– Спасибо, – кротко и тихо произнес Марк, уткнувшись лицом в ладони.

Сигаретный дым, смешиваясь с запахом моря, дождя и кофе, приятно доносился до него и звал к себе.

Он вышел вслед за спасателем и взял у него сигарету. Терпкий белый дым наполнял легкие и, казалось, действовал в роли анальгетика для души. Выкурив по сигарете, они заметили слева от себя желтые жилеты. Неравнодушные молодые парни и девушки появились со стороны центрального спуска в сопровождении крупной женщины явно старше их по возрасту. Их было немного, около семи-восьми человек.

Марк попрощался со спасателем и пошел навстречу. Приблизившись к группе, он разглядел в женщине мягкое лицо и добрый взгляд. По таким людям всегда видно, что они не преследуют ни известность, ни деньги, ни другие вознаграждения за свой труд. Марк испытывал глубокое уважение к каждому из этой компании.

– Я вас слушаю, здравствуйте.

– Вы координатор группы? Я хотел бы присоединиться и помочь.

– Да, меня зовут Гретта, – по ее глазам было видно, что она все понимала, – у вас там кто-то был? – Женщина взглянула на Марка с искренним сочувствием, но он не хотел больше никому ничего рассказывать.

Милая женщина оказалась весьма тактичной и, не дожидаясь ответа, продолжила:

– Что у вас на ногах? Пойдемте в машину, я дам пару резиновых сапог, весь промок же.

Вернувшись на пляж, она раскинула карту и, разделив отряд на две группы, обозначила направления поиска. Группы разошлись в разные стороны и должны были вернуться спустя два часа, дойдя до определенной точки, затем совершить привал и разойтись также в противоположных направлениях.

Прошел час, два, три. Море продолжало выплевывать на берег водоросли, камни и белую пену. Никаких намеков на вещи пассажиров, обломки или людей.

Поиски казались бессмысленными. Но это все равно лучше, чем сидеть и ждать в номере отеля.

Вернувшись после второго захода на исходную точку, группы поменялись. На пляже появились ребята постарше все в тех же желтых жилетах. Перекусив бутербродами и чаем из пластиковых стаканчиков, любезно приготовленных милой дамой-координатором, Марк решил пойти и с ними.

Ветер стих практически до нуля. Небо сжалилось, и дождь наконец прекратил беспощадно лить. На горизонте расступились тучи и подарили завораживающий вид. Яркое оранжевое солнце садилось в море и подсвечивало серые, почти черные, облака так, что их контур становился зловеще-багровым.

Он оторвал взгляд от песка под ногами и повернулся в сторону солнца. Не так Марк хотел смотреть на закат. Он представлял рядом с собой Софи, укутанную в его руках и смотрящую вдаль одним с ним взглядом, рассуждая о том, на что похоже то или другое облако.

Сердце на секунду остановилось. Вдалеке он заметил несколько оранжевых точек, друг за другом направляющихся в сторону порта.

Оставив отряд, Марк бросился к спасательной вышке, заскочил наверх по крутой лестнице и, схватив бинокль у своего нового знакомого, вылетел на смотровую площадку. Перед глазами показались корабли, идущие на скорости в порт.

– Видать, нашли что-то. Езжай, парень.

– Спасибо. Продай мне бинокль, вон тот, – он показал пальцем в дальний угол, – я заметил, он пыльный и лежит у тебя тут без дела.

– Держи. Не надо мне ничего. Потом, если вернешься еще сюда, сигарет мне захвати.

Марк выскочил на дорогу, ни одного такси здесь не было, оставалось надеяться на попутку. Только вряд ли кто-то захочет подвезти в такое время странного типа в резиновых сапогах.

«Твою ж мать. Забыл».

Он снова спустился вниз и подбежал к женщине-координатору, одиноко ожидающей новый отряд с поисков.

– Извините, вот сапоги. Хотел отдать. Мне нужно ехать в порт.

– Я так и подумала, когда увидела вдалеке корабли, – ее голос был такой уютный и пах материнской заботой. – Вы на машине?

– Нет, но я…

– Пойдемте, я отвезу вас, отряд еще не успеет вернуться, как я уже буду здесь.

– Спасибо, я очень вам благодарен!

Гретта не лезла в душу и не спрашивала у Марка ничего.

Сев в холодный старенький универсал, Марк обреченно произнес:

– Там была моя девушка.

Гретта глубоко вздохнула и сказала:

– Я знаю, несложно было это понять.

Дорога проходила вдоль берега, и сквозь деревья можно было наблюдать, как севшее солнце продолжало подсвечивать черные облака.

Марк молча смотрел в окно. Добравшись до того же шлагбаума, он влез в свои еще влажные кроссовки и, попрощавшись с координатором, вышел из машины, не забыв взять ее номер телефона. Охранник с той же кружкой кофе узнал его и махнул рукой, чтоб тот проходил.

Марк бежал к палаткам. Там явно что-то происходило. Один спасательный катер стоял у пристани, и два других подходили. На носилках заносили тела в палатку. Никого не подпускали.

Марк поймал себя на мысли, что он волнуется так же, как перед встречей на крышах «Tra le nuvole». Такое сравнение показалось ему странным. Он не воспринимал Софи неживой. Он ждал ее появления здесь как очередную встречу после долгого расставания.

Войдя в палатку с психологами, он заметил ту же девушку в черной толстовке с капюшоном. Ее лицо было серое и, казалось, неживое.

Марк сел. Оцепеневшее в напряжении тело не двигалось. Спустя полчаса в палатку вошел человек в форме и подошел к пожилому мужчине.

– Похоже, мы нашли вашего сына. Совпадают описание татуировок и их расположение. Но вы должны пройти процедуру опознания. Предлагаю это сделать в центре судебно-медицинской экспертизы. Сейчас он не похож на себя.

– Нет.

Старик поднялся и вышел вместе с сотрудником. Вернувшись спустя несколько минут, он что-то бормотал себе под нос.

Марк расслышал отрывки фраз: «Это он, это он».

Он прикрылся платком, а горькие слезы стекали по дряблой коже лица, отчего платок становился мокрым. Он, как и Марк, до последнего надеялся, что это произошло не с ним, не с ними. И теперь он знает. Но неизвестно, что хуже: знать точно или быть в неведении с томительным ожиданием и бесконечной мнимой надеждой.

Просидев неподвижно еще около получаса, Марк встал и направился к палатке, предназначенной для тел.

– Сюда запрещено входить. Если будет что-то известно, мы сообщим. Езжайте домой, уже ночь.

– Нет, я буду здесь, я буду ждать, пока Софи не привезут сюда. – Напористость была понятна, но раздражала служащих.

– Молодой человек, буду с вами откровенен, людей сейчас опознать не удастся. Разве что по одежде. Это хорошо, что тела целые. Иногда при падении самолета в воду людей буквально разрывает, и от одежды тоже ничего не остается. Тела целы, но, несмотря на это, их внешний вид сильно изменился, и после выгрузки они мгновенно будут направляться в центр СМЭ. Я изучил данные по вашей анкете, женщин в белых футболках и с цепочкой на шее не было. Если кто-то поступит с похожими данными, я лично вам позвоню. Подходят еще два наших катера, можете остаться до разгрузки, но после, уверяю вас, нет смысла находиться здесь. Наши сотрудники незамедлительно сообщают родственникам, как только устанавливаются совпадения по описанию вещей и отличительных особенностей. Того парня с татуировками по всему телу опознать, согласитесь, было несложно. С остальными могут возникнуть проблемы.

Марк прождал еще около полутора часов.

– Молодой человек, есть женщина в белой футболке. Без кулона. Но вряд ли он бы остался у нее на шее. Опознать сейчас будет сложно, тело и лицо сильно пострадали. Как я уже говорил, все тела будут направлены в центр судмедэкспертизы. Вероятнее всего, потребуются недели и даже месяцы для опознания. Я бы советовал вам найти кровных родственников и ехать с ними туда, чтобы сдать кровь.

– Если это она, я узнаю ее. – Он не мог отступить, не посмотрев.

– Как скажете. Вы готовы? Пойдемте.

В палатке, снабженной мощными генераторами, было несколько помещений. Пройдя через первое, где сотрудники вели связь со спасателями на воде и что-то записывали, Марк оказался во втором, холодном и хорошо освещенном. На темном полу лежало около пятнадцати тел в ярко-оранжевых мешках с открытыми молниями. Сотрудники проходили со списками и делали пометки прямо на бирках, имеющихся на мешках. Картина была ужасающей, но люди тут работали так, будто видят это каждый день.