— Все то же — магнетит. Там его действительно много.

Лехтэ как в юности радостно взвизгнула, и Тар улыбнулся с видом взрослого, наблюдающего за резвящимся малышом.

— Кажется, пора на выход, — подвел он итог их короткому двухдневному путешествию.

Тэльмэ улыбнулась в ответ и кивнула:

— Да, в лагерь.

На обратном пути они обследовали боковой тоннель и пошли к выходу, изрядно нагруженные добычей. Сестра делилась мыслями:

— Немного жаль, что пещера эта не отличается красотами, и все-таки впечатления, будто ее чем-то обделили, нет.

Пусть не наблюдалось великолепия того подземного дворца, который они посетили позавчера, однако какое-то неуловимое величие не заметить было невозможно, хотя сразу и не понять, от чего оное проистекало. То ли от гулких шагов, эхом отдающихся под темными сводами, то ли от осознания, что все вокруг тут пронизано ценными рудами, то ли от всего вместе взятого. А, может быть, имелось еще что-то, укрывшееся от них, увлеченных делами.

Однако теперь стоило поторопиться. Выйдя на воздух, они опоясались страховкой и продолжили путь. Для начала вернулись на маршрут, тот самый, что уже преодолели вчера, а оттуда уже, закрепив веревку, стали спускаться вниз.

Что ж, обратный путь прошел намного быстрее. Оказавшись внизу, брат с сестрой сдернули и свернули снаряжение и двинулись не спеша по осыпям в нижний лагерь. В верхнем они решили не задерживаться.

Запах рыбы нолдор-геологи почувствовали еще на подходе и синхронно облизнулись. Лехтэ потрепала радостно рванувшегося им навстречу Щена, обняла сына.

— Ну, как дела? — спросила она, снимая рюкзак и ставя его на землю. — Чем занимались?

Алмо принялся рассказывать, а Тэльмэ принюхалась еще раз к упоительному аромату жареной умсены. До чего же приятно возвращаться куда-то, когда тебя ждут!

***

Помыть руки и съесть аппетитно пахнущий ужин оказалось делом недолгим. Имерлин распрощалась с ними, пообещав к утру прислать лошадей, Лехтэ же помыла посуду и предложила всем пойти искупаться. И если Тар, сам соскучившийся в горах по воде, горячо поддержал идею, то Альмарион стушевался. Рек в округе было не мало, но, по крайней мере для эльфенка, существовала одна трудность: они была не просто холодные, а ледяные. Нет, умываться было вполне удобно, а брызгаться утром с Имерлин даже забавно, но лезть в них целиком…

Рассмеявшись над сомнениями сына, нолдиэ подхватила купальные принадлежности и пошла вверх по тропинке. Туда, где ближний к лагерю ручей прыгал по уступам, создавая невысокие водопады.

Раздевшись и надев купальный костюм, она взошла на небольшой, нагревшийся на солнце камушек, тщательно примерилась и прыгнула в реку.

Вода освежила, приятно обдав роа прохладой. Тэльмиэль сделала несколько мощных гребков, подплыла к водопаду и, встав под струи, принялась с удовольствием намываться, заодно любуясь звездами. Вот зрелище, которое никогда не надоедает. Почему они различаются по размеру и цвету? Почему одни мерцают, а другие нет? А хвостатые звезды откуда берутся? Вот вопросы, на которые было бы интересно получить ответы.

Закончив с купанием, Лехтэ вышла на берег, тщательно вытерлась, оделась и направилась к лагерю.

Тар ждал своей очереди, выспрашивая заодно у Алмо подробности их с матерью пребывания в Валимаре. Сам же эльфенок, рассказывая, все никак не мог решить, что предпочтительнее: ледяная вода или проезд через Калакирию в немытом виде. Позориться в Альквалондэ не хотелось, поэтому Куруфинвион решился окунуться. Правда, дядя Тарменэль, понаблюдав за его терзаниями, предложил подогреть котелок-другой воды, но племянник посчитал, что согласиться будет слишком позорно — он давно уже не младенец! И никакие уговоры по поводу того, что они-то к такой температуре давно привыкли, не подействовали.

Они с дядей приготовили спальники, заварили квенилас для Лехтэ и, едва она показалась на тропинке, пошли ей навстречу.

— Как водичка? — весело спросил Тарменэль, искоса посматривая на младшего родича.

— Чистая и много — это главное, — ответила Тельмиэль и улыбнулась сыну.

Что сказать — эльфенок был благодарен матери за такие слова. Что-нибудь вроде «освежает» здорово пошатнуло бы его решимость.

Алмо с дядей прошел мимо одной из каменных пирамидок, той, в которой был закреплен светильник, и поинтересовался, кто их сложил.

— Чья идея — не знаю, но осуществляли ее родные Имерлин. И мы с сестрой участвовали. Жаль, вы будете уезжать отсюда при свете дня: огненное ожерелье на Ингорамил — красивое зрелище.

Наконец, добрались до водопадиков. Тар встал под самый высокий и принялся, отфыркиваясь, мыться. Алмо ходил вкруг да около, любуясь звездами. Потом, набравшись храбрости, разделся и, зажмурившись, полез под воду. Дыхание перехватило, кожу обожгло холодом. Он начал энергично растираться и уже минут через десять согрелся.

— Ну как, воображение подвело все же? — спросил его дядя.

— Ваша правда, едва не… все в порядке, дядя, — ответил эльфенок.

В лагере их ждал горячий ароматный травяной отвар и Щен, сообразивший, что хозяин уже вернулся из-под горы.

Первым делом Алмо вцепился в кружку с квениласом, и мать поздравила его с исполнением одного из желаний, высказанных еще в Форменосе — искупаться в горной реке. Тар, взяв предложенную ему порцию напитка, заверил ее, что племянник держался молодцом. Лехтэ еще раз похвалила сына, а потом предложила:

— А может быть, мы сбегаем посмотреть на светильники? Алмо, ты ведь умеешь уже бегать на большие расстояния? Много времени у нас это не займет, скоро вернемся и тогда уже ляжем спать. Соглашайся. Посмотрим на огни. Это очень красиво.

— Тогда уж и я с вами, — вставил Тар, поднимаясь и убирая кружку.

Альмарион, немного помявшись, согласился.

Они встали, привели роар в порядок, настроившись на предстоящее, и побежали. Не так уж и далеко, если разобраться — туда, где начиналась ведущая на гору тропинка и откуда вся красота обвивающих вершину камней была хорошо видна. Желтые, зеленые, синие, розовые — они и впрямь походили на диковинное ожерелье, которым красавица Ингорамил украсила себя к приходу гостей. Пели цикады, ветер играл травами, и можно было подумать, будто время замерло. Вторая ли Эпоха или Седьмая — здесь и сейчас это не имело никакой разницы.

Куруфинвион восхищенно выдохнул, и Лехтэ спросила:

— Ну что, теперь в лагерь и спать? С утра отправляемся в Альквалондэ.

========== 3. Регата в Альквалондэ ==========

С Тарменэлем они простились еще на рассвете и без промедления отправились в путь.

— Сейчас мы поедем в Альквалондэ, — говорила Лехтэ по дороге сыну, — там сегодня должна пройти регата «Крылья ветра». Она проводится раз в сто лет. Сегодня и, если захочешь, завтра мы побудем там, может быть, даже на лодке покатаемся, как ты собирался, а затем отправимся ночевать в Тирион, к дедушке Ильмону и бабушке Линдэ. Потом можно будет поехать в Сады Яванны, а там и на север повернем. Ты хотел посмотреть на Льды, а я давно мечтаю влезть в лабораторию твоего атто и основательно там осмотреться. Очень интересно, знаешь ли.

Глаза Лехтэ сверкнули огнем предвкушения, однако до этих событий еще оставалось время.

Пока же путь их лежал по каменистой тропке, вьющейся вдоль Пелори. Через два часа после отъезда исчезла из виду Ингорамил, а еще через четыре, один из которых потрачен был на привал, они подъехали ко входу в Калакирию.

Здесь пахло морем: соленой водой, подвялившимися на солнце водорослями и простором. Они придержали коней в самом высоком месте перевала. Альмарион жадно рассматривал водную гладь, на горизонте сливавшуюся с небом, жемчужные башни города, казавшиеся отсюда не толще древка стрелы, и стайку небольших яхт, стоящих в гавани и на рейде.

— Amil, а ты помнишь, как выглядело здесь все во времена Древ? — спросил Альмарион.

— Конечно, — ответила Лехтэ сыну.