Туор нахмурился и посмотрел в ясное, пронзительно синее небо.

— Да, ищем, — ответил он наконец. — Одного падшего майя, который сбежал с поля боя. Его необходимо покарать.

— Я видел недавно одного! — обрадовался возможности оказаться полезным малыш. — Он убежал вон в ту сторону, на запад, к горам Эред Ветрин.

Мелион махнул рукой, указывая более точное направление, и Туор ответил ему:

— Благодарю тебя от души! Выздоравливай скорее и больше не попадайся врагу, а нам пора. До встречи!

— Удачи вам! — пожелал эльфенок.

Туор с сыном в сопровождении десятка верных умчались, а Мелион с воином отправились в сторону лагеря нолдор.

Травы стелились под копыта коней. Анар садился за горизонт, а после снова поднимался за спинами всадников. Нолдор не делали привалов, опасаясь, что враг их исчезнет, спрячется в какую-нибудь известную только ему одному нору, чтобы через много лет явиться вновь и пустить все усилия союзников прахом.

— Дайте лошадям лембас, — распорядился Туор, — и подкрепитесь сами. Пять минут, и продолжаем путь.

— Хорошо, лорд, — ответил командир отряда.

Кони фыркали, сознавая важность возложенной на них миссии, и серьезно вглядывались в далекие горы, тонкой ниточкой протянувшиеся впереди.

— Среди скал Саурон может затеряться, — заметил Эарендил.

— Верно, — согласился с сыном Туор. — Потому мы и спешим. Хотя я хорошо знаю горы Хисиломэ, однако не стоит рисковать.

— Тогда поторопимся! — горячо воскликнул Эарендил и первым вскочил на коня.

Туор скомандовал отправление, и небольшой отряд вновь полетел на запад, обгоняя ветер. Однако, сколько ни вглядывался сын Финдекано в подернутую знойной дымкой даль, все равно не мог преодолеть недостатка человеческого зрения. Он вслушивался в шепот ветра, как научила его в далеком детстве матушка Армидель, и по тому, что тот шептал ему на ухо, о чем пел и на что жаловался, понимал, правильно ли они все держат путь.

— Я чувствую скверну, — сообщил в конце концов Эарендил, догнав отца. — Как будто невидимые темные сгустки, подобные кляксам, разбросаны по земле. Наш враг все еще не залечил свои раны и теряет силы.

— Добрая весть, — согласился Туор. — Ты чувствуешь, куда он направляется?

— Да, атто. Мы едем правильно.

Погоня возобновилась с новой силой, и скоро дозорные, высланные вперед, доложили:

— Лорд, мы видели его. Он на расстоянии полулиги.

— Нельзя позволить ему достичь гор, — ответил решительно Туор и обратился к верным: — Окружите его.

— Сделаем, — пообещали те и скрылись среди высоких трав.

Туор же с сыном продолжили путь уже вдвоем.

Шумел в отдалении Сирион. Орлы парили в небе, высматривая добычу. Кони, поддерживаемые магией эльдар, грозно фыркали, рвались в бой, и скоро Эарендил воскликнул, указывая вперед:

— Вон он, отец!

Аманские кони, потомки тех, что когда-то давно подарил Тьелпэринквар Финдекано и Армидель на свадьбу, не подвели. Туор и сам вскоре увидел, что тот, кого они преследовали все эти долгие дни и жаждали покарать за все преступления, не может обогнать их, как ни силится. Он заметно хромал, и все же лорд Виньямара опасался, что падший майя может убить лошадей. Проворно спешившись, Туор отослал жестом своего коня, и Эарендил последовал примеру отца. Закованная в черные доспехи фигура падшего майя с каждым мгновением неумолимо приближалась, и Туор вытащил из ножен меч.

Металл ударил о металл, высекая искры, и Саурон заревел, словно раненые зверь. Глаза его под шлемом блеснули злобой, но и сам он, и Туор молчали, сберегая силы, и только оружие их вело вместо них яростный разговор.

Эарендил зашел противнику со спины, и Саурону приходилось теперь отражать удары сразу с двух направлений. Он метался, словно затравленный медведь, и оттуда, где он был ранен во время боя в Ангамандо, капала черная вязкая кровь.

Металл звенел, будто гневался, бегавшие поблизости кони яростно ржали и норовили то и дело ударить противника копытом. Верные, посланные Туором, приближались, и Саурон, увидев их, яростно зашипел.

Сын вновь зашел со спины, обрушив на врага град ударов. Тот обернулся, отражая их, и в этот момент Туор поднял меч и вогнал его острие в незащищенную забралом часть лица.

Саурон закричал, а Эарендил ударил прямо в сочленение доспеха в районе шеи. Оба провернули в ранах мечи, и голова их противника упала с плеч и покатилась по траве.

— Отправляйся к своему создателю, порождение зла! — выкрикнул он идущие из глубины сердца слова. — Единый, прими фэа того, кто носил имена Майрон и Саурон! Пусть ответит он за все причиненное эрухини зло!

Туор устало выдохнул, опустил меч, и тут земля вздрогнула, а воздух словно сгустился, став осязаемо плотным. Небеса вспыхнули золотом, и со всех сторон донесся громкий, но одновременно ласковый голос:

— Я принимаю посланный тобой дар, — проговорил Эру, ибо это и в самом деле был он. — И благодарю. Вы оба не можете себе представить, от каких бедствий избавили Арду, первый сотворенный мною мир. Он особенно дорог мне, поэтому я хочу вас отблагодарить. Тот, кто вернул мне Мелькора, уже получил награду. А чего желаете вы?

Туор и Эарендил потрясенно молчали, с трудом веря в происходящее, и только гулкое биение крови в ушах напоминало им, что они все еще живы. Наконец, казалось вечность спустя, Туор проговорил:

— Единый, ты сам читаешь в наших сердцах и знаешь все движения душ детей твоих.

— Верно, — ответил тот. — И мне ведомо, что обрадует тебя больше всего. Да будет так. Пусть жизнь твоя и твоей возлюбленной супруги Итариллэ отныне станет воистину единой. Я дарую тебе бессмертие эльдар и сужденный им Путь. Те дети, которых вы приведете с ней в будущем, будут принадлежать к перворожденным. А ты, Эарендил, и все твои потомки смогут теперь сами выбирать, чей народ им ближе.

— Благодарю! — ответил горячо тот. — Но сам бы я не хотел, чтобы родители оплакивали мою кончину в отведенный атани срок.

— Пусть будет так, — вновь заговорил Единый. — Ты выбрал бессмертие.

Голос смолк, и вихрь, порожденный его мыслью, приподнял роар отца и сына и закружил. Потрясенные верные увидели, как золотое свечение, разлитое в воздухе, втягивается постепенно в тела Туора и Эарендиля. Они мягко опустились на траву, и все разом прекратилось. Лишь мир как будто окутала густая, звенящая тишина. Туор сел в траве, не понимая, почему видит не так, как прежде, и только спустя десяток ударов сердца вдруг осознал, сколь сильно расширился теперь его горизонт. Все то, что отстояло на много лиг и было прежде скрыто от него, теперь предстало отчетливо и ясно.

Кровь вытекала из обезглавленного тела Саурона, и верные приблизились с отчетливо читаемым потрясением на лицах и проговорили, качая головами:

— Все и вправду кончилось. Поздравляем вас, лорд Туор! И тебя, Эарендил.

Отец и сын от души поблагодарили, и подошедшие кони ткнулись теплыми носами, разделяя радость своих друзей.

Туор закрыл глаза и попытался сделать то, что прежде было ему недоступно — открыться и послать осанвэ жене. Скоро ему почудилось, что он слышит ее ответ, и счастливо воскликнул:

«Мелиссэ!»

====== Часть 9. До самых берегов Эа. Глава 125 ======

Алкариэль вздохнула, запрокинула голову и, загородившись ладонью от ярких лучей Анара, посмотрела на небо. Там, в чистой, ясной вышине, парил, распластав крылья, сокол.

— Неужели мы победили? — задумчиво проговорила она. — И больше нет ни Врага, ни его приспешника?

— Признаться, мне самому с трудом в это верится, танну, — ответил Хастара.

В его зрачках, в тонких, едва заметных морщинках, недавно появившихся в уголках глаз, светились мудрость и понимание. Леди Врат посмотрела на него внимательно и кивнула, соглашаясь с невысказанным.

— Что же вы теперь намерены делать? — не удержалась она от вопроса.

Оростель и стоявшие неподалеку воины глядели заинтересованно, ожидая ответа.

— Мы с Иннарой заберем наш народ и вернемся домой, к пескам пустыни. Я скучаю по ним.