— Сюда надумал перебраться, — заговорил вновь Радимир. — Помощь моя и здесь нужна будет. Хоть мечом махать, хоть еще что.

Посмотрел на Зореславу прямо.

— Примешь ли? Пойдешь за меня? Иль могу избу построить неподалеку, чтоб тебя не смущать, коли…

Замолчал, терпеливо ожидая ответа.

Зореслава почувствовала, как затрепетало взволнованно в груди сердце, норовя выпрыгнуть.

— А сам-то ты чего хочешь? — спросила, глядя прямо в глаза.

Радимир взгляд не отвел.

— Хочу тебе мужем быть, Зоренька.

— Тогда зачем тебе другой дом? Чем этот плох? Заходи, будь в нем хозяином.

Обнял тотчас Радимир Зореславу, наклонился и припал к губам, как к источнику с живой водой. Тихий стон сорвался с губ женщины. Руками голову его обвила, к себе прижала.

— Радимир…

— Зоренька…

Бьются их сердца в унисон.

— Я уж с князем поговорил, — поделился Радимир. — Берет меня на службу. Буду пока молодняк помогать обучать, а там поглядим.

Зореслава вздохнула едва слышно, тихим счастьем дышит ее лицо.

— А как же твои родители? Что сказали?

— Дали благословение. Рады-радешеньки, что надумал жениться наконец. Они уж отчаялись. И то пора — уж двадцать три года.

Зореслава рассмеялась тихонько. Радимир прижал ее к себе крепче.

— Ну что, опосля Сварожек и поженимся?

Та в ответ кивает.

— Точно так. А там вскорости уж и сын наш родится.

Радимир вздрогнул.

— Что?..

Зореслава обратила к нему сияющее лицо.

— Говорю, ребенок у нас будет. Сын…

— Зоренька… Да что ж ты молчала!

Опустила Зореслава хлеб в огонь. Пошептала:

— Спасибо, Матерь-Лада!

Никогда, даже в мыслях, не просила она женского счастья. Боги сами дали. Одарили любовью чистою, взаимною.

На осеннем небе проглянуло сквозь тучки солнышко. Лес, еще не до конца облетевший, озарился, заиграл багряно-золотыми красками, красуясь будто…

Улыбнулась Зореслава. Так привольно, легко стало у нее на душе, что захотелось смеяться.

Нет, не стало. Давно уже есть.

Обратила Зореслава взор к небесам, посмотрела богине в глаза.

— Спасибо тебе за все. Спасибо, Матушка.

И почудилось ей, будто Лада улыбнулась в ответ. Показалось, видимо.

Или все же нет?