Про неглубокий овражек Аэгнор помнил, вот только не ожидал он, что склон окажется не только скользким, но и начнется немного раньше, чем предполагал нолдо. Спуск вышел стремительным и быстрым, однако эльф абсолютно невредимым оказался на дне, по которому пролегала нахоженная тропка. Айканаро собирался встать на ноги и отряхнуться, когда услышал совсем рядом шаги и нежный, но взволнованный голос спросил:

— Помочь?

В следующий миг Аэгнор уже стоял на ногах, и от резкого движения капюшон слетел с головы.

— Ой! — раздалось тут же. — Простите, лорд… А… или А…

— Я Аэгнор, — рассмеялся нолдо, но взглянув на совсем юную девушку, что зябко куталась в тонкий плащ, помрачнел.

— Зачем ты в непогоду в лесу? — спросил он, так и не узнав ее имени.

— За хворостом, лорд, — ответила она. — Холодно. Топить особо нечем.

— Пойдем-ка я провожу тебя, а там поглядим, что можно сделать.

— Благодарю вас, лорд, — искренне и очень светло улыбнулась девушка.

Айканаро быстро снял с себя плащ, решив остаться в куртке, но не дать еще сильнее замерзнуть озябшей спутнице, однако сравнив ее рост со своим, стянул с себя куртку и накинул ей на плечи.

— Грейся!

— А как же…

— Тут недалеко. Да и плащ при мне, — ответил Айканаро, понимая, что это далеко не самый страшный холод, какой ему доводилось встречать.

По пути в поселение лорд Дортониона вызнал все о нуждах атани, их надеждах и мечтах. Уже приближаясь к домам, он легко подхватил пару высохших стволов и поволок в указанном девушкой направлении.

— Это вам на первое время, — пояснил он. — Мы с братом обязательно поможем. Вам всем.

— Спасибо большое, — просто и искренне поблагодарила его девчушка.

Айканаро кивнул ей и уже собирался проследовать к дому старейшины, когда она окликнула его:

— А куртка?

— Оставь себе! Зима будет долгой.

— Спасибо, лорд!

На несколько лет Аэгнор забыл про эту встречу, хотя довольно часто приезжал к атани. Юная Андрет же с той зимы потеряла покой, сделавшись задумчивой и молчаливой. Мать лишь с грустью качала головой, наблюдая, как ее дочь украдкой обнимает куртку лорда, вздыхает и плачет порой.

Комментарий к Глава 69 Melmenya – любовь моя

Irimа – желанная

====== Глава 70 ======

Приблизившись к границе Дориата, Тьелкормо остановился и спешился, на всякий случай дав указание коню подождать его до ночи, но не более того.

Магию Завесы нолдо ощущал, как нечто липкое и несильно приятное, однако оказаться за ней ему все же предстояло. Задержав дыхание, словно перед прыжком в воду, Келегорм сделал шаг вперед.

В тот же миг верные, выехавшие к границе, увидели, как их лорд исчезает в королевстве Эльвэ и, подняв лошадей в галоп, влетели в Дориат, чуть не сбив Тьелкормо и подоспевших стражей.

— Нолдор, — получив магическую весть, проворковала Мелиан у себя в покоях. — Как вовремя!

У Завесы тем временем царил переполох. Тьелкормо бушевал, что верные осмелились оставить Аредэль, потом переключился на отряд синдар, всячески желавший выпроводить незваных гостей. Когда же стало понятно, что нолдор не уйдут, невольно встретивший их Белег решил все же пригласить пришлых эльдар к костру и выяснить, что имел в виду блондин, утверждавший, что они продались Морготу.

Разговор был весьма напряженным. Синдар спорили, защищая честь своего короля, а некоторые и королевы. Большинство из них склонялось к тому, что именно нолдор принесут беды и разруху в Дориат, а потому должны незамедлительно покинуть его пределы. Никакие доводы не действовали на преданных стражей, пока на поляну к ним не вышел Маблунг:

— Рассказывай все и не пытайся слукавить — распознаю. Кто послал и что тебе велено здесь сделать?

Этот вопрос стал последней каплей — терпение Фэанариона лопнуло. Нет, он не схватился за оружие, и даже не вмазал наглому эльфу, хотя хотелось и сильно, он лишь закричал почти на все приграничье:

— Ваш менестрель храбрее воинов! Он ушел, не желая служить тьме! Чуть не погиб, но ушел! А вы… вы оставайтесь. Только потом не зовите на помощь ни меня, ни кого-либо из нолдор — вы выбрали путь! И он ведет на север!

Закончив, Келегорм посмотрел на верных и распорядился:

— Уходим!

— Это вряд ли, — произнес Белег. — По закону вы должны предстать пред тронами владык!

— Иди ты! К тронам своих владык! — сплюнул Тьелко.

— А если… — Белег потянулся к луку.

— Ну-ну, — усмехнулся он. — Стреляй, если жизнь надоела. Тебя-то точно захвачу с собой.

— Уймитесь! — Маблунг вмешался в спор. — Я выбрал не тот тон. Прошу меня простить.

— Другое дело, — улыбнулся Турко.

— Из-за чего вы пожаловали сюда?

Келегорм вновь повторил историю, и командир стражи призадумался — рассказ нолдо не противоречил тому, что он видел сам, но тогда это означает…

— Доброго вечера всем присутствующим! — разнесся над поляной нежно-сладкий голос. — О! У нас гости? Как это мило.

— Приветствую вас, — Келегорм встал, неотрывно глядя на появившуюся словно из ниоткуда прелестную синдэ.

— Я Лютиэн, дочь Мелиан и Тингола, владык Дориата, — представилась она, глядя в глаза Охотника.

«С тобой тяжелее. Ну же, почему ты еще не восхищаешься мной, не желаешь меня?! А если так…» — размышляла принцесса, плетя заклинания одно за другим и медленно подходя к гостю.

— Рад встречи! Я Туркафинвэ Фэанарион, — ответил он, почему-то решив утаить материнское имя.

— О! О ваших деяниях ходят самые разные слухи. Одни интереснее других, — Лютиэн почти вплотную подошла к Охотнику, лишь в последний момент сменив направление и слегка задев того грудью.

— Принцесса, не знаю, кто и что вам про меня говорил, но вы в любой момент могли узнать правду — от моей кузины, что живет в вашем королевстве.

— Я с бОльшим удовольствием послушаю вас, — выдохнула она ему в шею. — Наедине.

— Вообще-то мы планировали покинуть Дориат, — начал Келегорм.

— Исключено! Вы наши гости. Жду вас в Менегроте, — она с улыбкой обвела взглядом всех нолдор. — Стража, проводить их!

— Будет исполнено, — отозвались синдар.

На западном крае неба догорали последние алые закатные сполохи. Широкие мазки золотого и белого делали его похожим на творение живописца, и Тьелпэ, устроившись с комфортом на подоконнике, любовался, не забывая, впрочем, следить за переговорами отца с гномами. Те ёрзали в своих креслах, хмурились, и Куруфинвион, почувствовав, что скоро их терпение лопнет, послал отцу осанвэ:

«Мне кажется, дальше торговаться не стоит — они и так уже значительно сбросили цену. Мы же не хотим, чтобы они уехали, забрав мифрил с собой?»

Искусник выслушал и кивнул:

«Согласен. Прости, увлекся. Но цена и правда непомерная — в 7 раз дороже золота!»

«Иные платят на несколько порядков больше. Думаю, если бы наугрим не считали тебя своим другом, вряд ли стали бы терпеть такой грабеж».

Куруфин ухмыльнулся и вслух сказал, обращаясь к Яри:

— Я согласен на твои условия.

Науг, услышав, чуть не подпрыгнул от радости:

— По рукам!

Достав из-за пазухи свиток с текстом будущего договора, он начал вносить в него необходимые уточнения, а после, не выдержав, спросил:

— Прости мое любопытство, господин, но куда ты намерен пустить серебро Дюрина?

— Это не тайна, — ответил Искусник и, сунув руки в карманы куртки, поднялся и прошелся по комнате. — Я хочу сделать две кольчуги. Одну из них для своей супруги.

Услышав слова отца, Тьелпэ вздрогнул. Ему вдруг показалось, что он почувствовал дуновение ледяного северного ветра и увидел отблески темного пламени.

— Атто, я покину вас ненадолго, — бросил он отрывисто и поспешил покинуть гостиную.

Выйдя в сад, нолдо вдохнул полной грудью аромат разнотравья, точно также, как и его отец, сунул руки в карманы, и отправился бродить по дорожкам сада.

Вечерний свет уже почти померк, однако ночь пока не успела вступить в свои права.