Прилетевший из далекой пустыни жаркий ветер принес протяжные, плачущие звуки зурны, словно кто-то невидимый жаловался духам природы на свою участь. А, может, это музыкант потерял родича в минувшем бою…

Некоторое время Келеборн слушал, а потом незаметно вздохнул и обернулся к пришедшим на совет князьям. Три из них были уже в годах, и вряд ли стоило ожидать, что они согласятся отправиться в долгий путь.

«Хотя, — подумал синда, — за спиной каждого из них стоят сыновья».

Два же других, включая Хастара, были молоды и вступили во владение землями предков совсем недавно.

Однако и те, и другие были настоящими сыновьями востока и хорошо скрывали свои истинные мысли.

— Почтенный Рханна сказал, что мы больше не хотим быть рабами, — начал юный Иннара, и внимательно слушавший его Хастара согласно цокнул языком. — Это правда. Но я не могу заставить своих людей покинуть родные жилища до конца своих дней.

— Возможно, так много времени не понадобится, — откликнулся Келеборн. — Хотя не стану скрывать — мы не знаем, когда именно начнется битва с нашим общим Врагом. Может пройти и десять лет, и двадцать.

— Или же тридцать, — вставил седобородый Кхатта.

— Верно, — согласился эльф.

Хастара покачал головой:

— Наши сыновья за это время успеют вырасти и стать мужами. Женщин тоже нельзя оставлять на такой срок.

— Для всех, кто согласится откликнуться на призыв, найдется земля, где они смогут жить со своими семьями, — пообещал синда.

Князь Рханна вздохнул и, потянувшись к стоявшему на столе круглому серебряному блюду, взял кусочек халвы.

— Западная земля чужая и незнакомая, — заговорил он. — Там холодное лето и снежная зима, которая даже волка прокормить не может. Там топкие болота и слишком бурные реки. Звезды севера малы и далеки. На западе солнце садится, эльф, а встает оно на востоке. Именно восток рождает настоящих мужчин.

Внимательно слушавший старика Хастара почтительно поклонился:

— Ты как всегда прав, мудрейший. Мы не можем приказать своим воинам следовать за тобой, однако в нашей власти предложить отправиться добровольно, чтобы совершить подвиг. Конечно, тем, кто решится, придется взять семьи с собой. Потом, когда Враг будет побежден, они смогут вернуться в родные края. Туда, где солнце светит жарко и горизонт широк, а пески пустыни навевают сладкие сны.

Келеборн вздохнул с облегчением. Князь Хастара, несмотря на возраст, пользовался уважением, и к его словам прислушивались даже старшие правители.

«Согласие его и Рханны значит очень много», — подумал синда.

— Сколько потребуется времени, чтобы узнать ответ? — прямо спросил принц.

Иннара ответил честно:

— Много. Мы должны будем вернуться в свои владения, собрать народ и обо всем ему рассказать. Затем люди должны будут подумать, посоветоваться с домашними.

Кайрталла, последний из пяти князей, уточнил:

— Скорее всего, жди ответа к следующему лету, эльф.

— Благодарю вас всех от души, — ответил Келеборн и по восточному обычаю склонил перед князьями голову, сложив руки на груди. Те ответили ему тем же.

«Мелиссэ обрадуется, — подумал он. — Конец нашей миссии уже близок».

— Жду вас всех после заката вместе с семьями, — напомнил Рханна, тяжело поднимаясь.

Его сын подал руку, помогая отцу.

Келеборн посмотрел на голубеющее за окном небо и подумал:

«После пира союзники разъедутся, а нам предстоит набраться терпения и ждать».

Серебряный рог протрубил, возвещая окончание совета.

Хурин отложил в сторону инструмент и, оглядев в последний раз работу, удовлетворенно кивнул. Теперь искусственной деревянной ногой снова можно было пользоваться.

Наклонившись, он закатал до колен штанину и уже привычными движениями закрепил протез, один из двух, ставших за последние семнадцать лет почти настоящей частью тела. Он сам уже смутно помнил, каково это — пользоваться собственными живыми ногами.

Потянувшись, мужчина взял в руку деревянную трость и не без усилия поднялся. Суставы в последние дни болели, должно быть, к перемене погоды, и он с грустью думал, что успел запасти мало сена. А, значит, коза может остаться без еды.

«Или снова покупать у сельчан», — подумал он и поглядел сквозь покрытое грязными разводами стекло во двор.

Покосившийся плетень, пяток тощих кур, кот, та самая коза и злая собака на цепи — вот и все его богатство. Хотя к своему новому положению он успел приноровиться достаточно быстро, однако на многое его сил и возможностей не хватало. На охоту Хурин ходить далеко уже не мог, а после целого дня, проведенного в поле, болели культи ног. Эльфы, видя бедственное положение героя Дагор Морлах, неоднократно предлагали ему переселиться вместе со своей живностью в одну из крепостей нолдор, однако Хурин до сих пор упрямо отказывался.

«Впрочем, ради козы, возможно, в этом году придется согласиться», — подумал он и скрипнул от досады зубами. Детей у него не было, жена ушла вскоре после исчезновения Риан, так что помочь ему по хозяйству было некому. Только соседские ребятишки иногда забегали и, уже не спрашивая разрешения, принимались хлопотать. А Хурин их в благодарность за это учил всему, что знал сам, и рассказывал истории. Малышня любила их слушать, особенно долгими зимними вечерами.

Тяжело вздохнув, мужчина сунул горшок с недоеденной кашей в потухший очаг и вышел во двор. Пока не зашло солнце, нужно было прополоть огород, а потом успеть накосить хоть немного сена.

Привычными, немного неловкими движениями он принялся за работу. Несколько раз Хурин останавливался передохнуть, а однажды нога его неловко подвернулась, и он чуть не упал, успев в последний момент ухватиться за ближайший колышек.

Мужчина тихо выругался сквозь зубы и выпрямился. Сердце загнанным зайцем колотилось в груди. В этот момент калитка тихонько скрипнула, и в щель просунулись две любопытные чумазые мордашки — сыновья соседа.

— Хотите, мы поможем? — вместо приветствия спросили они.

Ответа, впрочем, малыши и не ждали. Засучив рукава, пацанята живо принялись наводить порядок на огороде, а, закончив с этим, взяли старую косу и пошли в поле. Хозяину дома оставалось только покормить скотину, но с этим он вполне управился сам.

«И еще в доме прибрать не мешало бы», — подумал он.

День покатился по небосклону куда живее. Когда зашло солнце, ребята пришли и, отчитавшись о том, сколько успели сделать, сели к столу, где их уже ждал травяной напиток и хлеб с козьим сыром.

— Спасибо! — дружно поблагодарили ребята и принялись за ужин.

Огонь в очаге потрескивал, создавая видимость уюта. Намышковавшийся кот дремал на лавке, время от времени шевеля ушами.

— Дядя Хурин, а вы расскажете нам сегодня какую-нибудь историю? — прямо спросил старший из мальчишек, которому уже исполнилось по весне одиннадцать лет.

— Обязательно, — кивнул тот.

Убрав со стола, он снова сел на лавку и задумался, глядя на огонь. Дети ждали, затаив дыхание.

— О чем же вам рассказать? — подумал он. — Может, о маленьком сироте, который стал принцем нолдор?

— А кто он был? — спросил младший. — Эльф?

— Человек.

— Ух ты!

Глаза детей блеснули искренним интересом, и Хурин, чуть заметно улыбнувшись, принялся рассказывать. О том, как сильно его самого мучила совесть, он предпочитал не упоминать. За то, что не уследил ни за женой брата, ни за его ребенком.

«Хорошо, что Туор в конце концов не пропал. Его не растерзали дикие звери, он не попал в плен к тварям Моринготто. Но все же, как я буду смотреть Хуору в глаза, когда встречусь с ним потом, на том свете?»

На этот вопрос ответа у него не было.

====== Глава 102 ======

— Будем искать ближайший брод или переплывем реку здесь? — Тьелпэринквар приставил ладонь к глазам и вгляделся вдаль. Там, радостно серебрясь в лучах Анара, нес свои воды меж пологих берегов быстрый, хотя и не слишком широкий, Тейглин.

Туор остановил коня и, ласково погладив его по шее, полюбопытствовал: