— Да, а кем твой отец приходится Владыке Кирдану? — решил задать Ороферион давно интересовавший его вопрос.

— Внук. Сын его старшей дочери Имладель.

Анор стоял в зените, и Трандуил, запрокинув голову, с удовольствием подставил лицо его согревающим лучам. Дева, что шла теперь с ним рядом, тихо и незаметно вошла в его жизнь, осветив самые отдаленные и потаенные ее уголки, а так же саму фэа. Король улыбнулся, отметив про себя, сколь много радости сердцу доставляет само присутствие рядом дочери Серегона, и бережно сжал ее тонкие пальцы, ощутив ответное не менее крепкое пожатие.

Тем же вечером, когда ладья Ариэн уже успела коснуться верхушек деревьев, и небо расцветилось в яркие золотисто-розовые тона, Трандуил спросил у Голлориона:

— Скажите, а вы тоже перед тем, как жениться, проходили через то испытание?

— Какое? — уточнил советник, сворачивая в трубочку свиток, в который они с королем только что внесли поправки.

— То самое, где надо сделать какую-нибудь вещь вдвоем.

— А-а-а, — улыбнулся понимающе Голлорион. — Нет, мне не довелось. К тому моменту, когда я пришел в этот мир, квенди уже научились безошибочно распознавать свои чувства. То испытание обычаем так и не стало. А это вам леди Тилирин рассказала?

— Да, — признался Трандуил. — Меня очень заинтересовала эта история.

— Согласен, в ней есть даже некоторая элегантность, — советник улыбнулся и посмотрел в окно. Вид у него был такой, словно он видит сейчас не листву и темнеющее небо, а бескрайнюю гладь озера Куивиэнен. — Мужу и деве необходимо было сделать что-нибудь совместно. Пока один творил, второй помогал. Потом менялись ролями. И так до самого конца, даже если это занимало несколько дней.

— Однако, — протянул впечатленный Трандуил и поинтересовался: — Но почему именно такое испытание? Конечно, звучит очень романтично, но…

— Романтика тут ни при чем, — неожиданно ответил Голлорион. — Вы только представьте, государь, ситуацию — двое эльфов, которые еще в силу самой молодости народа не очень-то искусны в ремеслах, должны сделать что-то сложное, не имея возможности объясниться друг с другом и сказать партнеру, что тебе от него надо или что он делает не так. Ведь рот занят непрерывной песней. Вы представляете, каких усилий стоило не разругаться?

Мгновение король задумчиво смотрел на советника, переваривая услышанное, а после в голос расхохотался.

— О, Эру, — простонал он. — Но почему же именно песни?

Голлорион выразительно пожал плечами:

— А где взять столько тем для разговоров, чтобы не умолкать пару-тройку суток без перерыва? Петь же квенди могут бесконечно.

Король вновь широко ухмыльнулся, и было видно, что ему понравилась эта история:

— Да, такое испытание и впрямь только истинная любовь выдержит.

— Но, как я уже сказал, обычаем это не стало — эльфы скоро разобрались в своих чувствах и научились слышать голос фэа.

— И сердца.

— Именно так. А вы что, хотите предложить это испытание Тилирин?

Теперь вопрос его прозвучал предельно серьезно. Трандуил стер беззаботное веселье с лица и подтвердил:

— Да. Понимаете, Голлорион, с тех пор, как мы познакомились на празднике, я именно ее вижу королевой Дориата и своей женой. И вижу очень отчетливо. Той, кто будет рядом со мной до конца Арды и даже за ее гранью, чтобы это в итоге ни означало. Свет ее глаз и золото волос затмевают для меня всех прочих дев, я их просто не вижу. Это любовь, Голлорион?

Король замолчал, серьезно глядя перед собой, и пристально, изучающе посмотрел на советника. Тот после короткого размышления кивнул:

— Да, государь, это она. И я очень рад за вас — дочь Серегона станет вам идеальной спутницей.

— Благодарю от души.

Тем же вечером, когда на небе уже проступили яркие серебристые звезды, Трандуил нашел в одном из залов Менегрота Тилирин и, взяв ее руки в свои, спросил:

— Скажи, ты бы согласилась пройти со мной через то испытание? Сделать что-нибудь вдвоем?

Он посмотрел Тилирин в глаза, а после провел большим пальцем по ее ладони, поднес ее к губам и поцеловал.

— Да, согласилась бы, — ответила дева. — Но что именно?

— Например, кубок. Мы бы могли сделать его из глины, обжечь, расписать, а после приготовить вино из первых яблок. Вчера верные как раз принесли в кладовые летний урожай.

— Согласна, — ответила дева просто.

Ороферион подумал, что после, на помолвке, можно будет выпить это вино из этого кубка, но говорить об этом вслух придет пора позднее.

Он некоторое время еще любовался ее ясным, лукаво-озорным блеском глаз, а после спросил:

— Тогда пойдем?

И они, приготовив лембас и мирувор для подкрепления сил, отправились в мастерские Менегрота. Верные удалились, не желая мешать государю и его подруге, но лишь самые старшие из них поняли, что на самом деле сейчас будет происходить.

— Быть может, скоро в Дориате снова появится королева? — задумчиво проговорил один из них, когда дверь закрылась.

А уже внутри крутился гончарный круг, и песня лилась, невольно вселяя надежду и радость в сердца тех, кто ее слышал. Одна мелодия сменяла другую, и Анор успел пять раз взойти на небо и снова скрыться за горизонтом прежде, чем работа была закончена.

Расписанный птицами, травами и цветами, покрытый нежно-голубой глазурью, кубок стоял на тонкой ножке посреди стола и словно красовался, готовый принять в себя молодое яблочное вино.

— Мы справились? — с веселой улыбкой на устах спросил Трандуил, однако взгляд его оставался предельно серьезным.

— Да, — ответила Тилирин и с затаенной нежностью поглядела на спутника.

— Скажи, — спросил вдруг он неожиданно для самого себя, — ты согласишься стать моей женой?

Еще час назад он терзался вопросом, когда и как лучше сделать предложение, при каких обстоятельствах. Теперь же уста, движимые порывом фэа, решили все за него сами.

«Но я не жалею ни о чем», — подумал он и стал с волнением ожидать ответа.

Лицо Тилирин просветлело, словно озаренное изнутри лучами Анора, и, с трудом сдерживая радостную улыбку, она ответила:

— Да, согласна!

Тогда Трандуил вздохнул с облегчением и, крепко обняв возлюбленную, прижал ее к своей груди и, склонив голову, поцеловал.

====== Глава 103 ======

— Если Ондолиндэ находится где-то здесь, то спрятан он в самом деле весьма неплохо, — заметил Туор и, приставив ладонь козырьком к глазам, поглядел на острые пики скал, озаренные ярким полуденным солнцем.

— Можно понять желание Турукано укрыть жен и дев нолдор от врага, — откликнулся Тьелпэринквар и нахмурился, пристально вглядываясь в ближайшие валуны, — однако нельзя одобрить стремление нэри отсидеться в безопасности, когда народ в беде.

Адан с легким недоумением оглянулся на нолдо:

— Но ведь во время Дагор Морлах воины города вышли в бой.

— Да, после того, как дева их пристыдила.

Юноша тихонько хмыкнул и, покачав головой, задумчиво почесал бровь. Куруфинвион спешился и погладил по шее своего коня.

— Что ж, так или иначе, мы все-таки пришли, — заметил он. — И не могу не признать, что место выбрано в самом деле удачное.

— Из-за Сириона? — деловито уточнил Туор.

— Да. Выше по течению один из рукавов делает крутой поворот и практически замыкается в кольцо. Плюс еще горы, которые тоже представляют хороший опорный рубеж на случай боя.

Адан нахмурился и вгляделся в скалы, убегавшие в обе стороны длинной непрерывной грядой:

— Но обратная сторона этих преимуществ — невозможность уйти в случае, если положение станет невыносимым.

— Верно! — с готовностью подтвердил Тьелпэринквар. — Ты молодец, что так быстро понял. Если Враг узнает, где расположен город, и нападет, то жители не смогут незаметно и безопасно скрыться и будут обречены на гибель.

— А если проделают какой-нибудь подземный ход? — предположил юноша.

Куруфинвион презрительно скривился:

— Это мало что даст — если тоннель обнаружат, то взять его под контроль не составит труда. К тому же само место выхода может быть захвачено врагом.