Это не было речью в полном смысле этого слова, скорее песня. И еще танец. Рождались слова о счастье, радости, и между делом она зачем-то вплетала в мотив названия трав и еще какие-то странные, непонятные ей слова. Было ли это предвидние? Возможно. Во всяком случае некоторое время спустя она сама не могла объяснить произошедшее никак иначе.

Неожиданно перед гдазами Искусника предстал образ смеющейся и танцующей Лехтэ. Его жена что-то пела о свете и счастье, об их любви и сыне, о травах и порошках, что стоило добавить в почти готовое противоядие.

Куруфинвэ замер, боясь прогнать видение и старался запомнить каждое слово, уделял внимание жестам и мелодии. Как только оно исчезло, он лишь вздохнул и принялся следовать только что полученной инструкции.

Формулу яда ему все же удалось установить, но на это ушли сутки, еще столько же понадобилось на подбор средств, что могли бы нейтрализовать его. Расчет был верным, но Искусник не учел одного — темной магии Ангамандо. Незнакомый с нею прежде, он не знал, как подступится к решению этой задачи, а, значит, и как спасти сына.

Куруфинвэ тщательнейшим образом повторил все слова и даже жесты любимой, но эффекта по-прежнему не было. Что-то ускользало, что-то важное, чему он не придал значения.

— Арфа! Там звучала арфа…

— Кано-о-о! Вставай!!! Нет, не ирчи. Быстро бери инструмент. Нет, не лютню. Да, важно. Сейчас. В мастерскую, скорее.

Встреченные ими нолдор были сильно удивлены взлохмаченным королем, босиком бегущим со своим братом в сторону мастерских и складов с арфой. Однако лишних вопросов не задавали, лишь пара верных предложила помощь.

Тем временем целители уже не знали, чем еще помочь Тьелпэринквару, которого лихорадило третьи сутки. Песни и травяные отвары поддерживали его, но исцеление не наступало.

Макалаурэ внимательно выслушал брата, уточнил и заиграл. Мелодия, идущая от сердца, сыгранная видевшим свет Древ и искренне желающим помочь, развеяла чары тьмы и золотой искоркой скользнула в сосуд с противоядием.

Оставив уставшего брата одного, Куруфинвэ бросился в шатер к сыну, где при помощи целителя смог влить несколько глотков только что приготовленного лекарства.

Дивный свет становился все ярче и жарче. Отвыкшие от тепла, усталые, познавшие боль потерь нолдор впервые за долгое время улыбались. Изредка даже звучал смех и тихое пение.

Не было известно, как долго золотые лучи будут согревать землю, но сомнению не подлежало, что эльдар нужен отдых.

Раздав все необходимые распоряжения и убедившись, что его помощь никому сейчас не нужна, Нолофинвэ буквально рухнул на расстеленное на земле одеяло — прятаться от нового светила в шатре не хотелось совершенно. Он не слышал, как старший сын заботливо укрыл сверху своим плащом, и немного позже дочь, оставив наконец племянницу с ее отцом, положила под голову свернутое несколько раз платье.

Голоса не смолкали ни на мгновение. Конечно, эльфы старались помнить, что они уже не в Амане, и где-то рядом враг, но они даже не догадывались, что уже давно не одни.

Несколько пар глаз пристально наблюдали за нолдор, а немногим позже их когтистые лапы поспешили донести вызнанное. Господин будет доволен, возможно, даже даст свежее мясо, которое еще способно ползать, хрипеть и всегда так забавно пытается оттолкнуть от себя или других «порций» морду и зубы.

— Финдэ, чего ждем? — Айканаро подошел к старшему брату. Нетерпение горело во взгляде, казалось, он готов был отправиться прямо сейчас, вместе с братом, сестрой, и как ни странно, Аракано, которые были неподалеку и явно знали о разговоре.

— Нолофинвэ объявил привал, — спокойно ответил Артафиндэ. — Почему бы тебе не воспользоваться случаем и не отдохнуть?

— Я хочу в новые земли, увидеть этот мир и наконец поквитаться с… Морготом, — в последний момент он все же изменил имя. Или же просто хотел назвать падшего валу прежним?

Старший сын Арафинвэ пристально посмотрел на брата.

— А теперь ответь мне честно, что или кто гонит тебя вперед? Я жду.

— Ты же знаешь, — раздалось после продолжительного молчания, — как я стремился сюда, как хотел достичь этих берегов… на корабле! Как они посмели?! Предать! Нас всех!

— Предать? Не торопись с выводами

— Как тебя понимать, торон?!

— Как хочешь. Но я запрещаю поднимать эту тему среди остальных эльдар. Смерь…те свой пыл, успеете еще за мечи взяться. Все мы успеем, — последняя фраза прозвучала как-то особенно тихо и даже горько.

Айканаро не ответил, а лишь чуть склонил голову, выражая свое вынужденное согласие со словом главы Третьего Дома нолдор.

Нолофинвэ торопился увести нолдор на юг — все же те земли, где они оказались, были мало пригодны для постоянного проживания.

Двигались эльфы в основном под серебристыми лучами холодного светила, предпочитая в теплое время отдыхать, если в том была необходимость, или же продолжали свой путь.

В тот раз было темно, почти как тогда, когда только погибли Древа.

И Нолофинвэ, и Артафиндэ потом долго думали, как же они не поняли, что дело было не только, да и не столько, в самой темноте. Злоба ощущалась в воздухе, сгущалась, готовая вот-вот вырваться на свободу. Из засады.

Первые стрелы заставили эльдар поднять щиты и подхватить раненых товарищей. Мерзкие твари сыпались со всех сторон, вынуждая пусть немного, но отступать. Эльфы храбро сражались, беспрекословно слушаясь своих лордов и командиров, но нападающие словно обезумели: лезли на мечи и копья, умирали, но неизменно успевали ранить забравшего их жизнь эльда. Злая воля властелина гнала их вперед и вперед, обещая за быструю победу глубокие норы, куда не проникали лучи жуткого нового света.

Бой продолжался, нолдор, несмотря на храбрость, опасно приближались к скалам, куда их теснили ирчи, в неистовстве вновь и вновь кидаясь в атаку.

— Норры! Норры нашшшиии! — орали твари, обагряя клинки кровью эльдар.

Эльфы давно перешли на мечи и копья — луки стали бесполезны почти сразу, однако изредка кому-то из сражавшихся сзади все же удавалось выбрать цель и поразить ее.

Аракано, бившийся в первых рядах рядом с отцом и братьями, давно уже пристально вглядывался во вражеские ряды, ища командира. Маленький и лохматый? Нет, просто очень наглый ирч, та неповоротливая верзила — опять не то…

— Не зевай! — крикнул рядом Турукано, успев ударить подобравшуюся к брату тварь.

— Прикройте. Мне нужно совсем немного. Времени. Почти вычислил, — отрывисто между ударами вдруг заявил младший. Возражать не стали, и Финдекано, чуть отдалившись от отца, закрутил смертельную стальную мельницу, не давая никому из врагов приблизиться к Аракано.

— Есть! Вот он — некрупный и не самый уродливый! Это он!!!

— Ты о чем? — не прекращая бой спросил один из братьев, кажется Турукано.

— Потом. Пропусти! — и он рванул вперед. Один. Яростно прорубая себе дорогу мечом, Аракано летел к своей цели, не замечая, что каждый шаг отдает болью, что руке повыше локтя стало странно мокро и горячо. Не знал он и того, что отец с братьями пробиваются за ним, но если одного эльда растерявшиеся и испугавшиеся ирчи еще пропустили, то пред войском встали намертво — норы должны быть их!

Командир тварей не сразу понял, кто и главное как, оказался перед ним. Привыкший прятаться за спинами своих подчиненных, он испуганно заозирался, а затем, хищно оскалившись, двинулся на Аракано.

Поединок был коротким. Ирч сразу же допустил ошибку — посмотрел в глаза эльфу. Свет Валинора горел в них, и жег он сильнее лучей нового мерзкого огня на небе.

Взмах меча. Свист рассекаемого воздуха. Фонтан черной крови.

Стрела в спину. Еще одна.

Аракано покачнулся и упал на поверженного им врага.

— Нееет! Йондо-о-о!!! Не-е-е-е-ет! — Нолофинвэ устремился вперед, прорубая себе дорогу к сыну. Финдекано не отставал, а Турукано прикрывал родичей, опасно отдалившихся от основного отряда.