Ириссэ проснулась среди ночи и распахнула глаза. Сердце стучало в бешеном ритме, отдаваясь пульсом в висках, а голос, так явственно слышимый ею, постепенно затихал. Он, как и прежде, пел о любви, но на этот раз деве показалось, что менестрель просил о помощи.

«Пора мне покинуть Ломинорэ. Здесь я его точно не найду, — размышляла Аредэль, собирая необходимые вещи. — Брат одну не отпустит, а верные мне только помешают. Придется убежать. Нехорошо, конечно, но… Другого выхода нет. А записку ему я оставлю. Финьо поймет. Должен».

На незаметную, как казалось ей, подготовку ушло около недели. Ириссэ собиралась днем отправиться на прогулку и, отдалившись на достаточное расстояние, забрать заранее по частям отвезенные вещи из охотничьего домика. Второго же коня она просто позовет из пасущегося на лугах табуна.

Однако ее планам не суждено было сбыться.

— Ириссэ, не расскажешь мне, что с тобой происходит? — остановил ее Финдекано.

— В каком смысле? — изобразила удивление дева.

— Сестренка, я ж отлично тебя знаю. Что ты задумала? Решила уехать?

Аредэль, поймав пронзительный взгляд старшего брата, кивнула и протянула ему письмо:

— Прочти завтра, когда я уеду на прогулку. Там все объяснено.

— Хорошо, но может, все же возьмешь с собой небольшой отряд?

Дева в ответ лишь покачала головой. Фингон нахмурился, но сердце подсказывало, что ему нельзя удерживать сестру:

— Что ж, как знаешь. Просто помни, что я всегда буду за тебя, поддержу и помогу.

— Финьо! — она растроганно обняла брата, ненадолго уткнувшись ему в плечо.

— Все собрала?

Ириссэ молча кивнула.

— Тогда ложись спать. Неизвестно, когда тебе еще предоставится возможность отдохнуть в постели.

— Знаешь, это глупость, конечно, но… расскажи мне сказку, как раньше, как дома, — неожиданно попросила дева.

— Хорошо.

Аредэль уютно устроилась на диване, брат сел рядом и, вспомнив ее любимую, начал историю про храбрых всадников, про мудрых мастеров и про то, как они нашли своих любимых. Ириссэ сидела, прикрыв глаза и положи подбородок на колени. Голос Финдекано, как и в детстве, убаюкивал, и вскоре она задремала, чтобы вновь услышать песню, что так всколыхнула ее фэа.

— Я на встрече с гномами присутствовать буду? — спросила Лехтэ у мужа, когда тот помог ей спешиться.

— Конечно. Уже не надеялась ли ты избежать одной из своих обязанностей? — пошутил он и весело улыбнулся. — Не выйдет — ты леди Химлада и должна быть рядом со мной.

— Тогда мне стоит поторопиться, — Тэльмиэль рассмеялась и поспешила к себе.

Нолдиэ всерьез задумалась, замерев у шкафа, и посмотрела в окно на закат. От того, какое впечатление она произведет на гномов, во многом будет зависеть их отношение ко всему Химладу и к мужу в частности. А это значит, что леди должна быть безупречно прекрасна.

Мысль озарила ее, как вспышка молнии в грозу, и Лехтэ просияла.

— Когда приедут наугрим, пришли ко мне верного с известием, а сами с Тьелпэ идите их встречать без меня. Я выйду после, буквально через пять минут. Вы не успеете заскучать, — потянулась она осанвэ к мужу.

— Хорошо, — согласился он, не ощутив ничего беспокоящего в просьбе жены, скорее наоборот, ему самому стало крайне интересно, что же задумала любимая. — А мне пока стоит найти брата и убедить его если и не произнести приветственную речь, то хотя бы присутствовать при встрече наугрим, желательно в надлежащем виде, а не в маскировочном костюме охотника.

Лехтэ, смыв с себя дорожную пыль, тщательно расчесала волосы и заново заплела их, неброско украсив нитью жемчуга, и потянулась к самому главному — самому наряду.

Должно быть, сестра Миримэ смотрела в будущее, когда составляла для нее свиток с указаниями. И теперь сияющее светом Анара платье придется как нельзя более кстати — такого подгорные гости точно не видели. Да и мужа стоило порадовать: что бы он ни говорил, она чувствовала тревогу и все нараставшее напряжение, которое порой прорывалось резким словом или сердитым взглядом. Сам он всячески избегал разговоров на эту тему, а Тэльмиэль не настаивала, стараясь лишний раз улыбнуться и тем поддержать любимого.

Уже успела прогореть заря, и на небесах стали появляться звезды. Лехтэ поднесла платье к окну, и ей показалось, будто в самом деле вновь показалось дневное светило. Нолдиэ оделась и подошла к зеркалу. Наряд сиял собственным светом, бросая золотые блики на лицо Лехтэ, и вся ее фигура казалась окруженной сиянием. Волосы поблескивали крохотными искрами, и витой серебряный венец в виде цветочной лозы стал прекрасным дополнением. На палец же она надела привезенное из Амана кольцо в виде ромашки — подарок мужа.

«Теперь я и правда готова», — решила Тэльмиэль и кивнула своему отражению.

В дверь постучали, и через мгновение в комнату вошел верный. Секунду он молча рассматривал открывшееся ему зрелище, а после приложил в знак восхищения ладонь к груди и объявил:

— Гости прибыли. Лорды ждут вас.

— Тогда пойдемте.

Они прошли по коридорам к главному крыльцу, и верный, опередив ее на секунду, вышел во двор и объявил:

— Леди Тэльмиэль, супруга лорда Куруфина.

Лехтэ замерла на миг, борясь с внезапно подступившим волнением, потом вдохнула поглубже и улыбнулась самой прелестной улыбкой, на какую была способна. И переступила порог, выйдя на крыльцо.

Из чуть подсвеченной светильниками темноты тут же выступил Курво и подал ей руку, на миг ободряюще сжав пальцы. Затем взгляд нашел сына и Тьелкормо, и только потом она заметила их гостей — коротышек из народа наугрим.

— Что там блестит? — спросил вдруг один из гномов по имени Фрар, самый молодой среди послов, у сопровождавшего их группу эльфа. — Зеленое такое.

— Камень, — пояснил тот.

Науг заинтересовался и некоторое время нетерпеливо ерзал в седле, пытаясь рассмотреть, однако скалы уже снова загородили то место, поэтому вскоре он не выдержал и попросил:

— А можно я сбегаю посмотрю? Я быстро!

Глаза юного гнома горели таким неподдельным любопытством, что дозорный не устоял, да и Балин, сын Малина, старший группы, не стал возражать.

— Только не задерживайся, — велел он.

— Я мигом!

Фрар мгновенно соскочил с пони, на котором ехал, и скоро затерялся среди скал. Седобородый Балин хмурился, поглядывая на небо, однако нолдо уверял, что они успеют добраться до крепости лордов до темноты.

В памяти его вставал разговор с Регином, состоявшийся незадолго до отъезда.

«— Пошлины, установленные лордом Таргелиона, чересчур высоки, и мы теряем серьезную часть дохода, — говорил тогда их повелитель. — Ваша задача найти другой путь, южнее или севернее, а заодно установить дружеские торговые отношения с владыками иных нолдорских земель. Их много появилось в Белерианде с тех пор, как взошли новые светила.

— Все сделаем, господин, — пообещал он тогда».

Теперь предстояло выполнить миссию. Впрочем, Фрара долго ждать не пришлось — скоро он вернулся, и на лице его читалось потрясение.

— Что случилось? — встревожился Балин.

Юноша с трудом отдышался и заговорил, чуть заикаясь:

— Я видел… Я видел эльфу! То есть, эльфийку, — поправился он, покосившись на провожатого.

— Правильно говорить на нашем языке «нис», — не преминул заметить тот. — Или «нисси», если дев несколько.

— Хорошо, я запомню, — согласился Фрар и, рассказав о произошедшем, тут же полюбопытствовал: — А кто она такая?

— Ну откуда же я знаю? — улыбнулся тот. — Приедем в крепость, может и встретите ее — наши девы не сидят взаперти и гуляют свободно.

Путь продолжился, однако теперь наугрим всю оставшуюся часть дороги обсуждали, как им быть, когда увидят женщин нолдор.

— Думаю, надо просто реагировать обыкновенно, как на появление мужчин, — в конце концов, решил Балин. — Раз у ушастых так заведено, то не нам менять их обычаи. Надо уважать. Тем более что наша задача — понять и установить отношения.