Асгволд покачал головой:

— Земля мертва на всю длину клинка.

Джерита удивленно приподняла брови, смерила длинное лезвие таким взглядом, словно оно могло ответить на их вопросы, и вздрогнула всем телом:

— Что же нам теперь делать?

«Хороший вопрос», — подумал Асгволд.

— Ведь это же конец, да? Это смерть Далиры?

В голосе жены послышались визгливые, возбужденные нотки. Она в отчаянии заломила руки, и муж, не дожидаясь, пока истерика наберет силу, повернулся и, взяв ее за плечи, хорошенько встряхнул.

Джерита моргнула и посмотрела на него взглядом, полным отчаяния и мольбы. Так дети глядят на родителей, попав в беду, подсознательно ожидая, что те сейчас во всем разберутся и защитят их, решив все проблемы.

— У нас нет времени, — негромко, но решительно заявил Асгволд. — Беги скорее в дом своих родителей, посмотри, что с ними, а после сразу возвращайся. Мне нужна твоя помощь, ты поняла? Я один не справлюсь.

— Конечно, — всхлипнула в ответ Джерита и поспешно вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Можешь на меня положиться.

— Да, по дороге забеги к своей подруге. Проверь всех, кого знаешь, но больше пока никуда не ходи.

— Я все сделаю.

— Спасибо, родная.

— А ты сам? — с тревогой спросила она. — Куда теперь пойдешь?

Асгволд вновь нахмурился и, подняв глаза, пристально посмотрел в сторону башен гвардии и потер лоб. Те стояли закопченные, но, в отличие от домов, вполне крепкие, по крайней мере, на первый взгляд. Правда, огонь все-таки дошел до верхних этажей, однако деталей из-за дальности расстояния было не разобрать.

— Я к башням гвардии, — наконец проговорил он. — Когда вернешься — никуда не ходи, жди меня дома.

— Хорошо, дорогой, я все сделаю, не переживай, — повторила Джерита и, судорожно всхлипнув, сорвалась с места.

Князь проводил жену взглядом и, развернувшись в другую сторону, быстрым шагом направился к башням.

Вокруг стояли черные, выжженные снаружи и изнутри дома. Те, что были построены из дерева, обратились в прах, и лишь одинокие печные трубы сиротливо возвышались посреди пустых прямоугольных пространств, еще вчера бывших теплыми, надежными, полными счастья и жизни жилищами. Можно было подумать, будто по городу прошла армия противника, тщательно и планомерно уничтожавшая все на своем пути. Но нет, это были не враги, но маги.

«А впрочем, есть ли разница между этими двумя словами?»

Асгволд почувствовал, как у него внутри похолодело. Не осталось ни садов, ни клумб — огонь уничтожил абсолютно все. Впрочем, те постройки, что были сделаны из камня, стояли обгорелые, без дверей и окон, но как будто целые. Он подошел к одному из них и заглянул внутрь. Пол покрывал слой черной пыли глубиной в несколько дюймов. Кое-где валялись потемневшие ножи, ложки, покореженные светильники. Он переступил порог и двинулся вглубь дома. Впрочем, картина везде была совершенно одинаковая. Руины и пепел. Ничего хоть сколько-нибудь живого.

В самой дальней комнате, прямо посредине, лежал украшенный рубином кинжал, массивная золотая пряжка, а рядом несколько женских заколок и изуродованное колье. Видимо, здесь находились в момент гибели хозяева дома. Мозг отстраненно зафиксировал факт их смерти, и Асгволд подумал, что собственное его потрясение, пожалуй, не вполне прошло. Поворошив носком сапога жирный пепел, неуловимо отличающийся по оттенку и плотности от прочего, и не найдя сверх того ничего примечательного, он вышел, более не оглядываясь, и направился прямо к башням.

Можно было подумать, что ум работает отдельно от самого Асгволда. Он бесстрастно фиксировал, подмечал детали, просчитывал возможные варианты действий, в то время как дух князя, его душа, как сказали бы в странах, где люди верили в богов, беспокойно металась, наблюдая картины разрушений. Она плакала и стенала, и князю казалось, что если это странное раздвоение прямо сейчас не кончится, то он просто-напросто сойдет с ума.

Как много людей погибло? Уцелел ли хоть кто-нибудь? Наверное, стоило исходить из худшего.

Он шел, а мимо тянулись однообразные картины разрушений: мосты, фонтаны, стелы, лавки. То, что еще недавно было цветущими газонами, покрывал ровный слой пепла. Не слышалось привычного пения птиц и казалось, будто природа, ужаснувшись деяниям человека, все бросила и сбежала в далекие края. Если она, конечно, могла это сделать.

«А впрочем, маги — не люди, — подумал Асгволд, и от этой мысли ему стало немного легче. — Они монстры, твари, явившиеся в этот мир для его погибели».

В груди его заклокотала глухая ярость, и Асгволд невольно прибавил шаг.

Императорский дворец стоял такой же мертвый и безжизненный, как и все остальное. Не видно было больше ни позолоты, ни кружевного орнамента стен, ни знаменитого парка, посмотреть на который в былые годы съезжались гости из всех окрестных стран. Теперь чарующее видение рассеялось, как туман поутру.

Князь постоял еще немного, с печалью разглядывая руины былого, и, тяжело вздохнув, решительно двинулся дальше, более не задерживаясь. Успеет еще вернуться.

Вот за углом показалась первая из сторожевых башен, во множестве рассеянных по столице и в ее окрестностях, и князь, приставив руку к глазам козырьком, увидел то, отчего сердце тут же радостно рванулось в груди. Люди! Живые люди!

Из окон верхнего этажа прямо на него смотрели дежурные наблюдатели. Никакой ошибки.

— Наконец-то, — прошептал он.

Воздуха вдруг как-то сразу стало не хватать. Асгволд сорвался с места и побежал, а воины ему уже махали руками, как тонущие при виде спасительного корабля, и все кричали, кричали что-то.

Вскоре он отчетливо смог различить топот ног. К тому моменту, когда Асгволд добежал до башни, десять солдат, вся дежурная смена, дружно высыпали на улицу. Они бросились к нему навстречу, наперебой крича:

— Князь жив!

— Князь!

— Что произошло?

— Что нам делать?

Голоса летели со всех сторон. Его хватали за плечи, теснили, заглядывали в лицо. Встревоженные и радостные одновременно. Князь поднял руки, и все, повинуясь приказу, разом умолкли.

Сын принцессы Исгридр и племянник Ванбьёрна, член правящего дома — Асгволд теперь по праву рождения обладал верховной властью в Далире, по крайней мере, до тех пор, пока не прояснится судьба самого императора. Это все понимали, и никому не требовалось объяснять очевидных истин. Они стояли, затаив дыхание, и терпеливо ждали.

А сам Асгволд вдруг подумал, что стена огня прошлась, пожалуй, по стране дважды, а то и трижды, ведь она должна была на севере и на юге отразиться от гор. И где, в таком случае, следовало теперь искать живое?

— Граждане Далиры, — заговорил он немного хриплым голосом и поспешил откашляться. — Братья! Мы с вами сейчас не можем знать наверняка, что произошло, но я почти уверен: случившееся — дело рук магов. Некромантов.

Солдаты загудели, словно пчелы в растревоженном улье, послышались гневные голоса, и Асгволд вновь резко взмахнул руками.

— Тихо ты! — послышался чей-то сердитый голос, и князь улыбнулся, радуясь поддержке.

Постепенно воины успокоились. Он продолжал:

— Разумеется, они сделали это непреднамеренно, однако вина от этого не становится меньше. Они не желали прислушиваться к просьбам о мире или внимать голосу разума. Мы не смогли их остановить. Сограждане! Если вы захотите, позже я вам расскажу все подробности, а теперь нам надо поспешить. Нужно выяснить, кто остался в живых, и собрать их. Собрать тех, кто наверняка смог уцелеть. Мы не знаем масштаб катастрофы, поэтому будем исходить из худшего — что погибла вся Далира. Если это окажется не так, то приятно будет ошибиться. Если же нет…

Князь замолчал и обвел присутствующих взглядом. На него смотрели встревоженные, окаменевшие лица.

— Скачите, — продолжил он твердо. — Возьмите в конюшнях лошадей, они наверняка уцелели, и ищите выживших. Они могут быть в подвалах и башнях. Там, где нет окон. Пусть все, кого вы обнаружите, направляются сюда, в Уретул. Заодно посмотрите, как далеко зашел огонь на востоке, что стало с западом — с побережьем и гаванями. Возьмите воду и еду сразу, из подвалов домов — в дороге вам негде будет пополнить запасы. Вы поняли меня?