— Что же это? — подалась вперед заинтересовавшаяся Ретта.

Но муж в ответ лишь загадочно улыбнулся:

— Увидите.

Он подал ей руку, и она с удовольствием вложила пальцы, наслаждаясь прикосновением Аудмунда, ощущением силы и самим присутствием его рядом с собой, бок о бок.

Они покинули библиотеку и спустились на один этаж.

— Скажите, вы еще не думали о моих обязанностях? — спросила она, когда позади остались лестница и парадная гостиная.

— Вы имеете в виду ваши занятия как княгини? — уточнил Аудмунд.

— Да. Кроме сопровождения вас на официальных мероприятиях, разумеется.

Князь хмыкнул и задумчиво покачал головой:

— Сопровождать — это, конечно, само собой…

Они вошли в очередной коридор, и Ретта поняла, что в этой части замка ей пока не приходилось бывать. Тут не было окон, не доносились ни шумы со двора, ни гул голосов, да и охраны стояло гораздо меньше, зато тяжелее были замки на дверях.

— Сюда, — указал ей супруг на одну из них, и стражи принялись отпирать дверь. Тем временем Аудмунд продолжал отвечать на вопрос: — Вы знаете, работа для вас в самом деле найдется. Мачеха своими обязанностями откровенно манкировала.

— Но почему? — поразилась Ретта и тут же сама ответила на свой вопрос, взглядом демонстративно указав сначала на потолок, затем на пол: — Ну да, конечно — где она и где люди.

— Верно, ведь она была некромантом. Для нее заниматься подобными низменными вещами было все равно, что собственноручно копаться в навозе.

— А разве в Фатраине подобные вопросы пускают на самотек?

— Конечно, нет. Но для мага подобные вещи не сопоставимы. Свое замужество Кадиа воспринимала как ссылку к дикарям, к варварам. И, конечно же, ей и в голову не могло прийти наводить порядок в пещере. Она была выше этого. Даже отца моего она презирала и никогда не думала это скрывать.

— Все по той же причине?

— Да — он не маг, и ей этого было достаточно. Их отношения окончательно испортились задолго до рождения Бардульва, и даже мое появление ничего не изменило в худшую сторону. Едва брат выполз из пеленок и научился говорить «мама», она принялась настраивать его против отца. Она заперлась в своей гордыне, словно в неприступной башне. Какие уж тут обязанности? Так что, — вдруг заговорщически улыбнулся Аудмунд, — если вы захотите куда-либо приложить свои силы, то у вас для этого масса возможностей. У отца моего до некоторых вещей просто не доходили руки по той простой причине, что не хватало времени и сил. Например, давно назрел вопрос с больницей. Ведь совершенно не дело, когда человек, заболев, бегает по всему городу в поисках свободного лекаря. А еще есть сироты и двор, который тоже потребует вашего внимания. Все что угодно на ваш выбор, моя госпожа.

— Я поняла вас, Аудмунд, — ответила Ретта, обдумав услышанное. — И на днях поговорю с Ингдуном.

— Я думаю, он с радостью согласится помочь вам, — подтвердил князь. — Работы у него не слишком много, поэтому старик скучает. А пока…

Он широким жестом обвел комнату, и Ретта огляделась, затаив дыхание.

Таинственно мерцали тусклым желтым светом светильники. От самого входа в несколько рядов тянулись высокие, под потолок, стеллажи.

Темные корешки книг, какие-то свитки, заботливо собранные в специальных ромбовидных нишах. Она осторожно провела пальцем по одному из пергаментов и медленно пошла вдоль полок, вглядываясь в названия.

В большинстве случаев букв было почти не разобрать — тома оказались невероятно стары.

— Это все записали беженцы из Далиры, — пояснил князь, и Ретта с любопытством оглянулась на мужа. — На пергамент тогда потратили много денег, пришлось продать один из гарнитуров погибшей императрицы, но Асгволд считал, что память важнее расходов. В эти залы доступ ограничен, но то, что здесь собрано — это истинное сокровище.

Он бережно, с любовью провел рукой по полкам, и Ретта затаила дыхание, до того прекрасен был в этот момент супруг. На лице его загорелось вдохновение, глаза засияли неподдельным благоговением. Ретта и сама от восхищения затаила дыхание.

— Они были написаны по памяти, — продолжал князь. — Но здесь не только научная литература. Есть много романов, песен, баллад. Познакомьтесь с ними, и я гарантирую, что вы получите удовольствие.

— Благодарю вас, непременно! — с готовностью пообещала она, приглядываясь к названиям на ближайшей полке.

— Только не выносите тома из хранилища, — попросил Аудмунд. — Читайте здесь.

— Хорошо, обещаю вам, — кивнула Ретта.

— Если вдруг понадобится совет, то на помощь вам придет наш библиотекарь. Он стар и умудрен опытом и знает тут каждый том. Он с радостью поможет.

Ретта наугад достала один из свитков и вгляделась в строки.

***

Бенвальд на ходу достал из-за пояса полую трубочку тростника, не останавливаясь сунул ее в рот и забежал в море. Рысь последовал за ним. Следующие несколько миль им предстояло проплыть, не поднимаясь на поверхность.

Вода обожгла, холод мгновенно пробрал до самых костей. Зубы ритмично застучали, выбивая дробь, но солдат только плотнее стиснул челюсти и сильнее заработал руками.

Оборотень вальяжно и словно бы не спеша греб под водой лапами, и человек засмотрелся, то того необычайным и поразительным оказалось зрелище — огромный хищник с тростинкой в зубах. Было от чего впасть в благоговейный трепет.

Заметив его внимание, Текамья покосился и, словно чуть насмехаясь, вздыбил хвост и помотал им. Бенвальд в ответ помахал ему рукой.

Солнце отбрасывало на поверхность воды мерцающие блики. Толща просматривалась не до самого дна, однако все же достаточно далеко. Виднелись густые заросли изумрудных водорослей, в которых юрко сновали рыбы, и могло показаться, что вполне достаточно протянуть руку, чтобы поймать себе кого-нибудь на ужин.

Бенвальд греб, стараясь не терять из виду ориентиров.

«Интересно, как определяют направление под водой кесау? — подумал он. — Как люди, или им доступны другие способы?»

Блики становились все более тусклыми. Приближался вечер, и на ближайшем птичьем базаре им с Текамьей предстояло вскоре отдохнуть. Не слишком долго, однако набраться сил стоило.

Спустившись немного пониже, он нарвал водорослей и дал знак оборотню, что они могут продолжать плыть. Вскоре впереди показалась громада скал. Оба выбрались на галечный пляж и отряхнулись.

— Ну что, — пролаял оборотень, не меняя ипостаси, — спать?

— Давай, — согласился Бенвальд. — Я первый дежурю.

Они поделили водоросли на двоих и поужинали. Рысь улегся отдыхать, свернувшись в клубочек, а человек, усевшись на камни, подумал, какое же это удобное, в сущности, качество — способность бегать вот так, в шерсти, и спать где получится. Он тоже, конечно, в силу привычки не очень-то привередлив, однако до оборотней ему далеко.

Галдели птицы, но Текамья, казалось, их совершенно не слышал. Бенвальд и сам их вскорости перестал замечать.

Тело довольно быстро просохло и стало не так холодно.

«Сколько дней пройдет, прежде чем я смогу вернуться домой? — подумал Бенвальд. — И с Тери попрощаться не успел, она будет сердиться».

Образ смешливой дочери кузнеца встал перед глазами и согрел сердце. Ничего, найдет способ задобрить ее по возвращении. Конечно, сказать ей, куда и зачем ездил, он не сможет, и все-таки есть шанс, что она простит.

Текамья широко зевнул и открыл глаза. Потянулся от души, распустив когти, и отрывисто приказал, поглядев на Бенвальда:

— Спать.

Тот кивнул и молча улегся прямо на камни, закрыв глаза. Через пару часов снова отправляться в путь, а пока что отдых.

Скоро он сам не заметил, как уснул.

========== 8. Фатраин ==========

— Ну что, Ретта, сегодня у вас смотрины? — спросил Аудмунд, надевая кольчугу и пристегивая к поясу меч.

Это была его первая тренировка после ранения, и она твердо для себя решила при первой же возможности сходить во двор на площадку и посмотреть.