разговор не займет много времени. С этими мыслями я села рядом.

— Знакомьтесь. Это моя ненаглядная Ира, о которой я тебе говорил, — обратился мой «парень» к своему другу (я вся напряглась). — А это мой верный, преданный слуга, из-за которого все забыли мое настоящее имя.

На мой недоумевающий взгляд отреагировал тот самый «слуга». Он был не особо примечательной внешности с несколько грубыми чертами лица, крепкого телосложения, коренастый. Возраст… либо ровесник, либо старше нас, но никак не младше. Стандартные темно-каштановые волосы, простой серый свитер — таких людей забываешь через пять минут. Голос у него был очень низкий и негромкий.

— Мы с детства друзья, учились в одном классе, — объяснил он. — И зовут нас обоих Саша. Поэтому, дабы избежать путаницы, кто-то когда-то решил называть его Алексом. Или Лексом.

— И в итоге это дошло и до универа, — подхватил Новиков.

— А-а, — протянула я без особо интереса. Все равно ты для меня просто Новиков. Хотя… вряд ли девушка должна называть своего парня по фамилии, да? Но… Лекс звучит так пафосно и глупо! Ой, сколько ж трудностей.

Этот Саша внимательно смотрел на меня, но не оценивающе. В принципе, он производил впечатление очень порядочного, взрослого парня. Мне даже показался странным факт их дружбы с дуриком Новиковым.

— Ну, что скажешь? — спросил его этот дурик.

— Ты идиот, — ответил верный друг. Я не совсем поняла, но мне уже нравился этот Санек.

— Я не о себе, а о ней, вообще-то, — нисколько не обиделся тот.

— Я про то и говорю, — он начал завязывать шарф. — Но тебе ведь все равно, что я думаю, разве нет?

— Нам пора-а, — вмешалась я, поглядев на часы еще раз.

— Ладно, — Новиков привстал и обратился ко мне. — Взять тебе чего-нибудь?

— Не, терпеть не могу, когда кто-то ест в кинотеатре, — поморщилась я. — Этот идиотский хруст и шорканье пакетов ужасно отвлекают. Но от воды не откажусь.

Конечно, пока дают, надо бы пользоваться, но что бесит, то бесит, и ничего с этим не поделаешь! Мой якобы парень как-то странно уставился на меня, а его друг и вовсе замер, приподняв бровь. Мде, можно подумать, в кино все ходят, чтоб пожрать.

— А может, это и не такая плохая идея, — улыбнулся вдруг Саша.

— Только не надо дурацких намеков, — ответил его друг-дурик и отправился к кассе, наверное, чтобы взять попить.

Я не совсем поняла их разговорчик и просто хмуро посмотрела вслед.

— Ира… Ира же? — обратился ко мне Саша. Я кивнула. — Лекс довольно ветреный… и эгоистичный. — Его лицо несколько исказилось при этих словах, словно ему было очень неприятно это говорить. — Поэтому постарайся не влюбляться в него.