Пели проснувшиеся птицы. Не так громко, как по весне и в начале лета, однако не менее радостно. Шуршал подлесок, сообщая, где только что проскочил заяц или взлетел тетерев. Охотник привычно подмечал эти звуки, однако пока не мог позволить себе отвлекаться. Солнце поднималось все выше и выше, и наконец, когда Тьелкормо въехал на хорошо знакомый двор, оно окончательно поднялось над верхушками деревьев, позолотив окрестные поля. Залаял дворовый пес, однако, узнав гостя, смолк. Вышла Ранвен, на ходу вытирая руки. Было похоже, что она только что пекла лембас.

— Ясного утра, — приветствовал ее Турко. — Тинтинэ дома?

— Айя, — ответила она. — Нет, лорд, ушла на охоту.

Фэанарион тихонько выругался себе под нос.

— А куда? — спросил он вслух.

— Вроде на запад.

— Благодарю.

Он сорвался с места, на ходу крикнув Хуану:

— Ищи ее!

Тем временем Тинтинэ, убежавшая, словно молодая лань, на много лиг вперед, тоже шла по следу, но не газели или фазана, а необычного, довольно крупного волка. Она хмурилась, то и дело пригибалась, вглядываясь в оставшиеся на влажной хвойной подстилке отпечатки лап, и с каждой минутой все больше убеждалась, что таких зверей ей не приходилось раньше встречать в лесах Химлада.

— А это значит, — сказала она себе, — что стоит проверить, кто тут у нас объявился.

Неведомая тварь старательно избегала ручьев и источников, даже тех, что текли на глубине, и это еще больше укрепляло Тинтинэ в подозрениях.

«Может, стоит сообщить Турко? — подумала дева. — Но он теперь в дозоре, вряд ли стоит его тревожить по пустякам. Нет, сначала проверю сама».

Решив таким образом, дева на всякий случай повесила ближе колчан с теми особыми стрелами, что были сделаны специально для охоты на пауков Нан Дунготреб. Их несколько лет назад ей подарил Тьелкормо, сказав, что это «на всякий случай».

«Может, теперь они пригодятся?» — подумала дева.

Она вновь остановилась и пригляделась внимательней. Там, где отпечатались лапы твари, трава казалась более пожухлой и словно не торопилась выпрямляться, придавленная неведомым грузом.

Тинтинэ нахмурилась и прибавила шаг. Теперь она уже почти бежала, легко перескакивая через ручьи и неглубокие овражки. Погоня уводила ее все дальше на север. Было похоже, что тварь двигалась со стороны Дориата.

«А вот куда? К себе домой, в Ангамандо? Вероятно».

Сердце колотилось, но не от страха, а от нетерпения. На мгновение пожалев, что с ней нет собаки, она положила руку на нож, висевший на поясе. Металл холодил ладонь и словно говорил, что все будет хорошо. Скоро дева заметила, что перестали петь птицы.

«Значит, цель почти достигнута», — поняла она и, сняв с плеча колчан, вынула стрелу.

Теперь она шла гораздо медленнее, внимательно вглядываясь в тени впереди. Дрогнула ветка ели, Тинтинэ перескочила через очередной родничок и, осторожно выглянув, увидела стелющуюся над землей волчью фигуру. Тварь явно пряталась, а потому бежала медленнее, чем могла бы.

Размеры волка поразили деву, но усилием воли она прогнала непрошеные сомнения. Теперь она стремилась туда, где можно было легко перехватить тварь — к ближайшей излучине, подходившей близко к роднику. Добежав до цели, Тинтинэ натянула тетиву и приготовилась. Сердце отсчитывало удары, и каждый отдавался колоколом в ушах девы. Теперь она ясно видела красные глаза огромного волколака. Ибо это, без всякого сомнения, был он. Сделав мысленно поправку на ветер, дева дождалась, пока тварь приблизится на нужное расстояние, и пустила стрелу в полет.

Волколак взвыл, и тут же еще три стрелы подряд пронзили горло и грудь твари. Теперь Тинтинэ была обнаружена. Она выхватила нож, собираясь, если понадобится вступить в рукопашную, но в этот самый момент из подлеска выскочила огромная тень. За ней другая, очевидно всадник. И только мгновением позже нолдиэ узнала Тьелкормо и Хуана. Сердце ее радостно подпрыгнуло, и уверенность, что теперь уж точно все закончится хорошо, приятной волной разлилась по телу. Однако Тинтинэ старалась не отвлекаться и по-прежнему внимательно наблюдала за схваткой, готовая, если понадобится, прийти на помощь. Хуан рвал горло твари, Тьелкормо, соскочив с коня, достал меч и кинулся на волколака. Долгое мгновение дева не могла ничего различить, а когда клубок распался на три отдельные фигуры, то увидела, что огромный волк лежит, пронзенный мечом, с порванным горлом и стрелами в теле, а над ним стоят Хуан и Тьелкормо.

Фэанарион отбросил волосы со лба и обернулся. На лице его отчетливо боролись видимая досада с радостью.

— Тинтинэ, как ты!.. — начал было он, но тут же оборвал сам себя. Начинать указывать той, кого сам он до сих пор даже невестой не назвал, было более чем странно.

«В конце концов, она вольна делать все, что ей захочется», — подумал он. Хотя мысль эта почему-то не утешала.

— Ну как, хорошая из меня получилась ученица? — тем временем спросила Тинтинэ и выразительно указала на свой лук.

Лорд Химлада даже скривился в ответ:

— Более чем.

Он обреченно махнул рукой, и тут же признался:

— Прости, я просто очень сильно за тебя испугался.

Тинтинэ покачала головой и побежала ему навстречу, но Турко все равно успел первым. Он обнял ее и прижал к груди, словно боялся потерять.

— Как ты могла мне ничего не сказать? — спросил он глухо.

— Прости, я просто не хотела тебя отвлекать по пустякам.

— «Пустякам», — он поморщился и оглянулся на тварь. — Что тут вообще произошло?

Тинтинэ принялась объяснять, и с каждой минутой Тьелкормо все больше убеждался, что противник его мелиссэ попался серьезный.

«Вот только ли убили ли мы его, большой вопрос», — думал он.

Фэанарион разрывался между желанием осмотреться получше и попытаться понять, откуда и куда двигался волколак, и желанием поскорее отвезти любимую домой.

— Дай мне слово, что больше не предпримешь подобного путешествия, не известив меня или хотя бы одного из верных, — попросил он, глядя деве в глаза.

От мысли, что именно могло сегодня произойти, его бросало в холодный пот. Тинтинэ улыбнулась и прижалась щекой к груди Турко:

— Это я пообещать могу.

Он вздохнул с облегчением и погладил любимую по голове.

«Конечно, мне было бы гораздо спокойнее, если бы она послушно ждала меня дома и занималась безопасными делами вроде вышивки или чего-нибудь подобного, — подумал Турко. — Но только такую, способную броситься в погоню за опасно тварью и потом вступить с ней в поединок, я и мог полюбить. А, значит, и говорить больше не о чем».

— Поедем домой, — в конце концов сказал он и, получив согласие, посадил любимую на свою лошадь, сам же устроился позади.

Ветла возмущенно всхрапнула, давая понять, что такую тяжесть она носить не привыкла и по возвращении в конюшню нолдо ей будет должен двойную порцию сладкой морковки, однако покладисто направилась в сторону крепости.

— А ты как меня нашел? — поинтересовалась Тинтинэ, когда они отъехали от места схватки на достаточное расстояние.

Турко даже по лбу себя хлопнул с досады:

— Совсем забыл! Я хотел пригласить тебя на помолвку Тьелпэ.

— Он женится? — обрадовалась дева.

Фэанарион улыбнулся:

— Пока только заключает помолвку. Свадьба состоится весной. И я жду тебя на оба торжества, имей в виду.

— А в качестве кого я туда приду? — не удержалась она от вопроса. — Приглашены все верные?

Несколько долгих мгновений Турко молчал. Уже не в первый раз он был близок к тому, чтобы пожалеть о своем поспешном решении ждать до столетия девы. Но слово дано, пусть даже самому себе, и его надо держать. Наконец, он нахмурился и отчеканил решительно:

— В качестве той, кого я хочу видеть рядом с собой на празднике.

Тинтинэ изучающе посмотрела ему в глаза и благоразумно не стала развивать тему. Вслух же она сказала:

— Я приду с большой радостью. Вот только мне совершенно нечего надеть. То праздничное платье, что у меня было, теперь мне мало, а нового я сшить не успела.