— Понравилось? — его голос вернул меня в реальность. И я вместо ответа лишь довольно кивнула.

— Отлично, — он дерзко усмехнулся, — тогда пришло время от игр переходить к делу.

И пока в моем сознании обрабатывалась эта фраза, сам Ференц, не теряя ни минуты, скинул меня с рук. И вот я уже стояла и упиралась ладонями в диван. Даже сообразить ничего не успела.

— Осман, я…

— Я слишком долго ждал все то, что мне полагается.

После этой фразы я вскрикнула от легкого шлепка, даже и близко не похожего на наказание, и почувствовала его не менее требовательное желание…

Я каждый раз думала, что выбилась из сил, но каждый раз Осман доказывал мне обратное. Мы делали такое, что на утро вспоминать, не краснея вряд ли получилось бы.

Эта ночь стала еще одной переломной в нашей жизни. Еще одна черта, через которую мы перешли, но на этот раз финальная. Я очень надеялась, что это в корне изменит положение вещей.

Раз мы так часто спорили и не могли найти точки соприкосновения и способы примирения, разве сегодня был не самый действенный?

Может так и научимся впоследствии слушать и слышать друг друга? После того как будем уставать ругаться… и не только. Например, как сегодня.

Потому что сегодня я даже не поняла, как заснула. Наверное, еще даже стоя в ванной, когда мы вместе принимали душ, выжатые как лимоны. Но совершенно счастливые.

Я так точно. И он тоже. По глазам видела. По его улыбке довольной, как у кота, который съел сметану с хозяйской тарелки и не получил тапком, было все понятно.

Я спала так крепко, как будто марафон пробежала. Но ведь это и был марафон, правда мы совсем не бегали, хотя калорий сожгли не меньше.

Мне в один момент стало безумно спокойно. Словно мир перевернулся и теперь все стало на свои места.

Спала и во сне вспоминала все сказанные им сегодня слова, а сама трепетала как будто первый раз их услышала. Мне казалось, что я на столько счастлива не была давно. Если вообще когда-либо была.

Ничего не хотелось прекращать. Ничего не желала менять. Вот так лежать, спать в его объятиях… оказалось, в этом мое счастье. В этом мужчине, в тепле его рук. В ласке поцелуев, в бешеном и страстном сплетении тел…

— Ну…, - протянула недовольно, почувствовав сквозь сон как Осман стал отстраняться, но потом неожиданно перестал. Наверное, все это было потому, что я начала протестовать как капризная девчонка, при этом улыбаясь. Сегодня мне было можно.

Я так думала.

Но оказалось, что нельзя. Совсем.

Звука издать. Пошевелиться нельзя.

Внезапно на мое лицо опустилась его ладонь и одним резким и грубым движением до боли закрыла рот. Так, что даже мычать не получалось, не то, что говорить и тем более кричать.

Сон сразу же испарился. Сначала появилось смятение, сменившееся безрезультатными попытками вырваться. Фиаско и провал. Полное разочарование. Только мужская рука еще сильнее сжалась на моем лице, на этот раз причиняя боль.

Едва ли я могла понять, что происходило. Лежала спиной к нему. Вдавленная в тело. Чувствовала, как он напряжен. Как застыл. Сам не двигался, словно было нельзя.

— Не шевелись, — его едва различимые слова были сказаны мне на ухо, и я так же замерла. Стала вслушиваться и пытаться хоть как-то разобраться в случившемся.

В комнате тишина. Никого не было. За окном по-прежнему бушевала гроза, но к настоящему моменту прибавился еще и ливень. Ничего такого, если бы не суета…

Отдаленная, какая-то неопределенная. Которая как снежный ком только нарастала и нарастала.

За окном раздались чьи-то крики. Громкие и агрессивные.

По-настоящему я испугалась, когда услышала выстрелы. Вряд ли предупредительные, потому что в ответ раздались такие же залпы, но уже гораздо ближе.

Как будто на нас нападали, а охрана отстреливалась…

Мне стало безумно страшно. Даже если бы Осман меня не удерживал, я бы вряд ли сама была в состоянии пошевелиться. Ужас на столько сильно засел в голове, что при все желании я не могла произнести ни слова.

— Вставай! Живо! — все так же тихо, но агрессивно твердо произнес муж, — быстрее!

Потянул меня за собой так, что я едва устояла на ногах в попытке за ним успеть.

— Что происходит? — прозвучало сбивчиво и сипло.

— На дом напали, — мы бежали вниз по лестнице, с опаской оглядываясь по сторонам. Видимо, мужчина опасался, что те, кто посмел напасть на нас, могли уже попасть в дом.

Видя его состояние мне стало страшно. Всегда такой беспристрастный, циничный и хладнокровный человек сейчас почувствовал опасность. Как хищник, который был загнан в ловушку на своей территории.

Неожиданно. Внезапно.

— Сиди здесь, — он открыл какую-то невзрачную дверь ив толкнул меня чуть ли не в подвал в той части дома, где даже я ни разу до этого не была.

— А ты? — опомниться не успела, чтобы даже шаг сделать к нему. Только и могла, что смотреть как закрывается дверь. И, судя по звукам, на это место был сдвинут комод…

Я раньше тоже испытывала страх… Глупый, как оказывается. Ненастоящий. Например, я боялась, что отец отругает, что получу плохую оценку, что денег не хватит на то или на это… Иногда страх граничил с переживаниями. И не только за себя…

Когда-то я ужасно беспокоилась за то, что с Камиллом могло что-то случить. Особенно в те моменты, когда поняла, что парень стал слишком много времени уделять азартным играм. Переживала за сестру, когда она замуж вышла…

Конечно, иногда возникал и страх за собственную жизнь. Знакомство с Османом — это тот еще опыт. Вот только никогда этот страх не был на столько отчетливым. Пусть мужчина меня когда-то и пугал своим внешним видом и замашками, но он ровно на столько же притягивал своей уверенностью в себе и хладнокровием. Всегда были принципы и границы, которые он никогда не пересекал и другим не давал.

Сегодня я заметила в его глазах как эта уверенность пошатнулась. Увидела тревогу. Беспокойство. И тогда, первый раз в жизни, мне стало по-настоящему страшно.

Я сидела в этом чулане, забившись в угол. Закрыла руками уши. Глаза боялась распахнуть. Вздрагивала от малейшего шума, а от звуков выстрелов едва не выла.

Не знаю сколько прошло времени. Я потеряла счет. Минуты, часы… я просто ждала, что все это закончится.

Когда я почувствовала, что снова начал перемещаться комод, сначала обрадовалась. Первой мыслью было то, что, наконец, все завершилось. И только отголоски сознания твердили, что я рано радовалась.

Что, если это был не Осман? Что, если ему и его людям не удалось выстоять? Что, если сейчас дверь отопрет не муж, а враги?

А я тут взаперти. Без возможности убежать или сопротивляться…

— Выходи! Быстро! — рыкнул знакомый голос, даря одновременно успокоение и беспокойство.

Наверное, потому что я двигалась медленно, не могла понять что к чему, Осман схватил меня за руку и вытащил наружу. В коридор.

— Что произошло? — я немного поморщилась, потому что там, возле окна, где мы сейчас стояли, было очень солнечно. Свет слепил глаза после такого количества времени, что я провела в темноте, — кто были те люди? На дом напали? Сейчас все хорошо? Ты не ранен?

— Надевай, — не удосужившись ответить ни на один из моих вопросов, Ференц протянул мне что-то из моих вещей. Ими оказались свободные, почти спортивные брюки и просторная кофточка, — давай быстрее!

Мне не нравилось то, как звучал его голос. Он только усиливал и укреплял мою обеспокоенность и тревогу. Как будто ничего еще не закончилось…

Я как могла быстро натянула на себя вещи вместо халатика, в котором была все это время.

— Пошли, — мужчина потянул меня за собой как только я закончила. Торопливо и слишком быстро.

— Стой! Скажи мне что случилось, — я шла покорно. Даже в мыслях сопротивляться не было, но все же мне было необходимо получить хоть какие-то ответы.