Жена тихо вскрикнула, выгнувшись ему навстречу, а после принялась отвечать, ловя ритм его движений и всем существом, всем сердцем вторя ему.

Огонь разгорался, сжигая их обоих, но никто из двоих и не думал просить пощады. Объятия, жадные поцелуи и горячие стоны смешались. Фэар слились, уносясь все выше, к небесам, и последовавший вскоре взрыв, пришедший откуда-то из глубин мироздания и охвативший роар мужа и жены, был похож на рождение вселенной, когда кроме Эру Илуватара не существовало более ничего.

====== Глава 109 ======

Впервые Итариллэ чувствовала, что не боится зимы. Распахнув покрытое затейливыми морозными узорами окно, она протянула руку и поймала на ладонь несколько крохотных снежинок.

Подмораживало. Небо заволокли низкие серые тучи, вызывавшие в памяти бесконечный мрак и боль Хэлкараксэ, однако тот давний холод больше не обжигал. Вздохнув глубоко, принцесса прислушалась к голосу собственной фэа — было спокойно и мирно.

«Пожалуй, стоит поехать прогуляться», — решила она.

Накинув теплый, подбитый мехом плащ, дева вышла из покоев и спустилась во двор. Первым ее порывом было пойти к дому Ненуэль, но, тут же вспомнив, что подруга теперь уехала и даже вышла замуж, махнула рукой, легко рассмеявшись над собственной забывчивостью. Давняя привычка почти все делать вдвоем уходила тяжело.

«Как много за ночь нападало снега», — отметила Итариллэ.

Пышные белые шапки укрыли крыши домов, ветви деревьев и тротуары улиц.

«Пожалуй, стоит взять коня и поехать к озеру, — подумала она. — Интересно, как оно сегодня выглядит?»

Два дня назад, когда принцесса видела его в последний раз, льдом была скована лишь тонкая полоска у берега.

Решив таким образом, Идриль отправилась на конюшню и, взяв свою любимую кобылу, поехала по улицам Ондолиндэ к крепостным стенам. Город будто спал. Лишь кое-где над крышами домов виднелись легкие белые дымки, да слышался аромат свежевыпеченного хлеба. Фэа куда-то стремилась, звала, но дева, как ни прислушивалась, пока не могла разобрать ее голоса — столь тихим и робким он пока был.

«А впрочем, — подумала она и улыбнулась легко, — зачем гадать? Когда придет время, душа заговорит в полный голос и обо всем расскажет сама».

Решив таким образом, Итариллэ доехала до конца улицы и, поприветствовав стражей на стенах, попросила открыть ворота. Далее тропинка круто сбегала вниз, поэтому нолдиэ спешилась и повела кобылу в поводу. Оказавшись у подножия Амон Гварет, она вновь вскочила в седло и пустила лошадь рысью. Им обеим теперь хотелось размяться.

Холодный ветер обдувал лицо и обжигал щеки. Снег мягко поскрипывал под копытами, и Итариллэ широко улыбалась, разглядывая укрытые ровной белой пеленой окрестности.

Кобыла легко перескочила через ближайший ручей, и Итариллэ направила ее к озеру, расположенному в одной из каменных чаш. Снег был чист и нетронут, и лишь когда до цели оставалось совсем немного, нолдиэ заметила следы другого коня.

«Хм, странно, — подумала она и, чуть нахмурившись, пожала плечами. — Из города, судя по всему, никто не выезжал. Разве только кто-то из стражей Врат возвращался и решил прогуляться».

Решив, однако, что кто бы ни был тот загадочный всадник, друг другу они нисколько не помешают, Итариллэ наклонилась к уху кобылы и прошептала:

— Поехали дальше, малышка.

Та с видимой охотой потрусила вперед. Наконец, когда закрывавшие берег низкие кустарники разошлись, Итариллэ увидела пасущегося вороного жеребца и… купающегося в ледяной воде Туора.

Принцесса так удивилась, что даже остановила лошадь и некоторое время просто стояла на месте, замерев от изумления. А мужчина плыл и даже, казалось, получал удовольствие. Во всяком случае, на лице его Итариллэ ясно видела немного мечтательную улыбку. Он в несколько мощных гребков пересек отделявшее его от берега расстояние и, распрямившись, с громким фырканьем умылся и откинул волосы со лба. Под кожей его играли мускулы, каких Итариллэ почти никогда не видела у квенди, и сейчас она невольно залюбовалась. Туор же, должно быть ощутив внимание, поднял взгляд и, увидев принцессу, от неожиданности вздрогнул.

— Alasse, — приветствовал он. — Прости, я не заметил тебя.

— Все в порядке, — улыбнулась Идриль. — Это я должна извиняться, что потревожила твое уединение. Ясного дня, Туор. Рада видеть тебя.

— Я тоже, принцесса, — признался он.

Она невольно смутилась, сама не понимая почему, и сразу же, не в силах сдержать любопытства, спросила:

— Почему ты плаваешь в такую холодную пору? Ведь есть купальни, где вода теплая.

Туор, все так же легко улыбаясь, покачал головой и, отжав волосы, вышел на берег. Итариллэ вновь залюбовалась его фигурой. А воспитанный эльфами адан, нимало не смущаясь собственной наготы, начал не торопясь одеваться.

— Природа подвела меня, — заодно начал объяснять он. — Душой я эльф, но роа принадлежит атани, и оно слабое.

Идриль, не удержавшись, покачала головой:

— Туор, по-моему, оно какое угодно, но только не слабое.

Она окинула адана выразительным взглядом, и тот, заметив, наконец смутился и торопливо натянул штаны.

— До поры до времени так и есть, — пояснил он. — Но люди легко могут заболеть по самому ничтожному поводу. Эльдар такая проблема не знакома, но я должен заботиться о своем здоровье и укреплять роа.

— Так значит, ты именно с этой целью купаешься зимой?

— Так и есть.

Туор наконец натянул рубаху и легкую куртку и, закрепив на поясе меч, подозвал коня. Легко взлетев в седло, он оглянулся на озеро, и на лице его на короткое мгновение отразилась грусть.

— Ты скучаешь по морю? — догадалась Итариллэ.

— Да, — признался Туор. — Я люблю его, и простор.

Некоторое время они ехали молча в сторону города, и лишь напряжение звенело в воздухе, словно туго натянутая струна. Туор время от времени хмурился, вглядываясь в далекие пики гор, и в конце концов заговорил:

— Я часто думаю, как твой отец мог бы попасть в Аман. Конечно, я не самый искусный мореход, и все же чему-то меня фалатрим обучили. Мне кажется, можно попытаться.

— Ты знаешь способ? — подалась вперед Итариллэ, и в глазах ее зажегся огонь восхищения.

— Думаю, что знаю, — поправил ее Туор. — Хотя, мне бы хотелось сперва спросить мнения дедушки Кирдана, но…

Он оглянулся и, поглядев на принцессу, улыбнулся ей. Чистый свет его глаз на мгновение ослепил деву, и ощущение покоя и бесконечного доверия к нему родилось в ее груди и разлилось по телу, заполнив даже самые отдаленные уголки.

— Для начала, — тем временем продолжал Туор, — необходимо, чтобы команда была из тех, кто уже успел побывать в Амане. Но у нолдор нет таких искусных мореходов, а среди фалатрим еще предстоит поискать. Быть может, кто-то из того посольства? Владыка Новэ однажды называл имена.

— И все же это возможно! — обрадовалась принцесса.

— Да, — кивнул Туор. — Затем, камень, взятый из недр Амана. Его нужно будет поместить в носовую фигуру. Он будет стремиться вернуться домой и сообщит это стремление всему кораблю. Думаю, так можно значительно облегчить путь.

— Именно камень? — уточнила Итариллэ.

— Да. Ведь дерево не самый долговечный материал, а металл, вынутый из недр, подвергается обработке.

— Понимаю. Это все условия?

— Нет. Самое главное — любящее сердце.

— О чем ты? — не сразу поняла Итариллэ.

— О том, что Тьелпэринквар безошибочно нашел Ондолиндэ.

— Но ведь Ненуэль ждала его.

— Ты думаешь, твоя мать не хочет видеть твоего отца? — удивился Туор.

Итариллэ покачала головой и чуть закусила губу.

— Не знаю, — наконец ответила она. — Может, она уже не надеется на встречу?

Туор решительно качнул головой:

— Даже если она и не ждет, неужели твой отец не сможет дозваться ее осанвэ, когда позволит расстояние? И она ему не ответит?

— Ах, Туор! — воскликнула Итариллэ и порывисто прижала руки к груди. — Как мне хочется, чтоб все было именно так, как ты говоришь. Твои слова внушают надежду. Быть может, если удастся убедить атто, у нас в самом деле все получится?