У Сары есть своя работа, а у меня – своя. Было время, когда мы принадлежали друг другу, но это время прошло.

Мы встретились на вечеринке. Это была удача, так как Сара очутилась на ней случайно. Она предпочла бы чтение книги, а не пребывание среди липких, одержимых гормонами тел в подвале колледжа, но вот она стоит в углу, небрежно потягивая дешевое пиво из кружки, выглядя более неуместно, чем монахиня в борделе, и слегка улыбается, пытаясь скрыть дискомфорт, однако язык тела выдает ее беспокойство. Прислонилась к стене, закинув одну ногу на другую, кружка фирмы «Соло»[9] зависла у ее губ. Она оглядывала вечеринку, ее рука была прижата к груди так, чтобы другая не была видна. Сара старалась казаться как можно меньше, чтобы остаться незамеченной. Но для меня она была единственным человеком в этой комнате.

Ее светлые волосы до плеч светились в свете темных ламп – главное украшение на любой вечеринке в колледжах середины 2000-х. В ее зеленых глазах с желтыми крапинками была вся тайна мира. Стройное тело было обтянуто облегающей белой футболкой и расклешенными синими джинсами. Я не мог оторвать глаз от полоски живота. Кусочек ее молочно-белой кожи возбудил меня больше, чем полностью обнаженное тело моей бывшей. Я наблюдал за ней. Я изучал ее. Я запомнил каждый изгиб, каждую линию и каждую веснушку, которые казались святыми. Я представил себе, как она выглядит под одеждой, и позже понял, что то, что я себе напредставлял, было неправильно. Ее тело превосходило пределы моего воображения. Она была совершенна.

Только час спустя, когда ее глаза наконец встретились с моими, я набрался смелости подойти и поговорить с ней. Я был выше нее ростом, но Сара с самого начала чувствовала себя выше меня, и я понял, что она осознавала себя недосягаемой. Поначалу она вела себя немного сдержанно, давая односложные ответы. Я спросил, как ее зовут. Она назвалась Сарой. Я спросил ее, с кем она здесь. Сара указала на нетрезвую брюнетку, которая терлась о парня на танцполе. Я спросил ее, не хочет ли она потанцевать. Она сказала: «Нет». Я сказал, что она прекрасна. Сара пожала плечами. Я сказал ей, что меня зовут Адам. Она сделала глоток пива. Я спросил ее, что она изучает. Сара постучала по своему пиву, давая понять, что ей нужно еще, и направилась прочь. Я схватил ее кружку и вылил в нее свою полную. Она улыбнулась мне, забирая кружку, и вернулась обратно.

– Замечательно, – сказала она, делая глоток.

Я прислонился к стене рядом с ней, и мы некоторое время стояли в тишине, и это казалось вечностью. С самого начала время с Сарой казалось вечностью. Она небрежно потягивала пиво, оглядывая вечеринку и не сводя глаз со своей пьяной подруги. Я притворился, что изучаю комнату, но мое внимание было сосредоточено только на ней. На девятнадцатой минуте подруга Сары сказала, что уходит с парнем, с которым хихикала весь вечер. Ее слова были невнятными, глаза остекленели, а волосы упали на лицо. Она держалась за руку мужчины, ради которого скоро раздвинет ноги. Сара не выглядела довольной, но невозмутимо пожелала хорошо провести время и попросила позвонить утром. Это была самая длинная реплика, которую я слышал от нее за весь вечер.

На двадцатой минуте она допила свое пиво и уронила кружку на грязный пол подвала, пнув ее в угол. Постояла там еще немного, обводя глазами вечеринку, а затем посмотрела в мою сторону. Она вела себя немного беспокойно, и я не был уверен, хотела ли она подойти ко мне.

На двадцать первой минуте я решил выяснить это и спросил, не хочет ли она уйти отсюда. Сара сказала «да». Благополучно дойдя до ее комнаты в общежитии, я хотел поцеловать ее в щеку и пожелать спокойной ночи. Сара не походила на ту девушку, которая поддается порывам. Когда я подошел, чтобы чмокнуть ее в щеку, она затащила меня внутрь, сорвала с меня одежду и, пыхтя и задыхаясь, говорила «да» до конца ночи.

Три года спустя я попросил ее выйти за меня замуж, и Сара снова сказала «да». И хотя с тех пор она говорила мне «да» бесчисленное количество раз, я думаю, что это был последний раз, когда она действительно имела это в виду. Если б Сара не была поглощена юридической школой, а затем юридической практикой, я думаю, что мы были бы…

Ветерок засасывает входную дверь, которая с грохотом закрывается. Это пугает меня всего на долю секунды, но я знаю, что это она. Даже не видя ее, я знаю, что ее веснушки заметны после дня, проведенного во внутреннем дворике кафе. Я знаю, что ее карие глаза светятся и наполнены надеждой и радостью. Я знаю, что ее длинные взъерошенные волосы спрятаны под шляпкой, которую она сама связала этой осенью. Я знаю, что, когда снимет ее, она все равно будет выглядеть невероятно красивой с растрепанными волосами. Я знаю, что она будет без лифчика, в облегающем топе и темной юбке до бедер. Я знаю, что ее рубашка будет смята на талии. Я знаю, что она улыбнется, когда увидит меня, и мне потребуется меньше шестидесяти секунд, чтобы оказаться внутри нее.

– Малыш, я принесла остатки выпечки из кафе.

Слышу, как она стаскивает туфли, гольфы и куртку. Достаю два стакана из бара с напитками и наливаю скотч в каждый из них и, как только она входит, протягиваю ей один.

Слегка подпрыгнув, она берет его у меня, выпивает залпом и ставит обратно на стойку бара. Тепло от камина согревает ее кожу, и я замечаю, что пупырышки от холода на ее руках разглаживаются.

Прежде чем я успеваю сделать второй глоток, она расстегивает мои брюки, опускается на колени и смотрит на меня с дьявольской ухмылкой.

Я опускаю ее ноги на кровать и иду в ванную, закрывая за собой дверь. Я всё еще слышу, как она тяжело дышит с другой стороны двери, пытаясь восстановить контроль над дыханием. Она ничего не говорит, и я предполагаю, что она всё еще лежит. Я надеюсь, что это от экстаза, а не от боли. Иногда я захожу слишком далеко – как будто теряю сознание, а когда прихожу в себя, понимаю, насколько ошибочен был мой путь. Я ничего не могу с собой поделать. Келли просто делает это со мной. Когда я с ней, мои животные инстинкты берут верх.

Сара часто так поступала со мной. Но сейчас рядом с ней я понимаю, что я едва ли являюсь мужчиной. У туалетного столика смотрю на себя в зеркало. Пятичасовая тень усталости легла на мое лицо, волосы растрепались, светло-голубые глаза покраснели. Смотрю на свое отражение всего несколько секунд и отвожу взгляд. Я не стыжусь того, кто я есть, но и не горжусь этим. Брызгаю водой на лицо, а затем на грудь, пресс и член. Я слишком устал, чтобы принимать душ.

– Малыш? – кричит Келли из другой комнаты.

– Да, милая? – отвечаю я, начиная чистить зубы.

– Твоя жена написала тебе сообщение.

Я выплевываю зубную пасту в раковину и прополаскиваю рот, вытирая губы рукой. Вернувшись в спальню, вижу, что горит свет, а Келли сидит в постели в ночной рубашке, держа в руках мой телефон. Она улыбается мне.

– Что она написала? – Я надеваю пижамные штаны от «Ральф Лорен».

– Она хочет знать, что ты делаешь.

Я сажусь на кровать рядом с ней, откидывая ее длинные каштановые волосы назад, и нежно целую ее в шею и плечо.

– Скажи ей, что я собираюсь снова трахнуть девушку своей мечты.

Келли смеется и начинает отвечать на эсэмэску.

– Твое желание – закон, – она хихикает.

Я игриво забираю у нее телефон и встаю с кровати. Быстро отвечаю на сообщение.

Прежде чем я успеваю положить телефон, Сара отвечает:

Я улыбаюсь на короткую секунду, прежде чем меня накрывает волна вины, и вздыхаю.