Она закрыла окно и, взяв собственные вещи, вышла вслед за отцом.

Анар все выше поднимался над кронами, и хрусталь башен ярко блестел в его лучах, слепя глаза.

— Ясного утра! — приветствовал хозяев Эктелион и, увидев Ненуэль, тепло улыбнулся. — Здравствуй, красавица.

Дева смущенно улыбнулась, а он, соскочив с коня, забрал ее поклажу и приторочил к седлу. Идриль, стоявшая рядом и одетая для удобства, подобно дочери Глорфинделя, в тонкие легкие штаны и короткое платье чуть ниже колен с двумя разрезами по бокам юбки, приветственно помахала и вскочила в седло.

Лошади уже переступали на месте и время от времени мотали головами, словно торопили хозяев в дорогу. Те поспешили присоединиться к друзьям, и вся компания, оживленно переговариваясь, тронулась в путь.

— Куда направимся сначала? — спросил Глорфиндель у обеих дев. — Командуйте.

— К ручью неподалеку от Врат.

— Тому, что убегает в подземную пещеру?

— Да.

— Отлично!

Еще до отъезда Ненуэль и Идриль совещались, где можно найти в долине Тумладен то, что им нужно. Выбор был невелик, и все равнины в окрестностях Ондолиндэ полностью исключались — уж они-то были изъезжены вдоль и поперек. Оставались круговые горы.

Лошади резво бежали, и дочь Глорфинделя смотрела на изломанную линию вершин и провалов.

— …Охрану Врат в конце концов король решил доверить моему Дому, — донес теплый, ласковый ветерок радостный голос Эктелиона.

Ненуэль обернулась и воскликнула:

— От всей души поздравляю!

— Благодарю, — ответил он и, улыбнувшись, приложил ладонь к груди и слегка поклонился.

— А я надеюсь найти хороший кусок мрамора для своей беседки, — заметила Итариллэ. — Те, что мы добыли, уже все ушли на строительство города.

— Мне кажется, я видел нечто подходящее во время последней поездки, — откликнулся Глорфиндель и задумчиво сдвинул брови.

Идриль просияла:

— Покажете то место?

— Разумеется.

Горы быстро приближались, и скоро путешественникам пришлось спешиться.

— Подождешь нас здесь? — спросила Ненуэль у своего коня и ласково погладила его по бархатистому носу. Тот согласно кивнул и отправился к товарищам пастись.

Эльдар, прихватив снаряжение, отправились вдоль русла ручья.

— На поверхности мы вряд ли найдем что-нибудь интересное, — рассуждала вслух Ненуэль, осторожно ступая по влажным камням. Мягкие подошвы скользили, и Эктелион, шедший на шаг впереди, обернулся и подал деве руку.

— Благодарю, — откликнулась она.

Выглянувшее из-за утеса светило на миг блеснуло в ее золотых волосах ярким светом. Лорд Дома Фонтанов замер и неуловимо переменился в лице, словно увидел нечто удивительное. Дева вопросительно подняла брови и огляделась, желая понять, что именно случилось, и он тряхнул головой, приходя в себя.

— Идем скорее, — сказал Эктелион чуть хриплым голосом, и они с Ненуэль поспешили догнать ушедших вперед Глорфинделя и Идриль.

Русло круто убегало под землю, и скоро последние лучи Анара погасли. Глорфиндель достал небольшой светильник, и из подступившей было темноты выступили влажные каменные стены и неровный пол.

Они миновали два поворота, и на развилке нэри спросили дев:

— Куда теперь?

Ненуэль нахмурилась и, подойдя к стене, пригляделась к породе. Наскоро осмотрев оба входа, она решила:

— Идем направо.

Вскоре путь привел их в небольшую пещеру, образовавшуюся очевидно после того, как высохло подземное озеро. Бывшее дно было усеяно крупным песком.

— Вряд ли он чистый, — покачала головой мастерица, — однако пробу возьму.

Она проворно открыла сумку и достала заранее приготовленные для подобных целей флаконы. Набрав образцов из разных мест, все тщательно пронумеровала и записала в пергамент.

— Готово, идем дальше.

Эктелион протянул руку и помог ей встать с камня. На противоположной от входа стене виднелся еще один темнеющий провал, и девы решили разведать его. Сначала обнаруженный тоннель убегал ниже, потом круто поднимался. Один раз разведчикам даже пришлось достать из сумок металлические крюки и вбивать их в стену, чтобы было легче идти, однако нолдиэр решительно отказались возвращаться назад.

— Ненуэль, осторожней! — воскликнул Эктелион и торопливо обнял ее за талию.

Приглядевшись, дева разглядела тонкий карниз над провалом, по которому пройти без проблем могла разве что мышь. На той стороне, на расстоянии приблизительно половины лиги, виднелся свет, и после короткого совета было решено попытаться преодолеть преграду. Нэри вбили в стену страховочные крюки, и путь продолжился. Глорфиндель помогал идти Итариллэ, а Ненуэль двигалась вперед, крепко держась за руку Эктелиона.

— Благодарю тебя! — от души улыбнулась она, вновь ощутив под ногами твердую почву вместо узкой прослойки камня.

Он на несколько секунд задержал ее пальцы, и дева, приглядевшись, заметила в его лице что-то новое, непонятное. Нечто, от чего ее фэа вдруг сделалось грустно.

Эктелион откашлялся и с очевидным усилием заставил себя отпустить ее руку. Звонкий голос Идриль разрушил окутавшую было их неловкую тишину, и вскоре, пройдя всего несколько десятков шагов, Ненуэль ощутила, как под ногами похрустывает песок. Скоро путь их вывел наружу, в одну из укрытых среди отрогов небольших долин.

Дочь Глорфинделя присела и, взяв щепоть песку, просеяла, потерев меж пальцев.

— Это результат разрушения твердой породы, — наконец объявила она. — Еще одно искажение. Или так было задумано Единым?

— Кто знает, — отозвалась Итариллэ, одновременно присматриваясь к выступающим на поверхность жилам. — Однако нельзя все списывать на происки Врага, иначе мир, созданный и спетый однажды, был бы слишком однообразен и скучен. Вряд ли Эру желал его видеть таким.

Ненуэль набрала новых проб, и путешественники продолжили путь, который скоро привел их к подножию гор и небольшую долину, где и было решено пообедать. Глорфиндель свистом подозвал лошадей, пасшихся неподалеку, те прибежали, а эльдар тем временем развели костер и стали кипятить воду для ароматного травяного напитка. Итариллэ достала захваченные из дома фрукты, сыр, орехи и ломти вяленого мяса.

— Лорд Эктелион, сыграете нам? — спросила вдруг дочь Турукано, и Ненуэль вздрогнула. В памяти ее мгновенно всплыл праздник по случаю окончания строительства Ондолиндэ и тот мотив, что слышен был только ей одной. Фэа вновь, как тогда, полетела куда-то, будто снова слышала чей-то неведомый зов, а лорд Дома Фонтанов, неуловимо поникнув, покачал головой, и на лице его отразилась грусть.

— Нет, я не захватил с собой в этот раз флейты, — ответил он и, подняв взгляд, пристально посмотрел в лицо Ненуэль.

«Будто хочет в нем что-то найти», — подумала она.

Глорфиндель поглядел внимательно сначала на друга, затем на дочь, и чуть заметно с печалью покачал головой.

Мысль появлялась и тут же исчезала. Пламя фэа уже не могло уничтожать омерзительные путы, что не позволяли даже представить что-либо, кроме окружавшей липкой отвратительной серости. Душа Мастера продолжала сопротивляться, но все больше проваливалась в бесконечный тоннель отражений, пока не очутилась по ту сторону «зеркала». Во всяком случае Фэанаро именно так назвал то место, куда его заточил Намо.

Все изменилось, когда он впервые ощутил знакомое тепло, словно кто-то очень близкий обнял его, если бы такое было возможно.

— Аммэ, неужели это ты? — тихо пронеслась мысль и, в отличии от остальных, не исчезла — Мастер обрел способность рассуждать, рассчитывать, вычислять. И никто из слуг Намо, ни даже сам Владыка не знали, что помогла ему кровь матери, упавшая на зачарованный валой гобелен.

Фэа старшего сына Финвэ оживала с каждым днем, силясь познать окружавший ее мир. Мастер понял, что там царили иные законы, и если он мог точно сказать, движется или же нет, то был совершенно не в состоянии определить место своего расположения. И наоборот, чем точнее понимал, где обитает его фэа, тем меньше мог сказать о скорости своего перемещения в этом странном пространстве.