Стена замерцала, задрожала, как воздух летним вечером над разогретым лучами Анара полем. Камни начали словно плавиться, перетекая из одного края стены в другой. Нити чар, что были в свое время наложены Мелиан, натягивались и лопались, не выдерживая мощи этой древней стихии.

Через некоторое время появилась небольшая щель, начавшая постепенно расширяться. Когда Келегорм понял, что сможет протиснуться сквозь нее, он искренне поблагодарил камень и незамедлительно покинул комнату.

— Я не знаю, когда смогу отблагодарить, но обещаю, что сделаю все, чтобы избавить тебя от тьмы.

Он не ведал, что стало с его спутниками. Сделали ли их тоже пленниками, или же более печальная участь постигла верных. Потому Охотник еще раз обратился к камню, прося освободить и других нолдор. Однако на этот раз ответом послужила тишина, недобрая, почти мертвая, словно вплавленная в породу магия, не до конца разрушенная земной стихией, вновь обрела силы и задушила жизнь камня.

«Значит, о моем побеге уже известно», — на ходу подумал Келегорм, желая побыстрее убраться от места своего заточения.

Первой мыслью было поскорее найти кузину, однако по здравом размышлении он решил, что делать этого не стоит. Скорее всего, искать его начнут именно там.

«Найти бы эту тварь, что сдала Дориат тьме. Найти и разделаться с нею!»

«Или самому быть разделанным», — тут же вмешалась более здравомыслящая часть сознания.

Несколько раз Охотник замирал, заслышав впереди шаги. Ему приходилось прижиматься к стенам, а как-то даже быстро забраться почти на потолок по едва заметным уступам, надеясь, что стражи не посмотрят наверх.

По мере его продвижения коридоры становились все более и более оживленными. Издалека Турко можно было принять за одного из синдар. Все же светлые волосы, унаследованные им от бабушки, хоть и отличались оттенком, но не привлекали к себе такого внимания, как темные или рыжие. Однако вблизи спутать нолдо с жителем Дориата было невозможно, и виной тому была даже не одежда, неизменно украшенная фамильной звездой. Глаза, видевшие свет Древ — вот, что отличало его от жителей Белерианда, никогда не покидавших его пределов.

— Тьелко… Не может быть! — раздалось сзади.

— Артанис? — Охотник резко обернулся. — Нас не должны видеть, иначе…

— Какая встреча! А я уж и не надеялась застать тебя в своем королевстве, неблагодарный нолдо! — Мелиан возникла словно из воздуха рядом с ними.

— Что ты натворил? — удивленно спросила Галадриэль, но по взгляду кузена поняла, что зря.

— О, моя дорогая! — ответила за него королева. — Он невежливо обошелся с моей дочерью, прекрасной Лютиэн. Оскорбил ее…

— Своим отказом, — фыркнул Турко.

— Молчи!

— Я не ваш подданный!

— Но ты в Дориате! А, значит, должен подчиняться мне!

— И Морготу?

— Что ты сказал? Ты посмел… сравнить Элу с ним, с Владыкой севера?

— Я не имел в виду вашего супруга, хотя…

Тьелкормо прищурился и внимательно посмотрел на Мелиан:

— А вы бы отлично подошли друг другу!

— Помолчи, — прошептала Артанис. — Ты же…

Мелиан рассмеялась.

— Ты недалек от истины, мой глупый нолдо. Но жить, зная такую правду, вам будет тяжело, — задумчиво произнесла она. — Ты первая, моя дорогая Галадриэль. Твои гобелены изрядно досаждали мне, как и твой муж.

Майэ перебрала пальцами воздух, шепча заклинание. Нолдиэ непроизвольно потянулась руками к горлу, словно желая скинуть невидимые путы. Тьелкормо резко ударил колдунью, но его кулак легко прошел сквозь воздух.

— Я здесь, — смех Мелиан эхом гулял по коридору, пока Охотник пытался найти ее среди тут же возникавших мороков.

— Моя госпожа! Как я рад, что нашел вас! — уставший синда бегом подлетел к ним троим.

Мелиан сквозь зубы выругалась, и Галадриэль наконец спокойно вдохнула.

— Что ты хотел? — сердито спросила королева.

— Там. На границе.

— Кто? Или что?

— Посольство из Нарготронда. Во главе с их королем.

— Не пускать!

— Но… их много. И стражи… в общем, принц Финрод скоро будет здесь.

Мелиан молча развернулась и поспешила в тронный зал, мысленно призывая туда же свою дочь.

Лето вступало в свои права, принося тепло и свет. Оно наполняло дивными красотами луга, а по вечерам аромат цветов смешивался с запахом разогретых за день сосен. Дортонион ожидал гостей из Химлада. Куруфин сообщил, что сам он приехать не успеет, однако никто из лордов не усомнился в мастерстве Тьелпэринквара, спешившего установить защиту от пламени Моргота.

— Со дня на день будут, куда же ты собралась? — спросил Айканаро жену.

— К родителям, — тихо ответила Андрет. — Я соскучилась по ним, а скоро, — она погладила свой едва заметный живот, — я не рискну отправиться даже в такое недалекое путешествие.

— Не нравится мне твоя затея, — честно признался Аэгнор.

— Мельдо, ты же все равно будешь занят. А сейчас и погода отличная, и на границах все спокойно, — настаивала на своем Андрет.

— У меня дурное предчувствие, — нехотя признался Айканаро.

— Да перестань! Что со мной может случиться в родной деревне?

Аэгнор немного помолчал, прислушиваясь к голосу фэа. Расставаться с женой, пусть и ненадолго, он не желал, однако понимал и справедливость ее слов — пройдет еще месяц, и он просто не позволит ей садиться на лошадь.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Но через неделю возвращайся. Пожалуйста.

Андрет расцвела и, повиснув на шее у мужа, счастливо зажмурила глаза и поцеловала его.

— Но ты поедешь не одна, — сказал он. — Двое верных отправятся с тобой.

— Я не против. И тебе так спокойнее, и мне, — честно призналась она. — Я же не хочу, чтобы с нашим малышом… малышкой что-то случилось.

— Или с тобой.

— Не волнуйся, любимый.

Через несколько часов трое всадников покинули крепость. День был жарким, а потому никого не удивило ни марево, что копилось у горизонта, ни отдаленный раскат грома.

====== Глава 73 ======

— Дозорные снова видели вспышки над черными пиками, — сказал Глорфиндель и, напряженно нахмурившись, покачал головой.

Оглянувшись на дочь, он через силу улыбнулся и, обняв ее, стал смотреть на укрывавшие их древесные кроны.

— Все так же цветут и шелестят, — проговорила задумчиво Ненуэль, — словно и не случилось ничего. Жизнь сильнее смерти. У вас все готово, отец?

Тот подумал и кивнул:

— Да. Оружие, доспехи, запасы лембаса. Воины жаждут принять бой.

— Тогда что тебя тревожит?

— Вопрос, куда Враг направит главный удар. Где наша помощь окажется наиболее уместной? Не опоздать бы.

— Когда выступаете?

— Еще не знаю — совет сегодня вечером. Пойду, попрощаюсь на всякий случай с твоей мамой.

Ненуэль поцеловала отца в щеку, и тот поспешил домой. Она же, проводив его взглядом, направилась во дворец.

На первый взгляд город выглядел точно так же, как сто или двести лет назад. Все те же полные жизни улицы, журчание фонтанов, свет Анара. Однако нечто неуловимое изменилось. Стали тревожными взгляды эльдар. Нэри то и дело останавливались, вглядывались в северный горизонт и хмурились, покусывая губы. В глазах нисси порой отчетливо проглядывала тревога.

Ненуэль покачала головой и прибавила шаг. Следовало поскорее найти подругу.

— Принцесса в мастерской, — сообщил страж в дверях.

Поблагодарив его, племянница Тургона сбежала по лестнице в цокольные этажи и, толкнув ближайшую дверь, увидела Итариллэ.

— Ясного дня, — приветствовала она, входя внутрь.

Принцесса отложила чертеж, над которым работала, и полюбопытствовала:

— Что-то случилось?

— Да.

Ненуэль передала Идриль опасения отца, и та ответила, выслушав:

— Благодарю. Я приму меры.

Они еще немного посидели рядом, однако беседа не складывалась. Будущее, столь близкое и неотвратимое, волновало обеих дев. И если взор Ненуэль был обращен на восток, то Итариллэ смотрела с тревогой на север.